Ольга Хрипина-Головня - Колыбельная для эльфа

На лице Улиэня застыло выражение полнейшей растерянности.

В полном молчании, нарушаемом только пьяными всхрапами мирно спящего Правителя, грозы эмънов, повелителя смерти и прочее, Улиэнь поднялся с колена и повернулся к эльфам.

— Интересно, — мрачно сказала Суна. — А если бы он тебе приказал нас тут покромсать и собрать отряд, чтобы громить близлежащие селения, ты бы тоже согласился?

На лице эмъена отразилась мучительная борьба.

— Я бы просто постарался уберечь своего Правителя от возможных травм и ран, — наконец, тщательно взвешивая каждое слово, ответил Улиэнь.

Лицо Амарисуны разгладилось.

— Видишь?! — пылко воскликнула она обращаясь к эльфу. — Я тебе говорю: Улиэнь надежный союзник, я ручаюсь!

Мориан устало прикрыл глаза.

— Союзник кому, тиа? — обратился к эльфу эмъен, весьма эффектно расправляя крылья за спиной. Мориан коснулся пальцами обруча на лбу.

— Тиа? — делая удивленное лицо спросил Мориан.

Улиэнь прищурился.

— У тебя очень приметное украшение, эльф. Моя мать любила старые истории. И с удовольствием рассказывала их мне.

— Истории, — с тоской протянул Мориан. — Тут эльфы-то не помнят, что из-за этого обруча у тиа рода Милари еще до войны вышел маленький казус.

— После чего его и стали передавать как символ рода, — закончил Улиэнь.

Лицо эмъена становилось все мрачнее. Суна на всякий случай встала между Морианом и Улиэнем.

Эльф вздохнул, мягко отодвинул Амарисуну в сторону, встал перед Улиэнем, расправил плечи и посмотрел эмъену прямо в глаза.

Ты прав. Мое имя — Мориан Чилуэнь Мичиалель. Я наследный тиа всех эльфийских земель, которые по древнему закону находятся под моей защитой. Я обещал Алларду ан Шетдва помочь пройти через наши земли, принял его предложение о помощи и не причинил ему никакого вреда

Когда-то эмъены отзывались на просьбу о помощи тиа, и теперь я снова обращаюсь, от своего имени и от имени Алларда ан Шетдва, за твоей помощью, благородный Улиэнь Дагай, верный воин своего Правителя.

У Суны заалели кончики ушей. Улиэнь моргнул раз, другой.

— Издеваешься?

— Патетично взываю, — поправил Мориан. Улиэень сложил крылья за спиной.

— Помогите мне перенести Правителя в его комнату, а потом я надеюсь все-таки до конца разобраться, что творится вокруг моего повелителя, — ответил он, наконец.

Суна украдкой перевела дух. Насколько она знала Улиэня, тот вполне мог попытаться запереть их до пробуждения Алларда и выяснения обстоятельств. Еще бы и охрану приставил. Вышло бы некрасиво — то ли с Морианом драться, то ли с Улиэнем, то ли в сторонке постоять. Интересно, кто бы победил?

Повелитель причмокнул во сне, и, когда Мориан взял его под руки, а Улиэнь — за ноги, заехал эмъену сапогом в живот.

***

Мориан прощается и неторопливо уходит из сада у школы. Улиэнь смотрит на усыпанное звездами небо. Холодный ветер забирается под накидку Суны, кладет ладони на спину, заставляя дрожать. Середина ночи, тишина не нарушается ничем, только где-то вдалеке слышен тоскливый вой, да в траве еле слышно кто-то шуршит. Эмъен все молчит, словно вышел в сад только чтобы полюбоваться суетливыми облаками, а Амарисуна ловит себя на мысли, что без эльфа ей стало совсем холодно, и она не знает, с чего начать разговор с Улиэнем. А разговор должен быть.

С дерева срываются сразу три листа, и один из них ветром относит прямо эмъену в лицо. Улиэнь вздрагивает, словно просыпается.

— Я думал, все будет по-другому, — говорит он тихо. Амарисуна стоит рядом и перебирает пальцами перья в крыле эмъена. Раньше ему было щекотно. Теперь — даже не обращает внимания.

— По-другому, это как? — эльфийка задирает голову и смотрит на редкие звезды — только чтобы не смотреть в лицо Улиэню.

— Как… я откину свои предрассудки, ты наконец-то сделаешь выбор: меч или твои способности Целителя, и мы сможем выйти вечером вот так вот, и постоять рядом.

— Мы и так стоим рядом, — Суна опускает руку и теплые пальцы Улиэня сплетаются с ее замерзшими пальцами.

— Не так. Ты отправляешься неизвестно куда с Изгнанником, и я даже не буду спрашивать, почему — ты сама пока не дашь мне ответа на этот вопрос. А у меня есть Названная, и мы будем вместе до конца жизни, потому что мне хорошо рядом с ней.

— Но держишь за руку ты меня, — отвечает тихо Амарисуна, крепче сжимая пальцы. — А у Мориана тоже есть Названная.

Улиэнь только хмыкает.

— Не бери в голову, Амарисуна. Все обойдется.

— Обойдется? — не понимает Суна. Или делает вид, что не понимает.

Улиэнь поднимает ее руку и целует в ладонь.

— Видимо, так уж было суждено, чтобы на Дороге Времен мы с тобой разошлись.

— На Дороге Времен, — эхом отзывается Амарисуна.

Эмъен наклоняется к ней, проходит несколько секунд, и ему на голову камнем пикирует шэт'та со свитком, привязанным к лапе.

Чем славятся шэт'та — непостижимым образом они могут найти адресата где угодно и в какое угодно время суток.

Даже если их совсем не ждут.

***

Холодный голос прозвучал как пощечина.

— Ты хочешь все испортить?

Мужчина открыл глаза и сел на кровати.

— Иди сюда…

— Я убью тебя, — тон женщины не оставлял надежды. Мужчина подобрался.

— Попробуй.

Женщина выбросила вперед руку и замерла, покачнувшись на носках. Закрыла на несколько секунд глаза, и опустилась на колени.

— Что случилось, Аша? Ты так беспокоишься, что эльфы собрали Совет и поставили вопрос об отмене Закона? Ты же знаешь, чем все закончилось.

— Я говорю о шэт'та, присланном из каких-то всеми забытых Очушек. Мои слуги пишут об эльфах, обсуждающих силель, потом мне приходит послание, что их же еще и убили, судя по всему — эти самые эльфы, а потом я узнаю, что моего сына там видели и там же — ранили!

Амарг поморщился.

— Наш сын, похоже, искал этих эльфов. И, напомню, он положил почти весь первый высланный за ним отряд. То, что его ранили — его вина. А побег — его предательство. Оскорбление всему нашему роду.

— А осада Канхи?! — сорвалась на крик Аша.

— Я тут не причем. Кулан оказался слабее, чем я полагал. Думаю, он сошел с ума и решил, что ему пора начинать свою войну.

— Так останови его! Или это я сделаю, — раздраженно зашипела Аша.

— Как? Я приду туда со своими воинами и привлеку лишнее внимание? — сжал руку женщины Амарг.

— А то, что в отрядах Кулана есть эмъены, по-твоему, внимания не привлечет?!

Пальцы мужчины разжались.

— Что?!

— Что слышал.

Амарг потер пальцами подбородок.