Светлана Графная - Ступени к Храму

А интеллигентные посетители и незакрытую бумагу бы тырить не стали! - отрезала я, выбираясь из гостеприимной комнатки.

Направо оказалась одна закрытая комната и пять рядов стульев. Профессиональных воров, пытающихся отобрать у меня несуществующий кошелек (покупала я его пару раз по молодости, но постоянно теряла; потом научилась материализовывать деньги, как меч или сумку, и успокоилась), тоже не наблюдалось. Подергав ручку закрытой двери и постучавшись для верности, я тихонько взломала магией замок и огорченно присвистнула: никакого компромата внутри не было. Только застеленная кровать, тяжело промявшаяся почти до самого пола, ободранный стул и неприлично пустой письменный стол. Видимо, здесь порой запирали самых бездарных писателей и держали на хлебе и воде, дабы они, сойдя с ума от скуки и голодухи, написали-таки что-нибудь стоящее. Просто концлагерь для малолетних какой-то!

Я бесшумно вышла, прикрыла за собой дверь (замок послушно щелкнул, закрывшись) и отправилась терять жизнь. Слева было интереснее. Коридор вывел меня в довольно большую комнату, завешанную достаточно примитивными натюрмортами. Два ряда стульев вдоль длинных стен и большой стол поближе к окнам, вокруг которого легко уселись бы два десятка писателей. Впрочем, учитывая, что писатель - профессия сидячая и о фигуре заботящаяся мало - пусть полтора десятка.

Смежной к этому залу была совсем маленькая клетушка с компьютером, шкафом, микроволновкой и чайником.

И - ни души…

– Аууу!!!! - шутки ради позвала я. Эхо послушно разнесло крик по большой комнате, отразилось от стен и загромыхало в коридоре.

Тишина… И мертвых с косами не наблюдается…

И что бы вы сделали первым делом в таком огромной пространстве и полном одиночестве? Не знаю, как вы, а я тут же скинула намозолившие ноги туфли (каблук сразу хрупнул, снова отламываясь) и с диким визгом промчалась по всем комнатам, с разбегу взлетела на стол и станцевала троллью мумбу-юмбу!

– Ииии-ехх!!! - восторженно взвилось к потолку.

– Ээээ.. привет, - осторожно донеслось от входа.

В дверном проеме стояла девушка лет двадцати, озадаченно глядящая на бесящуюся ведьму.

– Привет, - смущенно отозвалась я, боком "незаметно" соскальзывая со стола. - А ты кто?

– Я? - девушка растерялась. - Ну… это, проводник, так сказать…

– Ааа! - облегченно выдохнула я, испугавшаяся, что ввела в шоковое состояние какое-нибудь светило местной поэзии или прозы.

– А ты… вы кто? - осторожно поинтересовалась собеседница, все так же не отлипая от косяка.

– Я ведьма, - торопливо пояснила я. - Странница.

Девушка кивнула, явно облегченно вздыхая:

– А, понятно. А то я уж думала - кого это занесло, вроде бы всего на пять минут отлучилась!

Я лукаво усмехнулась:

– А что, так непохожа?

– Ничуточки!

– Да ну? А какой, по твоему, должна быть ведьма?

– Ну… А ты не обидишься? - с опаской спросила она. Я яростно замотала головой. - Ну, такой старой, дряхлой бабкой, курящей трубку на ходу и злобно скрежещущей себе под нос заклинания, как только ей что-то не понравится.

Я расхохоталась:

– Ну, тогда, боюсь мы все тебя разочаруем! Тае полтысячи лет, но вот на бабку она похожа ничуть не больше тебя или меня. Курить вредно и девушкам не идет, а если бы мы пускали в ход магию каждый раз, как только нам что-то не по нраву, то она бы кончилась буквально через три часа!

Девушка неуверенно улыбнулась:

– Правда?

– Конечно! - горячо заверила я. - Кстати, давай знакомиться. Меня Иньярра зовут.

– Меня - Лена.

– Вот и чудненько! - жизнерадостно улыбнулась я. - Здесь есть, где воду на чай вскипятить? У меня плюшки есть…

– Сейчас, - словно опомнившись, кивнула девушка и опрометью кинулась в закуток за чайником.

– А ты сюда надолго? - поинтересовалась Лена, искоса кидая взгляд на почти полное блюдо с плюшками: взять булочку первой она не могла из соображений приличий, а хотелось. Знала бы она, куда ведьмы обычно посылают эти самые приличия…

– Едва ли. Вот соберемся все втроем - и куда-нибудь поедем, - ответила я, беря плюшку и тем самым прекращая душевные терзания девушки, тут же вцепившейся в выпечку.

– А ваф фуфет фного? - профырчала она сквозь плюшку. Услышала себя, тут же смутилась и принялась усердно глотать недожеванное, чтобы повторить почетче. Но я и так все поняла.

– Нас будет трое. Три ведьмы. И вообще-то эти двое должны были уже приехать, а не запугивать меня красочными описаниями всех пыток, коим меня подвергнут, если я опоздаю.

Лена сдавленно фыркнула сквозь плюшку:

– А после шабаша трех ведьм дом-то устоит?

– После шабаша - устоит, - успокоила девушку я. - А вот после разборок, кто опоздал и почему - едва ли!

Лена неопределенно хмыкнула и решила больше вопросов не задавать.

Хорошая она. Добрая, светлая какая-то. Вроде бы и самая обычная, а вот поди ж ты - есть в ней что-то такое… теплое, родное скитальческой душе. Проводников ведь тоже не просто так выбирают…

– А у тебя есть… молодой человек? - вдруг смущенно спросила она.

– Сейчас - нет. А что?

– Да так, - она опустила голову и стала увлеченно изучать надгрызенную, но так и не влезшую в неё целиком плюшку. - Хотела… спросить.

– Приворотное зелье? Извини, не торгую, - покачала головой я.

– Нет, не зелье! Я… совет хотела спросить…

Я удивленно вскинула брови: спрашивать совет у почти незнакомой девушки, да к тому же - ведьмы?! Впрочем, может быть она меня прочувствовала так же, как я - её. Близкой, родной, давно знакомой.

– Спрашивай, - голос сам понизился до теплой мягкости.

– А если бы тебя обидели, а потом позвонили и извинились, то ты бы простила?

Я нахмурила брови:

– Ну, знаешь, смотря, насколько бы обидели!

– Да так, ерунда, - отмахнулась Лена. - Просто он ведь не пришел, не сказал мне "извини" глядя в глаза, а просто позвонил… Может, он это вообще только для галочки сделал?

Ох уж эти люди! Придумали себе кучу "достижений современности" вроде телефона, а теперь сами же мучаются. Этак они скоро до признания в любви смс-кой доживутся!

– Знаешь, Лен, я бы просто пришла к нему в гости и посмотрела прямо в глаза. А там уж - поймешь. Глаза никогда не врут.

– Правда? - подняла на меня взгляд она.

– Правда, - улыбнулась я, дуя на горячий чай.

Мы посидели, помолчали. Откровенный тон разговора царапнул по сердцу и задержался, не уходя.

– Иньярра?

– Ммм? - отозвалась я, легонько прихлебывая горячий чай.

Лена поколебалась, теребя в руках прядку волос, но все-таки спросила:

– А что ты будешь делать, если тебе… станет плохо? Грустно… Тоскливо…