Ураганные хроники - Плотников Сергей Александрович
Причем все это он заработал за последние тринадцать лет, а не получил, скажем, в наследство — это особенно взрывало мозг!
«Кое-какие наработки у меня были и раньше, я немного брату помогал с финансами, — пояснил он. — Чисто как упражнение для ума. Детям-волшебникам нельзя зарабатывать деньги, но нигде не сказано, что нельзя консультировать родню!»
«Лихо ты, — только и смогла сказать Леонида. — А ты почти ничего не тратишь сам, потому что тебе на самом деле почти ничего не надо, или потому что предчувствуешь, что для дела придется докладывать из своего кармана?»
«Как здорово, когда тебя так хорошо понимают! — широко ухмыльнулся Аркадий. — И то и другое, естественно… Докладывать из своего кармана мне, кстати, уже не раз приходилось. Иметь никому не подотчетные средства иной раз неоценимо. А вот насчет потребностей — теперь их, конечно, больше. Да и к тебе моя бережливость вовсе не должна относиться! Если давно хотела какую-нибудь сногсшибательную сумочку или невероятные туфли, чтобы подружки изошли на зависть, — покупай смело».
Леонида только головой покачала.
«Какие же это подружки, если они исходят на зависть? Хм… А что если я окажусь ужасной транжирой? Как будешь выкручиваться?»
Аркадий только фыркнул.
«Крайне сомнительно, учитывая, с какой скоростью ты обычно обновляешь гардероб… Полагаю, если ты и будешь спускать на что-то деньги, то на какое-нибудь уникальное оборудование. А в таком случае просто придется заработать еще».
«Тебе же нельзя!»
«Я имел в виду, что заработать придется тебе, родная. С моими консультациями».
Да, в общем, информативная папочка с документами вышла. Еще в ней значилось, что Леонида внезапно для себя оказалась обладательницей куда более высокого воинского звания, чем ее «командор второго ранга медицинской службы», а также местоблюстительницей (так и было написано!) целого ряда неожиданных должностей. Когда они закончили с этим разбираться, Леонида, офигев, спросила мужа:
«Кстати… А какая у меня теперь фамилия? Я что-то запуталась».
Аркадий немного ошалело поглядел на нее и сказал: «Слушай, я тоже. Давай посмотрим!»
Она даже в первый момент повелась, потянулась к документам. Потом сообразила, ткнула его в плечо: «Да ну тебя! Ты — и запутался⁈»
«Ладно, ладно, — со смехом отозвался он. — Весёлова, конечно… Но если ты не хочешь, можно переиграть».
«Все это — и переиграть? О чем ты. Конечно, у мужа и жены должна быть одна фамилия».
«Я знал, что ты так скажешь».
Все-то он знал… А теперь Леониде стало почему-то неожиданно неловко перед родителями. Ладно, что она с ними не посоветовалась, но даже в известность поставила постфактум!
В общем, мама с папой смотрели на Леониду неописуемо удивленными взглядами, и она торопливо начала излагать подготовленную версию:
— В общем, моего мужа зовут Аркадий Весёлов, он секретный с головы до ног и немножко больше. Поэтому о его работе ничего не могу рассказать. Мы знаем друг друга уже много лет. Я его лечила. Состояние у него оставляло желать много лучшего, но недавно экспериментальная методика показала очень хороший результат. Ожидаемый срок жизни был продлен, качество жизни тоже улучшилось. И он сразу же сделал мне предложение. Я его приняла. Вот и все.
— Ничего себе, все! — отец аж ноздри раздул. — Лёнечка, ты же трансплантолог! Что там за экспериментальное лечение? Тот новый имплант из биотканей, о котором ты мельком обмолвилась?
— Не могу сказать, — Леонида мотнула головой.
— Да какая ожидаемая продолжительность жизни! Тебе ли не знать, что там и десять лет — уже за счастье! Ты что, инвалида решила облагодетельствовать⁈
— Так, папа, — Леонида сказала резким тоном, который обычно имел свойство осаживать самых борзых подчиненных. — Еще слово, и я выйду из машины и буду вызывать такси.
— Доченька, прости папу, — тут же вступила мама. — Он за тебя переживает! И я тоже! Ты же… Ты же не за умирающего, правда, замуж вышла?
«Не в том смысле, как ты думаешь, — устало подумала Леонида. — Конечно, если Аркадий найдет способ снять Проклятье до того, как придумает способ удерживать в узде свою иммунную систему магическими средствами — он его снимет, что я, не знаю его, что ли? Взвесит собственную жизнь и найдет ее легче жизней детей-волшебников, которые будут потеряны, пока он ждет! Но… Но я в него верю. Он не самоубийца, он любит жизнь. Он даже уже любит меня. Так что придумает что-нибудь».
— Мама. Вот завтра на него посмотришь, и сама решишь, умирающий он или нет. Он в очень хорошей форме сейчас. И замечу, я ни разу не сказала вам, что лечила его именно как трансплантолог, вы сами додумали!
— Погоди, а как кто ты могла его лечить? — недовольно спросил отец. — Ты ведь все время, как с Болоса вернулась… А! Ты сказала, что он секретный и что вы много лет знакомы… Неужели на Болосе пересекались?
— Я не могу сказать, — вновь повторила Леонида.
«Прости, папа, но реально не могу… Вам эти магические подробности вот вообще не сдались! Меньше знаете — крепче спите».
— А что значит, завтра на него посмотрим? — спросила мама.
— У нас завтра есть свободное время, мы хотели бы встретиться… Приглашаем вас к нам в гости, если удобно… Сашу с Аней тоже, разумеется. Вот по тому адресу, куда папа, надеюсь, все-таки доедет, — подпустила шпильку Леонида.
Отец хмыкнул, но все-таки снова завел машину и въехал с обочины на почти пустое пригородное шоссе.
— А кто еще там будет? — спросила мама взволнованно. — Кроме нас? Его родители?
— Отец и невестка, вдова его брата. Мы с ними теперь живем. Они прелесть просто, очень хорошо меня приняли.
— Да ты сколько там, два дня всего? — немного ворчливо проговорил отец.
— Гоша! — мама положила руку ему на плечо. — Лёнечка, я очень рада за тебя. Только… Вдова брата, это как-то немного…
— Ей пятьдесят, — вздохнула Леонида.
— А! — мама тут же успокоилась.
«А Аркадию шестьдесят два, но это я говорить не буду».
— А ему сколько? — тут же спросил отец. — Небось, лет сорок?
— Мы плюс-минус ровесники, — дипломатично произнесла Леонида.
С точки зрения какого-нибудь двухсотлетнего ребенка-волшебника, например, тридцать лет разницы — ни о чем.
— Вы и маленьких прямо сразу планируете? — спросила мама.
— Конечно. К вопросу о возрасте — мне-то тридцать один.
— Ты выглядишь гораздо моложе, — буркнул отец. — Могли бы и подождать немного. Мало ли… Вдруг на него рассчитывать нельзя?
— Гоша! — снова укоризненно воскликнула мама. Потом ласково сказала: — Здорово, опять в семье малыши будут… Саша-то с Аней, скорее всего, на близнецах закончили.
Близнецы стали второй беременностью Ани, и при наличии гиперактивной старшей дочки дались ей очень тяжело.
— Ну еще бы, я бы на близнецах просто сразу повесилась, — покивала Леонида.
Папа только сердито фыркнул. Но Леонида чувствовала — не так уж он и сердится, просто стремительный брак дочери пошел очень вразрез с его жизненными воззрениями. Может, он мечтал на ее брачных клятвах в церкви присутствовать и все такое.
— А ты с ним счастлива? — спросила мама.
— Да как она может быть счастлива! — опять взвился отец. — Два дня прошло! Что там поймешь!
— Го-ша!
— Очень, — честно ответила Леонида.
* * *
Когнитивный диссонанс начался от двери.
И дело даже не в том, что «фамильный особняк» Весёловых так уж впечатлял. Дом Георгия Викторовича, любовно пестуемый им уже почти двадцать лет, был немногим хуже и почти такой же большой — просто стоял не в таком престижном месте, да и шикарным видом похвастаться не мог, что автоматически понижало его стоимость в несколько раз. Дело было в посту охраны. Георгию Викторовичу никогда не случалось проходить через КПП на входе в обычный жилой дом! Ему казалось, что это принадлежность каких-то толстосумов, которым приходится страховаться от похищения, или, скажем, высокоуровневых государственных чиновников. Но и те и другие, по его понятиям, должны были обитать в особняках куда роскошнее!
