Карина Демина - Королевские камни

— Добрый, — Альфред широко усмехнулся. И руку протянул, которую Нат пожал очень осторожно.

— И чем обязаны? — Гарм мерно двигал челюстями, пережевывая орехи, и говорил, громко, брызгая слюной. И это было весьма оскорбительно.

Точно неприлично.

Доктор поморщился.

Альфред приподнял бровь, выражая удивление.

Шериф остался безучастен.

Но в то же время он первым нарушил молчание.

— До нас дошли слухи, что… хозяин усадьбы занемог, — вполне миролюбиво произнес шериф и пальцем приподнял шляпу. — А весна ныне… дороги просохли… народец опять пошаливает. На тракте третьего дня обоз торговый выпотрошили…

Шериф вздохнул и, шляпу сняв, признался.

— Навели их. Уверен, что навели…

Он ударил по широким полям, вымещая на этой шляпе злость.

…все‑таки лучше бы Альфред. Сволочь ведь. Правда, сволочи этой Нат обязан, но… подобные обязательства ни к чему хорошему не приведут. А если это он, то обязательств как бы и нет.

Или все‑таки есть?

Нат обещание давал. И если нарушит слово, то сволочью получится именно он.

— Сегодня на обоз, завтра, глядишь… не только обоз, — Альфред выразительно замолчал. — Вот я и обеспокоился… по — родственному… да и не только по — родственному.

Он говорил, глядя в глаза Гарма, без вызова, скорее с любопытством, которое представлялось Нату вполне искренним.

Что ему интересно?

Сам Гарм? Или золото на нем?

Не только золото… Альфред должен был заметить и новенькие ножны… узнал ли? Ийлэ утверждала, что особой ценности эти ножны не представляют, что камни полудрагоценные, и работа простая. Но ведь красиво же!

Нат сам не отказался бы такие поносить.

— Вот заявятся сюда людишки разбойные… — медленно продолжил Альфред. — Беды учинят… а с кого спрос будет? С отца моего… и с шерифа.

Тот кивнул, подтверждая, что все именно так. Его, судя по всему, гораздо больше интересовала собственная шляпа.

— Если Райдо здоров…

— Прихворал, — заметил Гарм, отправив в рот очередной орешек. И перстень лизнул, тот, с темно — синим сапфиром. — Но мы и сами…

— Банда большая, если обоз взяли.

Нарушил молчание шериф. Только Гарм отступать не собирался.

— И что предлагаете? В город переехать?

— Предлагаю принять на постой дюжину моих ребят… мешать не станут. Но ежели чего…

— И как надолго?

Шериф пожал плечами:

— Неделя… другая… как выйдет. Есть у меня мыслишка одна… авось и выгорит. Зимой‑то взять их не вышло… снега, бури… а теперь весна. И землица просохла… и если собраться… объединиться.

Йен Маккастер смотрел исключительно под ноги, и Нату это показное отсутствие интереса было подозрительно. Проклятье! Ему все здесь было подозрительно!

— Погонять… — понимающе кивнул Гарм. — И что мне с того будет?

— Доля. И тебе, и твоим людям, если захотят принять участие в облаве.

— А кто их спрашивать станет, чего они хотят… но такие дела на пороге не обсуждаются.

— Так может, за порог все ж пригласишь? — осведомился Альфред, одарив Гарма белозубой улыбкой. — Я б и выпить не отказался… кстати, банда эта давненько в наших краях гуляет. И нагулять должна была прилично…

— Прошу, — Гарм повернулся к лестнице. Он шел вразвалку, оставляя за собой след из крошек. И доктор вновь скривился:

— Ужасно, — сказал он, обращаясь не то к Нире, которая вцепилась в его рукав, не то к Нату, не то ни к кому конкретно. — Отвратительно…

— Он… он не всегда такой, папа.

Не всегда.

Всего‑то неделю, с того самого дня, когда Райдо перестал выходить из комнаты… и эта неделя далась Нату нелегко.

Если бы не занятия на заднем дворе…

…пар он выпускает.

— Папа… а ты… к Райдо, да? — Нира оглядывается.

Ей тоже страшно.

Например, она боится, что придется выбирать между отцом, которого она любит, пусть и слабого, растерянного, но все одно родного, и мужем. Его она тоже любит, хотя он так и не поверил.

И держится в стороне.

Почему?

Не объяснил. Нира точно знает, что его тянет к ней.

Или ей только кажется, что она знает точно? Нат говорил… нет, он мог солгать словами, но помимо слов есть взгляды, которые заставляют Ниру тотчас вспыхивать. И прикосновения, за ними видится нечто большее, и сердце сжимается в предвкушении… есть поцелуи и… и ей кажется, что с каждым он становится все более нетерпелив.

И точно ждет чего‑то от нее, Ниры.

Чего?

Если бы сказал, она бы поняла.

Наверное.

— Я… я не уверен, что меня рады будут видеть, — отец протирал очки, он делал так всегда, когда волновался. И ему наверняка не просто было решиться на эту поездку…

Мама вот так и не приехала.

От нее приходили вежливые письма. Сухие. Равнодушные даже, если не считать, что после прочтения их Нира начинала чувствовать себя виноватой. Она плохая дочь, которая ничего‑то помимо разочарований не приносит. А Мирра… Мирра написала лишь дважды.

И вот теперь Альфред передал от нее сердечный привет и приглашение в гости. Солгал? С него легко станется солгать. Он вовсе не такой, каким все его видят…

…Нира помнит и задний двор, и кошку, на которую Альфред спустил собак, а сам смотрел и улыбался. Ниру потом стошнило, и она долго не могла заставить себя посмотреть на этого человека.

Нет, все было давно, только… люди не меняются, ведь так?

Как все сложно… но в гости к Мирре Ниру вовсе не тянет. Да и время ли, когда происходит такое…

— Ты ошибаешься, — она решительно отогнала все сомнения. — Уверена, что тебя здесь всегда рады видеть. Скажи, Нат?

— Рады, — не особо уверенно произнес Нат.

И отец кивнул.

Все‑таки надо будет их помирить. Мужчины упрямы, но если Нира постарается… хорошо — хорошо постарается, то…

— Я должен на него взглянуть, — отец водрузил очки на кончик носа.

— Зачем?

— Затем, молодой человек, что как бы странно это ни звучало для вас, у меня имеется долг. Долг врача перед пациентом…

Ну да, а Нат вот взял и поверил.

Нашли дурня.

— И если вам все равно, что будет с вашим… — доктор нелепо взмахнул рукой. — …приятелем, то я обязан соблюсти протокол.

Вот в этом правды больше.

Правда, Нат ни о каком протоколе знать не знал, но оно и понятно, кто ему скажет правду?

— Идем, — Нат решил, что в конечном итоге не обязан расспрашивать этого человека, но просто развернулся, не сомневаясь, что тот последует за ним.

И Нира от отца не отставала.

Она выглядела такой виноватой… а она не виновата, наоборот, если кто вину и должен испытывать, то Нат…