Ольга Хрипина-Головня - Колыбельная для эльфа

— И бросить тебя?! — вырвалось у Амарисуны.

Мориан закрыл глаза.

"Мать-земля, я не выбирал себе дорогу. Я не был рожден править. Я не был рожден идти один. Но позволь мне хотя бы выбрать дорогу для нее".

— Возможно, Канха — это первая цель эмъенов, — посмотрел, наконец, эльф на Амарисуну. — Возможно, война уже началась. Я могу в ней драться. Ты — нет. Спрячься, где сможешь. Верни свою силу Целителя. А лучше — беги туда, где можно остаться живой.

В глазах Суны сверкнул огонек.

— Я тоже могу сражаться, — упрямо выставила она вперед подбородок. Эльф шагнул к ней и положил руки на плечи.

— В этой битве — нет. Будь ты настоящим, опытным воином, будь ты… Хранителем — все было бы иначе.

— Но…

— Я потерял свое имя, свою землю, своих друзей и родных. Я иду в надежде на чудо. Я — единственная возможность остановить войну, но я не знаю почти ничего, — Мориан опустил руки и шагнул к двери.

— Я не был рожден стать тем тиа, которого ждут. Флейта, яблоня и хороший разговор — вот мой идеальный вечер. Но у меня нет выбора. Я хочу, чтобы у тебя он был. Я хочу, чтобы ты осталась жива.

Прежде, чем Амарисуна успела что-либо ответить, эльф вышел из комнаты.

ГЛАВА 17

Подошва у сапог была очень тонкой, так что ноги изрядно замерзли. Зато стопа чувствовала все изъяны тропы, каждую веточку, каждый камешек на пути, что до сих пор позволяло троим путникам идти незамеченными, минуя готовые треснуть сухие ветки или коварно подставляющие подножку корни деревьев. Ночь была холодной — настолько холодной, что пальцы рук почти не сгибались. Теплые штаны и куртки пока что спасали от пронизывающего ветра, но носы у горе-лазутчиков уже успели предательски покраснеть.

Коней оставили у начала тропы, сворачивающей с дороги — тернистый, зато короткий путь к Канхе предполагал только пешую прогулку.

Костры осаждающих первым увидел Аллард, а уж за тем сквозь ветки их разглядели идущие следом Мориан и Улиэнь. Всего насчитали четыре костра — с той стороны, которую было видно. Сколько их было на самом деле — по периметру осады — оставалось только предполагать. Троица вышла к краю леса перед главным въездом в Канху — сейчас массивные ворота из мореного дуба были закрыты, а прямо за спинами осаждающих темнел одноэтажный каменный домик, не известно какого предназначения.

Поле за домиком подходило как раз к кромке леса, за рядом деревьев которого и спрятались Аллард, Мориан и Улиэнь.

— Интересно, они выставили дозорных? — шепнул Мориан. Улиэень кивнул.

— Да, тебе ветки загораживают, а я вижу. Левее нас дорога к Канхе, там трое маячат, может, кого-то пустили чуть дальше патрулировать.

— Ждут нападения? — приподнял брови Аллард.

— Готовятся к любым вариантам.

Мориан прищурился, вглядываясь вдаль.

— Если по всему периметру все так же четко, то признаю, они неплохо подготовились.

— Аллард тихо хмыкнул.

— Если эти воины посланы по приказу отца — будь уверен, они Канху по бревнышку и камню раскатают, но приказ — выполнят.

— Очаровательно… — Мориан чуть подался вперед. — Однако отсюда ничего толком не видно. И не слышно.

Улиэнь покачал головой.

— А ты хотел, чтобы мы вышли аккурат к моменту, когда они начнут делиться своими планами, громко проговаривать расстановку сил и прочее?

Мориан не обратил на ехидный тон никакого внимания.

— Хотя бы услышать, о чем говорят у костра, возле этого симпатичного домика, — ткнул он пальцем на загадочное каменное строение.

— Дорога близко, — возразил Улиэнь. — Трава нас не прикроет, если среди дозорных попадется кто-то очень старательный и зоркий — нас засекут.

— Может, быстро перебежать? — предложил Аллард.

— Высоко вскидывая колени, — подтвердил Мориан. — Ладно, осторожно — и поползли вперед.

Аллард тяжко вздохнул, помедлил, и лег на живот, у кромки травы. Приподнял голову, облокотился на локти и медленно пополз вперед, вихляя телом.

Мориан и Улиэнь, переглянувшись, опустились в траву следом — и как слились с землей.

— Повелитель, при всем уважении… — Улиэнь тихонько ухватил Алларда за ногу впереди себя и еле слышно зашептал — Ты не мог бы опустить свой зад ниже? Со стороны, наверное, кажется, что по поляне путешествует холмик.

— Нахал.

Аллард первым добрался до рассохшейся, но все еще целой деревянной двери домика и замер в нерешительности. Мориан и Улиэнь подползли с обеих сторон.

— И как это открывать? — одними губами прошептал Аллард, повернув голову к эльфу. Мориан почувствовал себя дураком.

Просунув левую руку в щель под дверью, а правую — в аккуратно выгрызенную каким-то зверьком дыру внизу, он медленно и крайне осторожно потянул ее на себя.

Дверь дрогнула верхом, но не открылась.

— Зар-раза… — Мориан замер и прислушался. Кроме отголосков разговоров эмъенов у костра ничего слышно не было. Мориан напряг мышцы и дернул дверь сильнее. Та гулко скрипнула и отворилась. Из домика явственно пахнуло мышами.

Троица быстро перевалилась за порог, и Мориан плотно закрыл за собой коротко вякнувшую дверь. Тихо подошел к маленькому оконцу, закрытому рассохшимися ставнями, и прислушался. Подул ветер, принеся с собой обрывки слов.

— А..здесь… сят воинов. чем…олько…сюда…

— Примем условно, что вокруг Канхи стоят "сят" воинов, — задумчиво сказал Мориан. — От пятидесяти до восьмидесяти, стало быть.

— На четыреста жителей? — недоверчиво протянул Улиэнь. Мориан отошел от окна.

— Сколько из этих четырехсот детей, стариков и женщин? — возразил он. — И сколько вообще способны драться?

Улиэнь сел на покосившуюся лавку у стены напротив и вытянул ноги. Домик состоял из двух комнат — большой, где они и находились, и где кроме лавки и хромого на одну ногу стола не было ничего, — и маленькой, без окон. Темнота, царившая в ней, не позволяла толком разглядеть обстановку, но стойкий аблочный аромат и нащупанные Аллардом кадушки наводили на мысль, что комнату используют как кладовку для снеди. Яблок — уж точно.

— Странное место, — Аллард сел рядом с эмъеном. — Возможно, здесь жил отшельник, помешанный на яблоках?

— Кстати, а о каком наместнике шла речь в письме? — вспомнил Аллард. Мориан снова аккуратно подошел к окну, прислушиваясь.

— Когда-то Канха находилась под защитой Амэль Юрэнана, — пояснил Улиэнь. — Соответственно, на каждый срок правления в поселении избирался наместник, напрямую отчитывающийся перед тиа. Сейчас тиа не вмешиваются в дела Канхи, и вроде бы она перешла на полное самоуправление, но титул наместника так и не сменили. То ли привыкли, то ли ничего другого не придумали.