Анастасия Анфимова - Оскал Фортуны, или Урок выживания
«Отъелся эксплуататор», — пыхтела Алекс, волоча вдоль забора тяжелое тело. Добравшись до задней стены соседней усадьбы, она в изнеможении прислонила страшный груз к камням. Прошелестел травой Чертяка, так напугавший барона. От реки тянуло мерзким ароматом падали.
«Вполне подходящая компания для садиста и убийцы», — подумала Александра, продолжив путь вдоль ограды. Омут, который показал ему Фусан два дня назад, был совсем близко. Вот только берег там больно загажен.
Алекс сбросила труп на траву, сняла сандалии и надела сапоги Татсо. Устав нести на себе такого кабана, отсюда она потащила тело волоком. Под ногами мерзко чавкали отбросы, хрустели сухие ветки и какие-то черепки. Александра прикрыла тело рваной циновкой и огляделась. Тихо. Только где-то попискивают крысы, да черными тенями мелькают бродячие собаки. Фусан рассказывал, что их здесь ловят и продают в кабаки и харчевни. Оказывается, среди местных жителей есть любители блюд из собачатины. Неудивительно, что здешние «Шарики» столь пугливы и осторожны.
Первым в темные воды омута полетел меч. Булькнуло. Оставив тело, Александра направилась за кирпичами. Подойдя к стене, она сняла сапоги и обулась в сандалии, потом подняла кинжалом дерн и, сунув туда кольцо, вернула его в прежнее положение. Вряд ли в ближайшее время кто-то отыщет фамильную печать Татсо.
Кирпичи весили куда меньше барона. Сложив в мешок перепачканный кровью кимо, она привязала его к шее трупа. Тело прокатилось по крутому склону и ухнуло в воду, подняв небольшое облако брызг.
Возвращаясь в усадьбу Айоро, Александра забросила сапоги за речку. В темноте испуганно взвизгнула напуганная собачонка.
Алекс закрыла калитку и присела погладить котенка. Звереныш заурчал.
— Ну, Чертяка, — тихо проговорила она. — Пойдем уничтожать другие следы преступления.
Котенок фыркнул, вполне соглашаясь с предложением хозяина (хозяйки).
Сайо растолкала храпящую Симару.
— Ни о чем меня не спрашивай, — быстро проговорила она. — Мне надо спрятать это.
Девушка поднесла светильник к шее, и служанка вздрогнула, разглядев лиловые пятна синяков.
Женщина встала с лежанки и еще раз осмотрела госпожу.
— Пудрой не получится. Слишком большие.
— Что же делать? — беспомощно проговорила девушка.
— Пойдем к зеркалу, Сайо-ли, — предложила служанка.
Она зажгла еще один светильник.
— Да как ты жива осталась, госпожа!
— Не спрашивай, — повторила Сайо. Её вдруг стала бить мелкая дрожь. Обхватив себя за плечи, девушка невидящими глазами смотрела на свое отражение. — Но если меня такой увидят, быть беде.
— Тебе надо поставить компресс, моя госпожа, — вдруг предложила служанка. — Госпоже управительнице скажешь, что у тебя заболело горло.
— Правильно, Симара! — обрадовалась девушка. — Сделай мне компресс, чтобы эти ужасные синяки исчезли. А всем говори, что я простудилась!
— Как прикажешь, Сайо-ли, — поклонилась женщина. — Только тебе придется принять лекарство, чтобы Махаро-ли ничего не заподозрила.
— Делай, как знаешь, — разрешила Сайо. — Я тебе доверяю.
Утром Симара сказала Махаро, что ее молодая госпожа заболела. Встревоженная управительница навестила девушку. Из глаз и из носа Сайо непрерывно текло, глаза покраснели, а горло было замотано шерстяным шарфом.
— Дорогая госпожа Махаро, — обратилась она к женщине сиплым, простуженным голосом. — Пошли кого-нибудь в школу, передай госпоже Миядзо, что я заболела.
— Обязательно, Сайо-ли, — пообещала управительница. — Тим сбегает. Он на ноги легкий. Может быть, тебе что-то нужно?
— Спасибо, Махаро-ли, — поблагодарила девушка. — Симара меня уже лечит.
После этих слов она оглушительно чихнула.
Пожелав ей скорейшего выздоровления, Махаро вышла. Симара напоила ее жгучим отваром, сменила мазь на шее и ушла мыть пол. Девушка осталась одна. Вытерев нос, она подумала, что служанка немного перестаралась с ее мнимой болезнью. Ну вот, опять в носу щекотно.
— А-а-а-пчхи!
— Простудилась, Сайо-ли? — раздался смутно знакомый голос. Она подняла глаза. В двери стояла мрачно улыбавшаяся Низа.
— Мне кажется, ты вошла без стука? — спросила девушка, стараясь говорить как можно тверже.
— Ты не расслышала, госпожа, — возразила служанка, и ее губы сложились в кривую усмешку. — Наверное, и уши застудила.
— Я…
— Ночью в саду прохладно.
Сайо застыла с открытым ртом.
— Выздоравливай, госпожа, — служанка закрыла дверь, оставив Сайо напуганной до полусмерти.
Однако испуг скоро прошел. Забыв о насморке, девушка лихорадочно размышляла, оценивая свое незавидное положение. Очевидно, Низа и была тем человеком, который, по словам Алекса, «ее не очень любит». К полудню в особняке начался переполох. Из дворца прибыли супруги Айоро. Обеспокоенная опекунша навестила приболевшую воспитанницу.
— Как твое самочувствие? — спросила она, присаживаясь на стул.
— Не очень хорошо, моя госпожа, — честно призналась девушка. — Вчера вечером промочила ноги в саду. К утру разболелось горло, знобит. Симара сказала, что ничего страшного нет. День, другой и все пройдет.
— Ты ходила гулять ночью? — встревожилась опекунша.
— Никак не могла заснуть, Айоро-ли, — вздохнув, ответила воспитанница. — Подумала, что прогулка поможет заснуть. Мне очень жаль, что так получилось.
Если бы Мастерица Роза видела сейчас свою ученицу, она, безусловно, поставила бы ей отлично за такой блестящий обман.
Гладя на страдающее лицо девушки, Айоро улыбнулась.
— Путь это будет тебе уроком. Идешь вечером в сад, одевайся теплее. А лучше вообще воздержаться от прогулок. По крайней мере, пока.
— Почему? — встревожилась воспитанница.
— Говорят, в городе появился вор, — пояснила женщина. — Ограблены уже две виллы.
— Мне никто ничего не говорил, Айоро-ли, — сказала Сайо.
— Это я распорядилась не тревожить тебя понапрасну, — проговорила опекунша. — Я же не знала, что тебе захочется побродить под луной. Может быть, ты влюбилась?
Женщина вскинула брови в лукавой усмешке. Не дожидаясь ответа, она встала.
— Мы еще с тобой поговорим. А сейчас мне некогда. Сегун посылает супруга на север. Он поведет отряд соратников в Хайдаро-сегу. Нужно помочь ему собраться в дальнюю дорогу.
Айоро вышла. Сайо откинулась на подушку и перевела дух. В виду болезни ее не пригласили на прощальный обед, на котором, судя по долетавшим голосам и звону посуды, присутствовали многочисленные гости.
Поздно вечером вновь пришла Айоро. По ее приказу хмурая Низа принесла поднос с лакомствами и оставила их одних. Девушка грызла орехи в меду, запивала их крепким чаем, а немного пьяная опекунша, усевшись в кресле, смотрела на нее с легкой, задумчивой улыбкой.
— Очень вкусно, Айоро-ли, — поблагодарила Сайо.
— Кушай. Я рада, что тебе нравится, — ответила женщина. — Жаль, что ты не смогла выйти к ужину. Там были только друзья и соседи. Они слышали о тебе очень много хорошего и теперь обижаются, что мы так долго скрываем свою приемную дочь.
— Не такая уж я и замечательная, Айоро-ли, — ужасно смутилась девушка.
Однако та не обратила на ее слова никакого внимания. Глядя в никуда, женщина продолжала.
— Я не в первый раз провожаю мужа в дорогу. Но сегодня мне почему-то особенно тоскливо.
Сайо поправила шарф на шее и затихла. Кажется, ее опекунше просто нужно перед кем-то выговориться.
— С севера приходят странные вести, — проговорила та, наливая себе чай. — В Диких степях варварские племена прекратили вечную войну между собой. Кажется, у них объявился какой-то новый вождь.
— О какой Дикой степи ты говоришь, Айоро-ли? — не сдержала любопытства Сайо.
— Ты не слышала? — вскинула брови женщина, взгляд ее стал задумчивым. — Далеко на северо-востоке, за лесами лежат сухие равнины, по которым круглый год кочуют дикие народы. Там так холодно, что по полгода лежит снег. Люди постоянно ходят в шкурах животных и сами похожи на зверей. Вся их жизнь подчинена одной цели — войне. Сотни лет они режут друг друга в постоянных схватках. Говорят, они столь кровожадны, что не чураются людоедства. Прочие слухи о них столь туманны и противоречивы, что больше похожи на сказки. Будто бы они могут сутками не слезать с коня, а их жены столь уродливы, что во время битв пугают врагов своим ужасным видом. И прочая чепуха.
— Прости меня, госпожа, — воспользовавшись паузой, вставила Сайо. — Но ты сама говоришь, что они живут очень далеко и воюют между собой. Почему ты говоришь об этих варварах с такой тревогой?
Айоро грустно улыбнулась.
— Союзные нам племена обратились за помощью. С севера им стали угрожать эти самые степные варвары.
