Людмила Астахова - Волчьи игры

Танцы сменялись торжественными речами, а речи — здравицами. Аластар не поскупился на лучшее янамарское вино к деликатесным закускам, о которых в воюющей стране многие и забыть успели, что такое на свете есть. Лакеи не успевали обносить бокалами всех страждущих.

Отплясав с фавориткой мазурку, Аластар тут же вернулся к Джоне. Отчего бы князю Файриста не выпить с княгиней Шанты игристого вина?

— Я поеду к Рамману. Мне не нравится эта история с невестой, — задумчиво молвила она.

Вкус янамарского разбудил ее тревоги.

— Позволишь выделить охрану? Или доверишься своим ролфи?

— Общества Грэйн мне хватит. И ее умений тоже.

Возражать и спорить Аластар не стал, за исключением одного момента.

— Ты так мало провела времени с Идгардом. Он будет расстроен.

Шуриа взглядом отыскала в толпе сына.

— Я скоро вернусь, а Идгард — взрослый мальчик, он переживет небольшую разлуку с мамочкой.

Своего нежного Совенка Джона так и не привыкла видеть заматеревшим широкоплечим мужчиной. О Шиларджи! С бородкой! Она терялась перед этой воплощенной мужественностью и чувствовала себя дурочкой в обществе его высокообразованных друзей. «Молодая Стая»! Они говорили о вещах ученых и сложных, они смеялись только им одним понятным шуткам — математическим или химическим, они жили в другой эпохе, где не было места ни Джоне, ни Аластару.

— Совенок скоро меня заклюет, — улыбнулся через силу Эск.

— Разве ты не этого хочешь? Ты вырастил его таким, ты сам натаскал его, неужели ты думал, он захочет вечно оставаться в тени? Он — это ты в юности.

Разве со стены в картинной галерее не глядит смеющимися глазами двадцатилетний юноша в черном, расшитом золотом колете — Аластар, в котором зритель тут же узнает Идгарда?

— Скорее, каким бы я мог быть.

«Три сына было у Джойаны, женщины из Джезима, и всех троих она раздала своим мужчинам, никого не оставив себе… Бранд, бережешь ли ты своего Раммана? Хранишь ли от беды того, кто остался верен тебе после смерти и пошел против уз крови?»

— Ты должен пообещать мне одну вещь, Аластар Эск, — серьезно сказала шуриа.

— Какую?

— Поклянись мне, что не причинишь Совенку зла. Поклянись душой своей и честью рода, именем отца и памятью предков. Я отдала тебе его потому, что с тобой ему было лучше всего, потому что он — диллайн, и еще, потому что ты его любил больше, чем всех остальных людей на свете.

Ничего так не бесит в детях Дилах, как паузы, которые они берут для обдумывания сказанного. Стоит и смотрит на тебя, не моргая, словно сова из ветвей. Поди догадайся, что у него на уме!

— Аластар?! — не выдержала Джона.

— Я клянусь.

Шуриа всегда точно знают, когда испрашивать клятвы. За это диллайн их любят и ненавидят в равной степени.

Грэйн эрна Кэдвен

Идея обрядить барышню Нер в платье, сходное расцветкой с туалетом княгини, и вывезти оную барышню на бал в резиденции Эска, была, конечно, неплохой. В теории. На практике же поначалу все вышло не так уж гладко. Нет, дочка инженер-полковника Нера, безусловно, прелестная девица, однако в окружении конвоя из ролфийских офицеров она быстро заскучала. Балы для того и предназначены, чтобы юные барышни могли танцевать, но никто из файристян не рисковал пригласить бедняжку Яфу, сопровождаемую угрюмыми бдительными ролфи. А сами сыновья Морайг, увы, к танцам были не расположены, ибо — бдели. В полном соответствии с инструкциями молчаливые клыкастые островитяне разбили зал на секторы, рассредоточились по периметру и во все глаза следили за обстановкой. Какие уж тут танцы!

Грэйн, тоже бдящая, но все-таки не с таким свирепым рвением, как братья-посвященные, отметила, как радостное оживление на смуглом личике барышни Нер сменяется унылым разочарованием, а диллайнские золотые глаза предательски блестят сдерживаемыми слезами. И суровое сердце ролфийки не выдержало.

— Девочки… — с недовольством человека, смущенного собственным сочувствием, пробурчала она. — Бантики, ленточки, чулочки, платьица… Танцы, опять же. Не терплю девочек!

— Вы что-то сказали, тетушка Грэйн?

Вообще-то в устах наследника Файриста подобное обращение, к тому же произнесенное густым баритоном с чарующей хрипотцой, звучало весьма… своеобразно, но кто, кроме Молодой Стаи, мог это слышать? Да никто. Соратники Идгарда во главе с княжной Синой подошли познакомиться со знаменитой эрной Кэдвен в полном составе и посторонних попросту оттеснили, заодно частично перекрыв Грэйн обзор.

— Я, ваше высочество…

— Тетя Грэйн! Прошу вас, ну какие могут быть титулы!

— Хорошо, Идгард. — Ролфийка улыбнулась. — Тогда окажи тетушке Грэйн небольшую услугу. Видишь, Яфа скучает? Девочка в первый раз на настоящем балу в настоящем дворце, и знаешь что? Она просто обязана станцевать с настоящим принцем, даже если знакома с ним с детства! Ты собрал вокруг себя целую стаю отменных молодых людей — и что же? Вы говорите о математике на балу! Это никуда не годится, юноша. Совершенно, абсолютно недопустимо, чтобы прелестные барышни в тоске подпирали стенку в бальном зале, вместо того чтобы пройтись в танце с каждым из этих твоих соратников!

— Вы такая ролфи, тетя Грэйн, — подросший и заматеревший Совенок сверкнул глазищами.

— Я и есть ролфи, — сурово ответила эрна Кэдвен. — Выполняй.

И, присев на банкетку рядом с княжной Синой, пригубила золотистого янамарского вина, с хмурым умилением наблюдая, как Джонин средненький исполняет приказ.

— Он великолепен, — наконец констатировала она и пояснила в ответ на недоуменный взгляд княжны: — Ваш брат. Славный мужчина, славный и умный к тому же. Пушистый птенец вырос в прекрасную сильную птицу. Простите мне эту фамильярность, княжна, но мне сложно сдержать чувства, ведь я помню князя Идгарда совсем юным. Впрочем, даже в нежном детстве он проявлял поразительную стойкость духа. А теперь… Зоркие глаза, чуткое сердце — и стальные когти, я полагаю? Вот пример достойного сочетания лучших качеств отца и матери.

— Какой отличный правитель получился бы, вы к этому ведете, эрна?

— Хм… — Грэйн улыбнулась. — Диллайн! Теоремы и уравнения на балах и поиски подвохов там, где их нет. Хотя ваша прозорливая мудрость, сударыня, достойна самого искреннего восхищения. Кто лучше оградит брата от тех опасностей, что таит его положение, чем любящая сестра… Возможно, вам что-либо известно и о невесте графа Никэйна?

— Увы. — Настороженная и чуткая, княжна и впрямь походила на хищную птицу — того и гляди клюнет. — Видно, светским манерам ролфи не обучают.