Елена Кароль - Песец библиотечный, подвид кровожадный

— Приветствую. — Из густой тени вышла мощная фигура, с ног до головы закутанная в старый, поношенный плащ. — Да, уже знаю, поэтому и здесь. Вчера Охотник из Древних демонов появился в городе, и соглядатаи поторопились мне об этом доложить.

Орк, с невероятно древних времен стоящий на страже порядка в этом непростом мире, откинул капюшон и сел в свободное кресло, явно настраиваясь на длительную беседу.

— Зато одним ударом расправимся сразу с двумя Древними, а может, даже и с тремя. Это ли не чудесно? Замечу, я тут узнал из достоверных источников: а день рождения-то у нашей лисички не в первый день весны. Ай-ай, Кларисса, как нехорошо скрывать от нас эту важную информацию. Зачем?

— Затем, — не удержалась от раздраженного карканья уличенная во лжи опекунша хранителя. — Много вас таких, желающих на носительницу божественной искры лапу наложить. Это делалось всегда, и я не собираюсь оправдываться.

Демон, до этой секунды сидевший тихо, встрепенулся и потребовал ответа на один из самых главных вопросов.

— Когда?!

Отвечать Клара не желала, но выбора не было. Если не она, то это сделает Плетельщик, уже вовсю ехидно поблескивающий глазами.

— Через три дня. Микаэле исполнится двадцать один год через три дня. Об этом не знал никто, кроме ее матери и бабушки, которые за месяц до родов уехали в священную пещеру и вернулись лишь через месяц после официально объявленной даты. Такова воля праматери — держать истинную дату рождения хранителей в тайне.

Сердце демона пропустило удар.

Три?

У него осталось всего три дня?

Бездна! Как мало!

— Эй-эй, милорд ректор, без паники, — мягко пожурил подскочившего демона древний орк. — У нас все под контролем. Значит, действовать будем так…

Все-таки зря я не разделась. Умудрившись каким-то образом лечь в одежде, да еще и отлежать руку, которая затекла, и теперь очень болезненно кололо иголочками во всей длине от запястья до шеи, я рассматривала свою хмурую физиономию в зеркале и больше всего в этот момент хотела снова лечь спать, а не торопиться в столовую и на уроки.

В голове неприятно шумело, в носу подозрительно хлюпало, а в душе царил полный раздрай. Неужели мы умудрились вчера поругаться? Воспоминания были почему-то очень смутными, хаотичными и неприятно смазанными, словно это все происходило не вчера и не со мной.

Что за гхырт?

Неужели я и правда заболела?

Ничем иным мое вялое состояние и гадкое самочувствие я обосновать не могла.

Клары в комнате не наблюдалось, так что даже спросить совета было не у кого, и в итоге пришлось брать волю в кулак и, нацепив две кофты и шарф (куртку мне вчера так и не вернули), ползти в столовую. Можно, конечно, и к целителю Эстефану наведаться, но не раньше вечера. И то, если станет понятно, что мой организм не справится с простудой сам.

А в столовой…

Меня встретила тишина.

Не сразу правда, а лишь когда я появилась на пороге и сделала пару шагов. До этого там было очень даже шумно, а сейчас в глазах студентов, молча взирающих на меня, была лишь одна эмоция — ожидание продолжения вчерашнего шоу.

— Всем привет. — Я вяло помахала рукой многочисленной аудитории, шмыгнула носом и как ни в чем не бывало направилась к раздаче. Взяла поднос, затем обернулась, напоказ удивившись всеобщему вниманию и оглушающей тишине, и недоуменно уточнила: — В чем дело? Мне пожелать вам приятного аппетита?

Кто-то из близсидящих ведьмаков нервно хмыкнул, и потихоньку разговоры возобновились, хотя большинство присутствующих все-таки поглядывали на меня с немым ожиданием.

Нетушки. Не расскажу.

Потому что сама мало что помню…

Снова с досадой потерла лоб рукой, а затем оглушительно чихнула. Да не один раз, а целых четыре, чем откровенно перепугала стоящих впереди старшекурсниц-вампирш с факультета крови, удостоилась протянутого платка и совета отправиться в лазарет.

— Ага… как совсем помру…

А за столиком ведьмачьего факультета меня ждал хмурый Остин, нервно мнущий в руках подброшенную заколку Лили.

— Микаэль!

— Мм? — Общаться не было никакого желания, и я вяло приподняла бровь, отбросив приличия и вежливость. — Чего тебе, блохастый?

— Чье это?

— Определенно женское. А что?

— Кто она?!

Пес уже рычал, явно подозревая именно меня в своих душевных терзаниях к пока неизвестной особе женского пола, но я лишь отмахнулась и тоскливо вздохнула над кашей.

Аппетита не было. Никакого.

— Микаэль, я с тобой разговариваю!

— А я с тобой нет. — Подняв на надоедливого парня заледеневший взгляд, я отчеканила: — А будешь надоедать, тоже бабой сделаю. Тебе сиськи пятого или шестого размера?

Парень, не ожидавший от меня подобной угрозы, отпрянул, затем почему-то побледнел и, сдавленно извинившись, ретировался из столовой, даже не убрав за собой посуду.

А еще через пару секунд рядом со мной стало очень тихо и очень пусто. Подняла голову, с удивлением отметила, что за столом на восьмерых я сижу одна, но лишь пожала плечами и снова уткнулась в кружку с чаем, который пока единственный не вызывал отвращения.

Трусы…

Минут через семь, когда чая в кружке стало меньше от силы наполовину, я раздраженно поморщилась и поняла, что дольше сидеть смысла нет — аппетит так и не появился, а время шло. Отнесла посуду, предпочитая не смотреть по сторонам, отправилась на занятия и успешно отсидела три первые пары. Четвертым уроком шла боевка, на которую мне не хотелось идти как минимум по двум причинам: самочувствие, ставшее откровенно болезненным, и чувство вины, захватывающее меня все больше.

Проблема была в том, что я не помнила подробностей, и это угнетало намного больше, чем сопли и частое чихание. Я никогда и ничего не забывала! Никогда! Что случилось на этот раз? Неужели моя память отказывается воскресить произошедшую размолвку по причине…

По какой, Дхар побери, причине?!

На обед я плелась еле-еле, и даже Лили с Остином, которые наконец нашли друг друга и теперь о чем-то жарко шептались за отдельным столиком в углу, не вызвали улыбки. Нашли и хорошо. Одной проблемой меньше.

— Апчхи!

Чихнув так оглушительно, что на секунду замерли все, я грустно шмыгнула и повела носом, пытаясь выяснить, что у нас сегодня на обед. Пахло всякой ерундой: куриным супом, тушеным мясом и булочками с ванилью.

Скривилась, дошла до раздачи, осмотрела ассортимент и поняла, что аппетит так и не появился. Снова шмыгнула, взяла два компота, превозмогая отвращение, влила его в себя прямо на раздаче, умом понимая, что необходимо хотя бы пить, и потихоньку поплелась на полигон. Нюхать все это съестное многообразие у меня не было ни малейшего желания.