Семейка - Ульяна Каршева
Алик, сидевший бок о бок с ней, придвинулся ещё, чтобы обнять за плечи и прислонить к себе. Ещё буркнул:
- Замёрзнешь так скоро.
И она решилась.
- Таких не было. Всегда были… камерные дела. И чаще я не заставляла жильцов уходить. Среди людей всякое бывает. Бывает, что жильцы уезжают из дома, если им в квартиру подбросили подклад – это такая заговоренная на порчу вещь, - объяснила она, не зная, на каком уровне находятся его знания в эзотерике. Зато знала, что он здесь всего-навсего с четверга. То есть учится он магии еле-еле четыре дня, если не три с небольшим.
- Знаю, - кивнул он, подтверждая её мнение, что его уже немного научили основным видам житейской магии. Или он сам старался изучать её.
- В таком случае, мы берём дом на заметку, ждём, когда жильцы съедут, а потом чистим квартиру от любого вреда и продаём. В общем, вся моя основная дея… моя основная работа сводилась к чистке. Как некроманту («Сильному», – спокойно, без апломба и гордости добавила она в мыслях), мне легко давалась эта работа. Ещё бывали заказы деду, когда деньги платили не за чистку, а наоборот – за внесение опасности, как случае с квартирами Адриана Николаевича и его брата. Чтобы жильцы сами покинули дом, который затем опять-таки можно было продать по цене выше той, на которую они соглашались. Но это происходило реже, чем чистка. И ты прав. Такого дела, как против Ангелики Феодоровны, у меня не было. Да и у деда, насколько помню. Я знаю все дела фирмы. Необычное не прошло бы мимо меня. Ведь я должна учиться.
Замолкнув, она ждала, что Алик тут же начнёт упрекать её в том, сколько зла она принесла людям, которые ни в чём не виноваты. Но он лишь поднял руку с её плеча, чтобы мягко погладить по капюшону с вылезшими из-под него прядями белых волос.
- Белоснежка, - задумчиво сказал он. – А твой дед не был знаком с Ангеликой Феодоровной? Бабуля сказала, что он хочет этот дом из-за источника силы. А мне что-то кажется, здесь нечто ближе к мести… Не смейся, ладно?
- А почему тебе так… кажется? – ошеломлённо спросила она.
- Слишком трудоёмкая схема отъёма. Сначала согнать всех детей в родительский дом, а уж потом добыть сам дом. Ангелика-то Феодоровна овдовела давно. Можно было тогда же начать осаду дома – без участия её сыновей.
- Прости за глупый повтор, Алик, но опять-таки – почему?
- Да нет. Не глупый… По разговорам с Ангеликой Феодоровной, пока она обучала меня магии, я понял, что она очень любила мужа. И его смерть просто сбила её с ног. Где-то года полтора-два после похорон она вообще с трудом приходила в себя. Почему же именно тогда, в тот срок, когда она ослабела, твой дед не трогал её? Я вот сейчас вспоминаю, и мне кажется, что тогда, в те годы, во-первых, её сыновья работали, а значит, в их семьях деньги водились, как всё ещё водились и у самой Ангелики Феодоровны. А вот когда они вышли на пенсию и денег стало меньше, но пока что деньги были опорой… Во-вторых… несмотря на то что смерть мужа её подкосила, обереги вокруг поместья всё ещё были сильными. Время изменило многое. Обереги ослабели. Потом вернулись обездоленные дети. Печаль превратилась в раздражение, потому что сыновья и их жёны всё ещё не понимали масштаба катастрофы…
Он замолчал.
Но и Валерия уже воспринимала его слова скептически.
- Ты прямо как учёный. И анализируешь, и такими словами умными говоришь!
- Не ёрничай, Белоснежка! – усмехнулся он. – Умные у меня слова, потому что мне, как мы сюда приехали, столько пришлось самому докапываться, что здесь происходит, что я все эти слова выучил наизусть. И сейчас тебе выкладываю личную речугу насчёт происходящего в этом доме.
- А зачем тебе надо было докапываться? – удивилась она.
- А ты сама представь себя на моём месте, - улыбнулся он. – Представь: стоишь на остановке, к тебе подъезжаешь старинная машина, из неё выходит неизвестный и говорит: «А ну-ка, садись в машину! Там твои родственники, которые тебя приглашают к себе домой!» Тогда мы с Алькой обалдели, а потому влезли в машину. А сейчас думаю: а если там, в машине, какие-нибудь бандиты?.. Ну, куда мы полезли так легкомысленно?! Даже не легкомысленно, а доверчиво? Да я, пока ехал, всю голову сломал, что происходит!
- А почему не спрашивал?
- С чего ты взяла, что не спрашивал? – хмыкнул он. – Я столько вопросов назадавал, что даже мне было неловко, хоть и понимал, что я прав и должен их задавать.
- И когда твоё желание спрашивать пропало? – снова скептически спросила она.
- Когда тебя увидел, - не задумываясь, ответил он. – Мне тогда стало плевать, кому на самом деле мы так срочно понадобились и зачем. Главное – я нашёл тебя!
- Ты самоуверенный! – засмеялась Валерия и растерянно замолкла, когда он спокойно напомнил:
- Я прорицатель.
Они помолчали немного, глядя то на неспешно падающий снег, то на тёмно-синее небо с бегущими по нему снеговыми облаками. Забывшись, она цапнула рукой в перчатке медленно порхающую снежинку и поднесла ладонь к глазам. Красивая.
- Как ты… - прошептал Алик.
Сердце Валерии заполошно забилось. Что это было? Он услышал, что она подумала? Или продолжил свою мысль о той… которую выбрал?
- Белоснежка, а ты мне доверяешь?
- Наверное, да.
- «Наверное» – это ты к тому, что мы знакомы всего три дня?
Она слегка повела плечами, и его ладонь сжалась на плече, откликаясь на её движение. Выждав, но так и не дождавшись, спросила:
- А ты к чему это – о доверии?
- Я мало обученный прорицатель, - задумчиво сказал Алик. – Ещё более стихийный маг Леля. А ты опытный маг – промолчим о твоей специализации. Знакомы мы совсем чуть-чуть. Белоснежка, выходи за меня, а?
- Чё-о?!
Риторический и даже обидный для Алика вопрос вырвался самопроизвольно, и Валерия торопливо вскинула пальцы ко рту, будто желая заставить вырвавшиеся слова замереть на губах. Но он бесшумно рассмеялся. Будто прошелестел в зимней тишине.
Сначала она пришла в недоумение. Почему он засмеялся от её реакции
