Елена Кароль - Песец библиотечный, подвид кровожадный

Нет, пожалуйста… нет…

Шаг ко мне и…

Между нами замерцал силовой экран, который ввел меня в ступор. Откуда? Что это? Кто?!

В отличие от откровенно недоумевающей меня Азарин, кажется, знал, что происходит, поэтому не стал взламывать препятствие, шагнул назад и, напряженно выпрямившись и сложив руки на груди, раздраженно приказал:

— Рассказывай!

Мысли роились в хаотичном беспорядке, и я не сразу поняла, что хочет демон.

Кажется, рассказ. О чем?

— Микаэль!

Требовательный рявк заставил меня вздрогнуть и сконцентрировать внимание на Азарине.

— А?

— Р-р-рассказывай!

— Не зли-и-ись… — Я села на кровати, подобрав под себя ноги, и просительно улыбнулась, искренне надеясь, что мои слова в кратчайшие сроки успокоят жениха, который, кажется, ревновал до потери контроля над телом.

И не кажется, а точно.

— Это было не настоящее свидание, честно-честно! Это была шутка! Успокойся, я сейчас все тебе объясню по порядку. — Настороженно наблюдая за сменой эмоций на лице демона (от тихой ярости до задумчивого недоверия), я робко улыбнулась и потихоньку слезла с кровати.

Щит больше не мерцал, и я смогла беспрепятственно дойти до напряженного инкуба, следящего за моим передвижением одним взглядом. Приблизилась, несмело обняла за талию, при этом не разрывая зрительный контакт, а затем прислонилась щекой и ухом к груди, отмечая, в каком бешеном ритме колотится его сердце.

— Не злись, пожалуйста… Я не изменяла тебе и даже не думала об этом. И это ночное свидание под присмотром старших курсов на самом деле не свидание, а операция по сводничеству Лилианны и Остина.

— Остина? — глухо переспросил Азарин, чье сердце стало биться медленнее, а на лице проступило явное непонимание.

— Да, оборотня из студентов по обмену. — Я тоже расслабилась и нагло погладила поясницу Азарина, завершив движение на аппетитных ягодицах. Мои бесстыжие действия не остались без внимания, и Рин криво усмехнулся. — Понимаешь, тут такое дело… мутное. Оказывается, Лили еще в лазарете на меня глаз положила, а на днях попыталась приворотным зельем воздействовать. В общем, мы… я обиделась и решила сделать ответный ход.

— Понятно, — задумчиво протянул Азарин, а затем немного недовольно уточнил: — А по-другому нельзя было? Обязательно из обычной мелкой мести шоу устраивать?

Вместо ответа я тоскливо и очень звучно вздохнула и заискивающе потерлась щекой о грудь обиженного жениха.

— И как я теперь выгляжу в глазах студентов? Ты об этом думала?

Шкодная улыбка медленно, но верно расползалась по моим губам, и через несколько минут недовольного пыхтения Азарина я не выдержала и расхохоталась.

— Смешно ей… — в это время ворчал махровый собственник, но вот что удивительно, не позволял мне отстраниться и обнимал крепко-крепко. — Поганка ты.

— Прости. — Я сумела покаяться сквозь смех и подняла на Азарина сияющий взгляд. — Я больше так не буду, честно. Я хотела провернуть это тихо, но Лилианна всем растрепала о свидании, и в итоге сам видишь, как получилось. Зато уже завтра они с Остином унюхают друг друга и забудут обо мне. О!

Тут я вспомнила, зачем, собственно, хотела увидеть Рина и торопливо зачастила:

— До меня тут слухи дошли! Представляешь? Шеркей увеличил вознаграждение до полутора тысяч! Вот только оборотни уже не хотят со мной связываться, а, по словам Остина, по мою душу едет кто-то совсем отмороженный. Ты не знаешь, кто именно?

ГЛАВА 28

Азарин воспринял смену темы без особого восторга. Задумался, отрицательно качнул головой и недовольно уточнил:

— Это Остин тебе сказал?

— Да.

— А он не мог… Скажем, преувеличить?

— Вряд ли. — Я бы тоже предпочла счесть это глупой шуткой, но что-то внутри меня было стопроцентно уверено, что Остин не солгал и не приукрасил. — У меня предчувствие.

— Даже так? — Азарин нахмурился. — И что оно говорит?

Я неопределенно пожала плечами. Ничего такого оно не говорило, просто намекало, что не закончится наш конфликт с Псом мирно, что-нибудь да произойдет.

— Ладно, разберемся. — Азарин неожиданно мягко улыбнулся и взлохматил мою челку. — Чудо ты в перьях. Давай к себе спать, завтра очень насыщенный день.

Я почувствовала, как за моей спиной раскрылся портал, но тут Азарин ухмыльнулся и добавил:

— И кстати, выговор тебе. С занесением в личное дело.

— За что?

— Тебе по пунктам? — Он искренне удивился тому, что я не понимаю, а когда я насупилась и сложила руки на груди, перестав его обнимать, то милостиво пояснил, при этом не переставая ухмыляться: — Во-первых, нахождение вне стен общежития после отбоя. Во-вторых, провокация трех курсов разом и создание крайне опасной ситуации. И в-третьих…

На этом месте инкуб оскалился уж совсем кровожадно (но не по-настоящему, это я видела), склонился ниже и проговорил мне прямо в лицо:

— Доведение своего и без того нервного жениха до срыва. А это, я тебе скажу, удавалось очень немногим, и я очень сердит.

Ага. Сердит он. А я крайняя, да?

— Рин, ты не прав! — Я вздернула подбородок и ткнула пальчиком ему в грудь. — Но объяснять я тебе ничего не буду. Я обиделась. Все, привет.

И пока впавший в ступор от моей наглости милорд ректор не перехватил и не вынудил объясняться, я юркнула в портал и выскочила из него прямо на свою кровать в общежитии. Ай! А что так неровно? Ну вот… испачкала покрывало обувью.

— Я не понял! — донеслось до меня возмущенное восклицание из незакрывающейся воронки портала. Затем в ней показалось недовольное лицо демона, и он, найдя меня взглядом, хмуро поинтересовался: — Мика, что за заявления?!

— Спокойной ночи, милорд ректор. — Я принципиально отказывалась продолжать тему, из-за которой мне впервые в жизни объявили официальный выговор. Села на кровать и жестом попросила его выйти вон. — Вы правильно заметили, уже очень поздно, а мне завтра очень рано вставать на занятия. Не могли бы вы не мешать мне готовиться ко сну?

— Микаэль? — Лицо инкуба окаменело, и он, вместо того чтобы выполнить мою очень даже вежливую просьбу, шагнул в мою комнату и проявился в ней целиком.

Кстати, все в той же боевой ипостаси…

Подошел ко мне, сложил руки на груди, недовольно цыкнул языком, когда вместо раскаяния увидел на моем лице недовольно поджатые губы и хмурую складку на лбу.

— Так. Мы обиделись, что ли?

Отказываясь поддаваться на провокацию, я тоже сложила руки на груди и предпочла рассматривать противоположную стену. Клара так и вовсе замерла на шкафу, решив изобразить чучелко.