Далекие странники (перевод новеллы) - Тяньтянь Сяо
Чжоу Цзышу смерил его недоверчивым взглядом:
— А с чего вдруг разволновался Хозяин Долины призраков? Жив мальчишка или нет, тебе-то что?
Вэнь Кэсин улыбнулся, но едва уголки его губ приподнялись, маска на лице неприятно сморщилась, как будто собиралась отпасть. Вэнь Кэсин нелепо придержал её рукой и задал встречный вопрос:
— Если командир Чжоу беспокоится об этом проказнике, почему мне нельзя?
— Он мой ученик, кому же ещё беспокоиться? — не растерялся Чжоу Цзышу.
— Твой ученик — мой ученик, — не растерялся Вэнь Кэсин. — Ещё неизвестно, кто из нас с тобой старше по рангу!
— Ты следуешь за мной. Стало быть, я старше. Тут и думать нечего, — отрезал Чжоу Цзышу. — Не заговаривай мне зубы! Ты таскаешься за этим ребенком, чтобы что-то у него вызнать. Разве я не прав?
— Поцелуй меня, и я выдам все тайны.
Игриво взмахнув ресницами, Вэнь Кэсин совсем забыл про маску, которая шла ему, как корове седло. В итоге взгляд, которому полагалось быть томным и чарующим, получился похабным и жутковатым.
Чжоу Цзышу поспешно отвернулся, борясь с отвращением. Понимая, что сам навлёк на себя это ходячие бедствие, он спросил как можно ровнее:
— Не боишься покрыться язвами, если поцелую?
— Я готов прогнить до самых костей, моя радость, — бесстыдно заверил Вэнь Кэсин.
Чжоу Цзышу решил немного помолчать и найти другую тему для разговора.
— Если Жун Сюань скрывался в Долине призраков, возможно, пять великих кланов именно там заполучили Кристальную броню, — предположил он после паузы. — Сейчас, когда вести о броне просочились в цзянху, люди готовы грызться за неё насмерть… Но как эти вести просочились? Неужели какой-то призрак поддался мирским желаниям и самовольно покинул Долину? Неужели именно он связан с истреблением клана Чжанов? Неужели ты, как и Сунь Дин, подозреваешь, что Чжан Чэнлин видел этого отступника в ночь погрома?
Чжоу Цзышу пришлось набраться терпения, так как молниеносного ответа в этот раз не последовало.
— Если не видел Чжан Чэнлин, придётся искать другого свидетеля. Не подскажешь, где его раздобыть? — предложил из-за его спины Вэнь Кэсин.
— Не зная истинных ставок? — резко обернулся Чжоу Цзышу. — Должно быть что-то ещё, верно? Что-то настолько важное, что вызвало к жизни скрытного и нелюдимого владыку призраков.
Вэнь Кэсин с улыбкой показал пальцем на свои губы и выжидательно заглянул ему в глаза. Чжоу Цзышу притворился, что не понял намека.
— Как поступишь, когда найдёшь беглеца? — спросил он после недолгих размышлений.
— Сдеру с него кожу, вытяну сухожилия и порублю на мелкие кусочки, — Вэнь Кэсин закончил перечисление со спокойной полуулыбкой, но заметил противоречивое выражение на лице Чжоу Цзышу и сжалился:
— Я нарочно тебя пугаю! Страшно?
Этот человек обладал замечательной способностью ухмыляться так, что сразу хотелось дать ему в зубы. Чжоу Цзышу сухо усмехнулся в ответ:
— Ай-яй, я в ужасе!
«Хитрый лис», — подумал Вэнь Кэсин.
«Лицемерный ублюдок», — решил про себя Чжоу Цзышу.
Мысленно отдав друг другу должное, они обменялись колкими взглядами и кривыми усмешками, не раскрывая истинных чувств и мыслей. А потом продолжили путь, чтобы найти троих своих товарищей, пока те ещё были живы.
- - - - -
Гу Сян и её спутники не отправились в уединённое место, как надеялся Вэнь Кэсин. Предположив, что врагам проще убить их без свидетелей, трое беглецов наспех оттёрли кровь и поспешили в оживлённый центр города, где стали притягательной мишенью. Не прошло и получаса, как Гу Сян пожалела о решении остаться в Дунтине.
Сразу несколько человек преградили им путь. Впереди стояли Фэн Сяофэн и Гаошань-ну, а за ними — подозрительного вида старик и старуха. Старик держал посох в левой руке, старуха — в правой. Мужчина был облачён в одеяния нежно-зеленого цвета, а женщина — бледно-персикового. Старик с ног до головы был увешан драгоценностями; на нём сверкало не менее десяти цзиней золота.[276] Лицо старухи было так ярко нарумянено и напудрено, что походило на задницу бабуина.
У Цао Вэйнина взмокли ладони. Отделаться от этой пожилой пары было куда сложнее, чем от Духа Земли с Горой. Ивовый Дедушка и Персиковая Бабушка[277] были мошенниками с огромным жизненным опытом и арсеналом подлостей. Почтенный возраст супругов нисколько не мешал им всюду выискивать выгоду без оглядки на стыд и совесть.
Фэн Сяофэн взорвался пронзительным смехом:
— Чжан Чэнлин! Хочешь — не хочешь, а ты потомок благородного рода! Все герои Поднебесной собрались, чтобы отомстить за твой клан, а сам ты чем занят? Связался с парочкой проходимцев и пошёл по кривой дорожке? Хочешь взбесить своего покойного отца, чтобы он восстал из могилы злобным призраком?
Чжан Чэнлин мгновенно поник. Он никогда не был силен в спорах и красноречии, но запальчиво выкрикнул:
—Ты говоришь вздор! Мой шифу и старший Вэнь — хорошие люди!
Рана на талии, которой наградил Гу Сян один из скорпионов, продолжала кровоточить. Несмотря на принятое противоядие, девушка покрылась испариной от жгучей боли. Терпения ей это не прибавило.
— Долго вы намерены трепаться?! — гневно выплюнула Гу Сян. — Фэн Сяофэн, уступи дорогу госпоже или пеняй на себя! Ты, конечно, мелковат, но я уж как-нибудь не промажу. Укорочу тебя ещё вполовину!
— Откуда ты взялась, наглая соплячка?! — взвизгнул Фэн Сяофэн и, выхватив мачете, бросился на Гу Сян.
Цао Вэйнин обнажил меч и преградил путь Духу Земли, надеясь его урезонить:
— Старший Фэн! А-Сян ещё дитя. Если опустишься до её уровня, разве это не скажется на твоей репутации?
Фэн Сяофэн с самого начала был нацелен на Чжан Чэнлина и не обратил внимания на его сопровождающих. Поэтому он на мгновение опешил и удивленно спросил:
—Ты мальчишка из ордена Цинфэн Цзянь, так ведь? Как тебя угораздило связаться с этой вонючей шайкой?
Цао Вэйнин растянул губы в извиняющейся улыбке:
— Старший, должно быть, произошло досадное недоразумение…
Дух Горы понимающе хмыкнул и поднял мачете повыше, как вдруг Персиковая Бабушка позади него вмешалась в спор:
— Фэн Сяофэн! Тебе следует успокоиться и набраться терпения. Ученик ордена Цинфэн Цзянь! Ты молодец, что отыскал этого непослушного ребёнка Чжан Чэнлина. Поверь бабуле, тебя ждёт блестящее будущее.
Цао Вэйнину надо было вовремя уловить подвох и одновременно не позволить Гу Сян усугубить ситуацию.
