Проклятые души
- Вообще-то мы в машине одни!
Я прищурилась, грозно дёрнув пальцем, чем добилась реакции у своего собеседника, он снова дёрнулся.
- Именно, Сёма, мы в машине. Не у меня дома в удобных креслах, не в кабинете твоей матери на классных кушетках, а в машине. Будь добр не разглагольствовать об этом в любой удобной ситуации. А то вырвется ещё на людях ненароком.
Студент-психотерапевт примирительно поднял одну руку, весело блеснув глазами.
- Ладно, Лин. Уела.
Я важно вздёрнула нос и скрестила руки на груди, отворачиваясь к пассажирскому окну.
С Сёмкой мы знакомы чуть ли ни с детства. Он блондин с красивыми голубыми глазами, не худощав, а очень даже хорошо сложен. И поверьте, это его собственная заслуга. Уж я-то знаю, что он трижды в неделю таскается в тренажерный зал. А всё для того, чтобы нравится девчонкам, которых беззастенчиво меняет, как перчатки. Хотя и без зала, будучи смазливым щеголем, он нравился бы им не меньше.
Он, пожалуй, единственный мужчина, которого я впустила в свою жизнь. И то, только потому, что он учиться на нужную профессию. Иначе, я бы никогда не посвятила его в темные дебри, вынудившие когда-то меня прятаться в стенах съёмной квартиры вместе с бабушкой. Два года назад её смерть стала для меня настоящим ударом, вот тогда-то мой друг впервые и появился на пороге моего дома.
- Так ты расскажешь мне, где отхватила билеты в Большой?
- Не-а, - улыбнулась я. – Где отхватила, там больше нет.
Путь был не очень долгим, но этого хватило, чтобы мы оба вдоволь намолчались. Странно, но с Сёмой и молчание было не в тягость, он никогда не лез с расспросами и очень тонко чувствовал перепады моего настроения, хотя чаще старался его игнорировать, потому что в моей жизни очень много страхов и переживаний. Но это не мешало ему, наполнять каждый миг своего присутствия жизнерадостностью.
- Домчал с ветерком, - хмыкнул он, заглушая мотор. – Выметайтесь из кареты, юная леди.
Улыбнулась хаму, но промолчала.
Здание театра, как и всегда было освещено десятками фонарей, что выделяло его на фоне других домов. Я не рассматривала лепнину и архитектуру, увлекшись созерцанием неспешно идущих к главному входу парочек. В душе поселился легкий трепет, а ноги, несмотря на усталость, легкой поступью вели по брусчатке.
Квадрига Аполона на крыше со вздыбленными жеребцами, пять ступенек до крыльца и весёлое от своего спутника:
- А давай потанцуем, Психопаточка? Твоё платье просто прелестно, и почему я вижу его на тебе впервые?
- Потому, что не ходишь со мной на культурные мероприятия? – внесла предположение я.
Сёма под локоток завёл меня в холл, задумчиво сложил губы трубочкой и закатил глаза.
- Уже исправился, Линусь! Клянусь! – положил руку на сердце этот несносный тип и протащил меня через магнитную арку, которая и не думала пищать. – Ну потанцуй!
- Ты сегодня не пил никаких таблеток? – прищурилась я. – Ведёшь себя подозрительно.
Вместо ответа Сёма ухватил меня за руку и потянул на себя, заводя в весёлый танец. Не то, что бы мы увлеклись, но несколько раз звонко смеясь, я продефилировала до магнитной арки и обратно, забавно виляя легкой юбкой. Охранник одарил нас хмурым взглядом, но мы успокоились ещё до того, как он открыл рот.
Ждать начала премьеры не пришлось, потому что мы опаздывали и прибыли как раз к началу. Контролёрша, посмотрев на наши билеты промолчала и объяснила, что нам нужно на левую сторону партера, в первый ряд ближе к центру. Пройдя внутрь обнаружили, что зал битком набит. Пришлось поторопиться и пройти вперед на свои места. Как раз вовремя, потому что в какой-то момент свет в зале померк, и единственное, что я успела, так это заприметить наши свободные места. Спокойно прошли на свои кресла и уселись в ожидании начала представления.
Тихий ропот присутствующих, интересная атмосфера и шутка Сёмы, снявшая моё напряжение.
- Я, честно говоря, ожидал, что будет, как в «три д» кино. В следующий раз возьмем места в вип-ложе, Психопаточка. Сдаётся мне оттуда обзор будет куда круче.
Я удобно расположила локти на подлокотниках кресла, случайно коснулась соседа и меня просто прошило электрической стрелой. Сердце загрохотало в горле, и я медленно, как во сне, поворачиваю голову и смотрю в синие, как ночь глаза своего бывшего шефа.
- Добрый вечер, Лина Алексеевна.
Выдохнула, отводя от него взгляд и во все глаза уставилась на сцену, пытаясь совладать со своими эмоциями и чувствами, что вскипели буквально за секунду, делая тело каким-то… мягким. Как пластилин. Это же не нормальная реакция! Такое чувство, что я становлюсь одержимой.
Свет померк чуть сильнее и в зале начали раздаваться аплодисменты, после чего, почти сразу, заиграла музыка.
Именно в этот момент занавес начал расползаться в разные стороны, открывая нашему взору декорации, имитирующие пейзаж пустыни, посреди которого находился оазис.
- Хм… Очень красивые декорации, - донесся до меня женский голос с той стороны, где сидел Ян Кириллович. – Интересно, а они будут меняться?
- Конечно будут, - ответил шеф очень… нежным голосом.
Честно говоря, первая мысль, которая возникла в моей голове, связала его присутствие с желанием со мной поговорить. Наивно, я знаю, поэтому её я отбросила сразу, но всё же не подумала, что он придёт сюда со спутницей.
По сцене пошел караван, везущий невольниц. Они остановились у оазиса и сей же час зыдымил кальян, заплясало искусственное пламя очага и затанцевали невольницы посреди ночных песков пустыни.
- А что происходит? – задал вопрос Сёмка и мне пришлось объяснить ему действия в этой сцене. Да и вообще пришлось объяснять каждую отдельную сцену и выслушивать его тихие возгласы в самых неожиданных местах.
- Египетская сила! Что это за красотка?
- Дочь фараона.
- А почему гробы танцуют?
- Саркофаги. И они не танцуют, Сём, поднимаются, - напряженно отвечала я, каждой клеточкой своего тела ощущая присутствие по соседству мужчины, от которого исходил тонкий, дурманящий аромат из неизвестных мне компонентов.
