Михаил Ежов - Проклятые доспехи

Тот выругался.

— Так я и знал! Старик заманил нас в ловушку. Проклятый колдун!

Сенегард ударил по стене мечом и почувствовал, как на ноги ему посыпался снег. Клинок вырубил несколько плотных замёрзших кусков.

— Это не стена, — догадался Сенегард. — Выход просто занесло снегом. Помогай.

Одновременно работать в тоннеле могли только двое, и то пригнувшись. Остальные, узнав, в чём дело, терпеливо ждали, пока передние расчистят дорогу. На это ушло около получаса, рубить было неудобно, потому что потолок был слишком низкий и мешал замахиваться, так что один раз Сенегарда и Шолли-Строма сменили Беллофрейн и один из воинов герцога Вебертрейка. Наконец сквозь снежную преграду показался неяркий свет. Несколько сильных ударов, и люди зажмурились, на миг ослеплённые вечерним солнцем. Воины расширили проход и осторожно вышли наружу, помня о предупреждении старика. Однако оказались они не на равнине, как он им говорил, а в овраге. Тоннель заканчивался на одном из его заснеженных склонов.

— Ничего не понимаю, — признался Сенегард, осматриваясь. — Мы не могли пройти триста шагов, кроме того, дорога почти всё время шла вниз. Неудивительно, что мы оказались на дне оврага. Вот только откуда он здесь взялся?

— А я понимаю! — воскликнул вдруг Орманар радостно. — Это и есть Каньон Северного Медведя. Мы нашли его! — с этими словами он выхватил из-за пазухи карту и, развернув, ткнул пальцем в какое-то обозначение. — Всё сходится!

— А где горы? — поинтересовалась Риния. — Старик сказал, что хребет Ами-Цишгун восточнее.

Маг пожал плечами.

— Я мог и ошибиться, — сказал он. — Карту ведь пришлось составлять по крайне неточным и разрозненным сведениям. Но это точно Каньон Северного Медведя.

— Ну, и где же доспехи? — скептически поинтересовался Беллофрейн. — Пока что здесь виден только снег. Мы смотрим на него уже не первую неделю.

— Судя по всему, нужно идти направо, — проговорил Орманар, что-то прикинув. — Туда, где овраг идёт вглубь.

Люди переглянулись.

— Раз уж мы здесь… — сказал Сенегард, глядя в указанном Орманаром направлении.

— Верно, — отозвался Шолли-Стром, отряхиваясь от снега. — Пойдём, посмотрим.

Люди двинулись вслед за Орманаром. Тот старался идти как можно увереннее, хотя и его всё ещё одолевали сомнения в том, что это действительно то, что они искали. Он молился всем богам, которых знал, чтобы им удалось откопать в этом проклятом овраге эльфийские доспехи, несмотря на то, что понятия не имел, что делать с ними дальше и как выбраться из простирающейся на несколько миль вокруг пустыни.

Дорога шла под уклон, края оврага становились всё круче и выше. Он напоминал зияющую в земле рану, нанесённую гигантским топором. Повсюду был только снег, под которым чувствовалась промёрзшая глина и какая-то каменистая порода. Примерно через десять минут отряд остановился. Дальше дороги не было. Прямо перед Орманаром высилась отвесная стена, на много футов уходящая вверх.

— Так я и знала, — заметила мрачно Риния. — Пришли к тому же, откуда начали.

— Только полный болван мог принять овраг за каньон, — поддержал её Беллофрейн, не скрывая враждебности. Он здорово окреп за время путешествия и не раз показал себя отменным бойцом, так что не стеснялся в выражениях.

— Подождите, — прервал их Сенегард, подходя ближе и разгребая на стене снег. — Помогите мне.

Несколько человек присоединились к нему, и через несколько минут их взорам открылась квадратная каменная дверь, испещрённая магическими знаками. Раздался возглас ликования, и все кинулись осматривать находку.

— Я знал, — прошептал Орманар.

Однако вскоре радость сменилась разочарованием: ни петель, ни замочной скважины на двери не было. Только покрытый резьбой камень без единой трещины или других признаков разрушения.

— Что ты на это скажешь? — спросил Сенегард, обращаясь к Орманару.

— У меня была карта, — ответил тот невозмутимо. — Она оказалась верной. Я привёл вас в Каньон Северного Медведя. Но о дверях там ничего не сказано, а я не взломщик.

— Но доспехи-то нужны тебе, — напомнил Беллофрейн. — Что теперь прикажешь делать? Сидеть перед дверью, пока не околеем? Или поворачивать назад?

— Ладно, я попробую одно волшебство, — сказал Орманар нехотя. — Но не знаю, подействует ли оно. Раньше я им никогда не пользовался.

— Валяй, — проговорил Сенегард, потирая подбородок. — Терять особенно нечего.

Эльф понимал, что без Орманара вряд ли отыскал бы каньон и дверь точно отпереть не смог бы. Поэтому он искренне надеялся, что у мага всё получится.

Орманар отошёл от двери на три шага. Остальные на всякий случай тоже отодвинулись подальше. Стало ясно, что сейчас произойдёт колдовство, а очень немногие воины из охраны Беллофрейна видели настоящую магию. Поэтому они затаили дыхание и ждали. Орманар сложил руки ладонями друг к другу и прочитал заклинание. В воздухе появился зеленоватый светящийся диск. Он начал расти, и стало видно, как в нем бешено вращаются всевозможные непонятные знаки. Орманар развёл руки и словно бросил диск на дверь. Его контуры впились в камень и замерцали, то разгораясь, то затухая. Так продолжалось несколько секунд, затем диск исчез, а Орманар разочарованно сказал:

— Это вообще не дверь. Кто-то просто завалил пещеру камнем и покрыл его защитными рунами. Я снял колдовскую ауру, и теперь, будь у нас таран, мы смогли бы войти. Но я не думаю, что нам удастся отодвинуть этот обломок.

В это время камень начал осыпаться. По нему пошли бесчисленные трещины, и целые слои породы поползли вниз. Люди отскочили, и им под ноги, взрывая снег, полетели осколки. Через минуту всё улеглось, и стал виден чёрный вход, ведущий в пещеру.

— Вот так так! — воскликнул Шолли-Стром, отряхиваясь. — Похоже, эту дверь поставили так давно, что единственным, что удерживало её от разрушения, была сила заклятий.

— И на этот раз пойдём без факелов? — спросила Риния. — Мы же ничего не увидим.

— А что делать? — отозвался Беллофрейн. — Или ты видишь поблизости деревья?

Риния смерила его гневным взглядом, но ничего не ответила.

— Я зажгу вам стрелы, — сказал Орманар.

Воины протянули ему арбалетные болты, и он при помощи своих смесей подпалил по одному для каждого. Зеленоватое пламя горело неярко, но это было лучше, чем ничего. Выстроившись в колонну по одному, люди отправились в пещеру.

Шагов через сорок они наткнулись на груду гнилой трухи, судя по всему, некогда бывшей дверью — на земле валялись изъеденные коррозией медные петли и засовы. Дальше тоннель превращался в обширную пещеру, своды и стены которой терялись в темноте. Пол был вымощен каменными плитами, которые трещали под ногами, превращаясь в песок. Стояла мёртвая тишина, если не считать звуков, издаваемых идущими.