Макс Каменски - Надежда

– Ян? – глаза Данилы полезли на лоб. – Какого чёрта ты здесь делаешь?

– Что, не ожидал, старик? – прохрипел тот. – Чего стоишь? Дай порошок сюда.

– Да какой порошок? – бормотал Данила, снимая мешочек с пояса. – У тебя болт в желудке.

– Нет, не в желудке. – пробормотал тот, хватаясь за торчащий конец снаряда. – Мне повезло. Он в сторону ушёл. Эх, благо наконечник гладкий, без зазубрин, – с этими словами, Ян рывком выдрал болт из себя. Разразившись диким воплем, юноша согнулся, но не потерял сознания. Трясущимися пальцами он раскрыл мешочек, и, взял горсть порошка, бросил на рану. Засветившаяся магия сразу взялась за дело, «склеивая» воина заново. Однако болевой шок был так велик, что юноша впал в забытьё.

Подхватив безвольное тело, Данила потащил его подальше от вала, который забрасывали стрелами, и, занеся за стену дома, накрыл широкой доской. Пускай полежит, очухается. Даже если город возьмут, будет шанс удрать. Никто не заметит.

Сам Данила поспешил к валу, где защитники сошлись с неприятелем врукопашную. Воины, которые смогли прийти на защиту Ватрад Вил вперемешку со стражниками и теми ополченцами, которые, не выдержав натиска на флангах, отступили к центру битвы, сражались насмерть с рвавшимся во всю мощь противником. Оба воинства лишились поддержки магов, которые рубились на дистанции, забрасывая друг друга чудовищными заклинаниями. С Вала было хорошо видно, как горит центр города. Увы, маги Строгонова держались из последних сил.

Бой кипел со всей ненавистью, на которую были способны воины обеих армий. За несколько дней конфликта в каждом накопилось достаточно претензий друг к другу, которые наконец можно было высказать в честном мужском поединке.

Поначалу бойцы стали перебрасываться эфирными ударами, разя магическими лезвиями на расстоянии, однако вскоре бросили это дело и сошлись грудь в грудь. Ругаясь, отплёвываясь и рыча, мужчины рубились и мечами, и щитами, и руками, и камнями. Никто не собирался сдаваться и никто не хотел отступать. Удивительно, но Данила впервые видел, чтобы люди так безжалостно к самим себе напирали друг на друга, не обращая внимая ни на разящие стрелы, ни на острые клинки. Бойцы падали на землю лишь израненные до смерти. Кто-то, отдав все силы, умирал от усталости в горячке боя. Как ни старались рены, их стальному напору не удавалось сбить защитников с вала. Поначалу удачный замысел атаки стрелков со стен вскоре исчерпался: отошедшие к правому флангу остатки стрелковых частей Ватрад Вил, укрывшись за обломками домов, вели прицельный обстрел ничем не прикрытых арбалетчиков врага. Какое-то время неприятель пытался сопротивляться, но, понеся чудовищные потери, решил бросить эту затею, сконцентрировавшись на прорыве вала.

Данила поначалу хотел присоединиться к стрелкам, однако толпящиеся в очереди воины оттеснили его к центру и вынудили взяться за меч. Первые ряды постепенно менялись со вторыми, чтобы немного передохнуть и унять дрожь в руках.

Минут через десять таких перестановок, Данила оказался на переднем крае обороны, схватившись с закованным с ног до головы бородачом. Низкорослый коренастый воин отлично орудовал широким ратным мечом, не позволяя лёгкому и быстрому лезвию Данилы задеть его. В левой руке Данила держал небольшой аспис, которым очень удобно закрываться от неожиданных выпадов ловкого противника. Но неизвестно, как закончился бы бой, если бы во всеобщей свалке один из смертельно раненных соратников случайно не толкнул бравого бойца Лиги в плечо, направив того на тонкое лезвие охотника, которое аккуратненько вошло поверх нагрудника в шею врага.

Не успел Данила обрадоваться первой победе, как на него навалился новый враг. Взмахнув тяжёлым молотом над головой охотника, неприятель неудачно нагнулся вперёд и тут же получил быстрый выпад в подмышку. Кровь брызнула рекой. Взвыв от боли, воин отбросил молот и скрылся в гуще своих: если не успеет использовать порошок, то истечёт кровью.

Однако удача постепенно отворачивалась от защитников. Безудержный натиск ренов уносил всё больше и больше солдат из рядов обороняющихся, и силы человеческие постепенно иссякали. Как, впрочем, и магические. Центр города сотрясло несколько мощных взрывов, после чего по позициям стрелков, державших стены под обстрелом, произвели магический удар. Огромный сгусток чистой энергии опустился на остатки домов и с оглушающим взрывом испепелил всё живое в радиусе двадцати метров. Данила стоял недалеко, и видел, как люди превращались в прах. Должно быть, маги потеряли контроль над щитами, и неровен час, на головы воинов посыплется град неприятельского огня, который и решит дело.

Вал шаг за шагом доставался врагу. Вскоре противник преодолел линию частокола и принялся скидывать защитников с наката. По совершенно странной иронии, Данила, всем сердцем желая быть в задних рядах, оказался на самом остриё вражеской атаки, и что было сил отбивался от навалившихся на него трёх мечников, не имея возможности отойти. Его отчаянная оборона вселила в души товарищей новый запал: переведя дух, воины яростно кинулись на защиту, и вскоре враг был вновь отброшен за частокол, а Данила не раз был одарён дружеским похлопыванием по плечу с одобряющими речами. Что ж, и такое бывает!

Несколько минут спустя, как защитникам вновь удалось взять инициативу в свои руки, на подмогу подоспело несколько десятков мечников во главе со Строгоновым. Весь в саже, в оплавленных от магического жара доспехах, неунывающий командир протиснулся в первые ряды и под бравое «ура» принял бой с первым попавшимся реном. С несокрушимой решительностью он повёл бойцов вперёд. Войска неприятеля не выдержали и подались назад, в бассейн. Постепенно провалились фланги, и немногочисленные бойцы Ватрад Вил стали окружать противника. Орда ренов пятилась назад и ничего не могла поделать с воодушевлённым неприятелем. Однако там, где не помогала сила, в дело вступала магия.

Череда мощнейших взрывов прокатилась по центру города. Спустя какие-то минуты на головы защитников обрушился град молний и вихри, разметавшие в стороны вал с частоколом. Данила успел в последний миг оттолкнуть Строгонова, чтобы его не затронула яркая плазма молнии, рухнувшей вниз. Самого охотника огрело по шлему раскрученное вихрем бревно, и он без сознания отлетел в ближайшую рытвину. А сила магии свирепствовала, разрывая людей на части. Не рискуя попасть под удар, рены отошли в середину бассейна и напряжённо наблюдали за разыгравшейся трагедией. Многие скрипели зубами и сжимали кулаки. Не каждому по нраву смотреть, как битва превращается в бойню. особенно когда враг достоин уважения!