Андрей Кощиенко - Златовласка зеленоглазая

Завернул по дороге к одному из магистров, рекомендованных ректором. Сделал крюк, чтобы «поцеловать дверь». Маг уехал куда-то в гарнизон, планируя вернуться эдак через полгода, к весне. Ну я «поцеловал», плюнул и поехал дальше, в столицу, решив, что такие встречи нужно обязательно обговаривать заранее. Ибо тут такие дороги и транспорт, что просто так не намотаешься.

Первым, на кого я наткнулся, пройдя ворота университета, была Алистера.

— Графиня, вы с каждым днем все прекраснее и прекраснее! — сделал я комплимент, галантно поклонившись.

Она на меня вытаращилась как на говорящее дерево, гуляющее корнями по улицам. Я не стал дожидаться, пока у нее замкнет в голове и она чего-нибудь скажет в ответ. Вдруг гадость какую-нибудь? Настроение испортит. А у меня сегодня прекрасное настроение! Я улыбнулся Алисточке в тридцать два зуба и пошлепал к ректору, надеясь, что мне там обрадуются больше, чем на воротах. Увы и ах! Я ошибся. Ректор впал в ступор почти так же, как и графиня. По глазам было видно, что он мне совсем не рад.

«Какие же кругом черствые люди!» — подумал я с улыбкой про себя, серьезно глядя на озабоченное лицо Мотэдиуса.

Ну никто не хочет вскрикнуть при виде меня: «Хай, привет! Как дела?» Однако, думаю, что все же одна личность мне обрадуется…

Похоже, ректора больше всего интересовало, куда делась Эриэлла? Поскольку свой первый вопрос он задал об этом.

— Так… — неопределенно сказал я, демонстративно наматывая на правый указательный палец отсутствующий локон, — как-то все само собой рассосалось… Проснулся утром, и вот я — снова я!

Я лучезарно улыбнулся ректору, предлагая ему разделить мое солнечное настроение, но у него было «дождливо».

— Хм… рассосалось? — насупив брови и хмуро глядя на неспешное вращение моего пальца, произнес он. — Как такое возможно?

— Алатари его знает… — туманной фразой ответил я.

— Алатари?!

Вскинувшись, ректор уставился мне прямо в глаза. Я снова ему улыбнулся, постаравшись сделать это как можно кокетливей, как сделала бы это Эриэлла.

— Ага, — подтвердил я и задал вопрос: — Господин ректор! Перед моим отъездом мы говорили о моем допуске в архивы. Что-то изменилось… с той поры?

Слегка скривившись, Мотэдиус ответил, что разрешение на мой допуск получено, но сейчас ему кажется, что этот вопрос «в связи с некоторыми обстоятельствами следует рассмотреть внимательнее…». Такое заявление меня абсолютно не удивило. Иного ожидать и не следовало. Длинной фразой, с иносказательными заворотами, я сообщил собеседнику, что я невероятно белый, пушистый, лояльный и склонный к переговорам зверь в его зверинце под названием университет, и могу принести главному укротителю просто массу пользы, если меня будут выгуливать и кормить. И не злить…

Ректор мой сложный «въезд» понял и принял к сведению. На этом я откланялся, сообщив, что у меня все просто отваливается с дороги, и я буду рад побеседовать немного позже… Когда приду в себя.

Оставив господина архимага складывать в голове комбинации и придумывать, чем заполнить отсутствующие куски, я пошел к себе, благо узнал от него, что моя комната до сих пор числится за мной и я могу спокойно в нее вернуться, что я и решил сделать. И вот я стою перед главным корпусом, в трех минутах ходьбы от цели.

«Привет! Ты занята?» (Улыбка.)

«Ой! Эри?! Ты?» (Неверие.)

«Я».

«Ты вернулся?!»

«Я же обещал. Ветер оказался попутным, и я снова здесь…» (Улыбка.)

«Где ты?» (Нетерпение.)

«Через пару минут буду у себя в комнате. Зайдешь?» (Любопытство.)

«Спрашиваешь! Конечно, приду! Ой! До конца занятия еще десять минут… У-у-у…» (Страстное желание вскочить и бежать.)

«Я жду».

«А где ты был?»

«Придешь — расскажу». (Улыбка.)

«Умм…» (Недовольство, каприз.)

«Всего лишь десять минут…» (Ирония.)

«Хорошо, я подожду…» (Недовольство.)

Я иронично ухмыльнулся и неспешно пошел к своему домику. Поднялся по лестнице, зашел в комнату. Огляделся. Кругом порядок. Пол чистый, пыли нет, кровать застелена чистым бельем. Что ж… Замечательно.

Пум — хлопнула внизу наружная дверь.

Торопливый стук маленьких каблучков, бегущих вверх по лестнице. Наклонив голову к плечу, оборачиваюсь, улыбаясь.

Тах — распахивается дверь в комнату. На пороге — сияющая, слегка запыхавшаяся Стефи.

— Эри!

Ученическая сумка, кувыркаясь, летит в кресло, а Стефи кидается мне на шею.

— Э-э-эри! — радостно визжит она, вися на мне и болтая от восторга ногами в воздухе. Внезапно я ощущаю прижавшуюся ко мне ее грудь и все тело.

— Эри! Я так скучала! Так скучала!

От переполняющих ее чувств она наклоняет голову и целует меня… в губы. Я вытаращиваю глаза, держа обеими руками повисшую на мне Стефи. Какая она мягкая! Полсекунды, секунда, и вдруг что-то как замкнуло!

Немного времени спустя.

Прихожу в себя. Смотрю. Близко-близко лицо Стефи. Надо мной. Сверху. Смотрит в упор. Выражение — обалдевшее. Пауза, секунды на три, в которую я мысленно пробегаю по себе, делая ревизию. Вроде все на месте — руки, ноги, туловище. Ничего не болит. Ощущение легкости. Скашиваю влево глаза — завалившаяся набок кровать со стянутым на пол матрасом и простынями. Я на полу. Сверху Стефи. Гм… А почему у нее голые плечи? Где ее платье?

В этот миг Стефания наконец отводит глаза от моего лица и опускает их вниз, упираясь взглядом во что-то… Я тоже смотрю туда, куда смотрит она. Грудь. Моя голая грудь… Голая! Секунду недоуменно смотрим друг на друга.

— А-а… Что мы наделали!

Закрыв щеки ладонями, Стефи шумно втягивает в себя воздух и садится на мне.

— Уй… — отреагировал я на ее движение, — слезь с меня! Ты мне что-то придавила!

Ойкнув, она вскакивает на ноги. Смотрю на нее, потом на себя. Ну так и есть — нудистка! И я тоже…

— Я же обещала Динию… Я же пообещала…

— Обещать не значит жениться! — хмуро изрек я, садясь. Сихот, что так спину жжет? — И что ты ему пообещала?

— Он просил… стать его женой… Я согласилась! Он подарил мне кольцо! Мы с ним помолвлены!

«Крандец…» — подумал я, рассматривая свои плечи.

— Что я теперь ему скажу? Как я буду ему в глаза смотреть? А? Что ты наделал?!

— Я наделал?

— А кто? Не я же!

— Сначала мы, теперь вдруг я… Сама виновата!

— Я виновата?! Я?! Это чем же?!

— Нечего быть такой…

— Какой?!

— Мягкой и теплой…

— Мягкой? Теплой? Ты что, дурак?

— Сама дура… — хмуро ответил я, поднимаясь на ноги и морщась от боли, — где мои штаны?

— Сам ищи свои штаны!