Светлана Крушина - Голос дороги

Еще женщина поведала, что здешний дюк Дункан с наступлением холодов носа из поместья не кажет, и хорошо-то как стало, спокойно, а то ведь все лето буянил, никак кусок земли не мог поделить с соседом, все поля в округе истоптали. Илис тут же поинтересовалась размерами лена дюка. Полученный ответ Грэма тоже порадовал. Владения были обширные, можно было продвигаться по ним, не опасаясь нарваться на неприятности.

Отъехав от деревеньки, названия которой они даже и не узнали, маленький отряд продолжил свой путь на север, не торопясь пока уезжать с земель дюка Дункана. Здесь и впрямь было очень тихо: никаких вооруженных отрядов, побоищ, даже охотничьих вылазок, столь любезных сердцу нобилей. Видно, здешний дюк и впрямь решил немного передохнуть. Но все хорошее когда-нибудь кончается. Марьяна изо всех сил крепилась, но все-таки заболела по-настоящему. Так крепко, что даже в седле сама держаться не могла, и Грэму пришлось пересадить ее к себе и ехать вдвоем, ведя лошадь девушки за собой. У нее начался жар, и Грэм чувствовал, какая она горячая, и как ее колотит дрожь, видел капельки пота на бледном лбу и пересохшие губы. Больше всего он боялся, что в дороге Марьяна болезнь не одолеет, а это значит, что нужно было выбираться из леса и искать для девушки теплую постель и горячее питье.

С некоторым сожалением они покинули лес, который стал надежным укрывищем, и выехали на пустынную дорогу. Насколько хватало глаз, в обе стороны не было видно ни одного поселения, ни одного человека. В данных обстоятельствах это не слишком обрадовало Грэма, поскольку Марьяна на глазах сгорала, как свеча. К тому же, дорога поворачивала на восток, тогда как им нужно было на север. Но выбирать не приходилось.

Вскоре путешественники наехали на заставу. Дорогу перекрывал небольшой отряд хорошо вооруженных людей, возглавлял их некий рыцарь, у которого на груди красовался герб с изображением ворона. Заставу, как можно было без труда догадаться, устроил здешний дюк, измученный зимней скукой. Господин с вороном, потрясая роскошным плюмажем на шлеме, объявил, что представляет его светлость дюка Дункана, и потребовал назвать имя, звание и причину, по которой путников занесло на земли этого самого дюка. Ни Грэм, ни его спутники не желали называть ни свои имена, ни тем более звания, чем вызвали праведный гнев рыцаря. Им было объявлено, что, раз так, им придется пожаловать в замок его светлости, и его светлость сами будут разбираться с непрошеными гостями. Грэм тут же сменил тон и предложил господину рыцарю сделать вид, что они тут не проезжали. Господин же рыцарь оказался принципиальным и отказался пойти на сделку, и злорадно добавил, что, в связи с беспокойным временем, на проезд через земли его светлости требуется особое разрешение, выданное его светлостью же, а поскольку такового разрешения у господ путников, скорее всего, нет, то извольте заплатить штраф и пожаловать под крышу его светлости. Грэм мысленно прикинул соотношение сил, переглянулся с Роджером и решил, что в драку лезть не стоит. Он попытался все же настоять на своем, но ничего не получилось. Пусть на гербе у господина рыцаря красовался ворон, упрямством он обладал поистине ослиным. Грэм упирал на то, что с ними едет больная девушка, которой нужен уход и покой, но и это не помогло. Рыцарь задавил все его возражения железным аргументом: мол, его светлость будут рады оказать услугу захворавшей даме. Ничего не оставалось, как только подчиниться требованием рыцаря. Грэм, правда, так и не понял, чего же нужно дюку, зачем эта застава. То ли дюку не доставало денег, и он решил пополнить казну таким вот способом, то ли он стосковался по человеческому обществу.

Половина солдат осталась на дороге, а другая половина отправилась вместе с рыцарем сопровождать Грэма и компанию. Грэм снова стал подумывать, не распрощаться ли с настойчивыми вассалами дюка Дункана теперь же же, но отбросил эту мысль. Вооружены солдаты были не в пример лучше, не говоря уже о доспехах.

Поместье дюка оказалось расположенным неподалеку. Дом, выстроенный из сверкающего белого самистрянского камня, выглядел очень внушительно, и являл собой образчик классической архитектуры. Рыцарь, поручив коней заботам молодого конюха, протащил невольных гостей через целую галерею комнат и оставил под присмотром солдат в одной из них, а сам удалился. Грэм, все еще досадуя на себя, решил не очень-то церемониться. Он усадил дремавшую Марьяну в самое глубокое кресло, какое нашлось в комнате, и подвинул его к жарко пылающему камину. Снял плащ и перчатки, широким и весьма аристократическим жестом швырнул их на маленький инкрустированный столик, и уселся в кресло рядом в расслабленной позе. Меч, впрочем, он положил на колени. Илис, посмотрев на него, захихикала и тоже решила расположиться с удобством. Лишь Роджер остался стоять, настороженно оглядываясь.

Через несколько минут состоялось знакомство с дюком Дунканом, молодым человеком лет тридцати, стройным и худощавым, с русыми волосами и тонким, каким-то утомленным лицом. Он явно страдал от скуки и обрадовался неожиданным гостям, как дитя. Дюк Дункан вообще показался Грэму каким-то инфантильным, и его очень уж по-детски непринужденное и шумное поведение не вязалось с короткой русой бородкой и наличием жены. Дюк извинился за бесцеремонность своих вассалов и тут же приказал слугам приготовить для Марьяны (и, конечно, для всех остальных) комнаты, перенести девушку в постель и позаботиться о ней. Похоже было, что его светлость не настроены расстаться с гостями в ближайшее время. И впрямь, когда Грэм выразил благодарность за гостеприимство и намекнул, что им необходимо как можно скорее возобновить путешествие, дюк категорически заявил, что даже слышать не желает о скором расставании, к тому же, зимой на дорогах Бергонта небезопасно и некомфортно, и гости вполне могут погостить у него до весны. Грэм в тихом отчаянии подумал, что влипли они еще хуже, чем если бы оказались в руках Крэста. Улизнуть из замка втихую нечего было и думать: здесь расквартировалась целая армия, скучающая не меньше, чем их повелитель.

Грэм был в исключительно мрачном настроении и вовсе не собирался развлекать хозяина замка, хотя и старался соблюдать элементарные правила вежливости. Когда дюк спросил об именах и титулах гостей, Грэм просто назвал имена, ничего не добавляя и не объясняя. Он понимал, что такая таинственность только раззадорит любопытство, но нужно же было как-то поквитаться с дюком! Да и не рассказывать же, в самом деле, кого занесло к нему в замок.

Поначалу Грэм опасался, что дюк Дункан знавал князя Соло и заметит фамильное сходство. Но, как оказалось, его светлость никогда не видел князя Моргана Соло и даже не слышал о таком, поэтому Грэму разоблачение не грозило.