Альфред Аттанасио - Темный Берег

— О да! — Ромат подтвердил это ударом кулака в грудь. — Её ведьминские способы дают мне такое наслаждение, которого я представить себе не мог. Но в этом и дело, мой повелитель. Она ведьма. Ведьмы практикуют волшебство, которое старше Чарма. Какая-то сила, которую они получают от своей Богини. Опасно было сводить её с королевой ведьм. Они знаете как говорят о своей Богине? «Когда сходятся две ведьмы, Она с ними третьей».

— Это Сестричество меня не касается. — Худр'Вра вышел из ниши. — Их интересует только помощь бесчармовым, утешение бедных и почитание старых богов вместе с мудрецами.

— Трёх Слепых Богов, — сказал Ромат испуганным шёпотом, труся рядом с Худр'Вра. — Три Её консорта — Смерть, Случай и Справедливость. Она ведёт их на их слепых путях. И к Ней обращаются ведьмы. Мой повелитель, умоляю вас, не надо недооценивать их силу.

— Их сила не была нам препятствием, когда мы восстали под именем Храбрецов, — бросил на ходу Властелин Тьмы.

— Разве вы не помните, мой повелитель? — Ромат забежал вперёд, заглядывая в змеиные глаза. — Я от вашего имени заключил с ними мир. Я обещал им, что Храбрецы никогда не нарушат мир их ковенов или святилищ мудрецов. И, как вы сказали, они живут для помощи беспомощным и обездоленным — и мы, Храбрецы, тоже сражались за униженных, как они.

Властелин Тьмы резко остановился и застыл в величественной позе.

— Но теперь, Ромат, старый мой друг, я сражаюсь только за себя, правда?

Ромат взметнул руки в почтительном отрицании.

— Вы Властелин Тьмы, мой повелитель. Вы — новый и более великий порядок.

— А, да. И мой новый порядок под угрозой. И мне надо кое-что сделать для поддержания моего закона и моего порядка. Идём, Ромат.

— Но ведьмы… — взмолился Ромат, семеня рядом с гигантом.

— Они мне не угрожают, — уверенно произнёс Худр'Вра. — Я — Властелин Тьмы, хозяин всего Ирта.

И в самом деле сумасшедший, подумал Ромат, встревоженно следуя за ним.

Стоя в центре спиральной мозаики двора, Худр'Вра поднял руку к потолку, и его облил влажный свет. Ромат быстро подошёл к алтарю и встал между леди Вон и королевой ведьм. Они смотрели, как картины дворов по всему Ирту появились миражом на широкой стене. Кроме висячей кожи колдуна Ралли-Фаджа в окружении изящных деревьев, другие пэры не показались.

Прохожие во дворах застыли, разинув рот, перед внезапно появившимся голографическим изображением Худр'Вра. Он величественно повернулся, демонстрируя свою мрачную фигуру.

— Слушайте меня, жители Ирта! — сурово произнёс он. — Продолжайте повиноваться мне, и ничто не причинит вреда вашим городам. Но ослушайтесь меня — и смерть обрушится на вас так же быстро и верно, как было с Арвар Одолом.

Он глядел в изумлённые лица, высматривая страх, и нашёл его в больших количествах. Почти все величественные когда-то дворы были переделаны в рынки, и где раньше гуляли только пэры, простолюдины кишели среди прилавков и ярмарочных балаганчиков.

— Тех, кто осмеливается нападать на змеедемонов, поставленных мною над вами, ждёт мучительная смерть, — продолжал Властелин Тьмы. — Я не потерплю актов насилия против ваших господ. В доминионе Мирдат предатель Дрив осмелился напасть на мои легионы. За это оскорбление я уничтожу Мир-дат и жителей Водопадов. Глядите на это страшное возмездие и знайте, что ждёт тех, кто идёт против меня.

По взмаху его руки свет исчез. Он возвысил голос, обращаясь к усаженным демонами галереям:

— Отправляйтесь и уничтожьте Мирдат. Все деревни, хутора и посёлки должны быть разрушены. Камня на камне не должно остаться. И разбейте колонны столицы Мирдата, Города Водопадов. Убейте всех пэров и любого, кто будет сопротивляться. Идите — и несите в Мирдат смерть!

Галереи опустели с рёвом, эхом отдавшимся под сводами, и змеедемоны вылетели из хрустального дворца. Сквозь прозрачные плиты крыши было видно, как они летят на фоне абрикосовых облаков утра — чёрная молния, устремлённая в голубой зенит.

— Ромат! — позвал Властелин Тьмы, и высокий человек шагнул от алтаря и предстал перед ним, воздев лицо. — Тела, которые ты там повесил на тротуарах и на арке. Это кто?

— Пэры, мой повелитель, — ответил Ромат, сверкнув глазами из-под длинных ресниц. — Я собрал их несколько сотен в складах, превращённых в тюрьмы. Казню я их случайно, играя в игры, где правила всё время меняются. Я думаю, вас бы позабавило их отчаяние.

— Ну, покажи, что ты придумал, жестокий Ромат. — В голосе Худр'Вра звучал сдерживаемый смех. Не поворачиваясь к королеве ведьм, он отпустил её небрежным взмахом руки и насмешливыми словами: — Жди меня здесь, Тилия. Не хочу оскорблять твои тонкие чувства ужасами, которых требует аппетит моей мести.

По двору пронёсся раскат его смеха, и эхо отразилось от стен несколько раз, пока не затихло.

Властелин Тьмы удалился с Роматом и со свитой змеедемонов, а Тилия и леди Вон оказались одни в центральном зале, робко переглядываясь.

— Королева… — начала леди Вон. Тилия подняла руку, приказывая молчать.

— Ничего не говори недоброго. Я — наложница Властелина Тьмы, и всё, что ты говоришь мне, ты говоришь ему. Помни, сестра, что мы избранные среди пэров, и потому должны чтить Худр'Вра в каждом слове и в каждом деянии.

Леди Вон поняла сразу.

— Тогда, моя королева, мы будем танцевать.

— Да. — Тилия отпустила складки одежды, и вуаль упала, окружив её. — Две ведьмы в зале столь величественном могут исполнить самый чудесный танец.

Леди Вон подняла жезл власти с алтаря, взмахнула им, и раздались мелодичные напевы религиозной музыки, медленный двухчастный ритм, под который она начала чёткие повороты архаичной паванны во имя Богини. Этот старый и традиционный танец, хорошо известный каждой ведьме, позволял исполнительницам вставлять знаки и условные движения, обмениваясь сообщениями. Таким образом леди Вон сообщила своей королеве о зверствах, которым гном Ромат подверг её и Укс.

Она танцевала перечень массовых убийств, когда целые деревни насаживали на шесты — деревни, через которые когда-то вели Храбрецов в оковах на пути к ночным утёсам, с которых бросили их в залив после поражения от руки лорда

Дрива. Она танцевала ужас пэров. Она танцевала пожары и вопли и бритвенные когти змеедемонов, жалкую медленную смерть пэров, лишённых амулетов. Она танцевала их боль и жестокий смех Ромата. И наконец, она танцевала перед солевыми воротами горя, сообщая о мерзостях, которые сотворил с её телом этот получеловек.

Ответный танец Тилии сплетал ткань сочувствия из теней воздуха и лент развевающейся вуали. Она танцевала свирепую похоть Властелина Тьмы, разрывавшую её тело и делающую это каждый раз, когда Чарм её исцелял. И наконец, она показала битву на каменных кручах над Мирдатом, и как герцог и горсточка его людей стояли против пятисот змеедемонов и убили сорок из них.