Надежда Башлакова - Волчонок

Да, бесспорно больно было вспоминать дела давно минувших дней и, тем не менее, было и удивительно. Сон был настолько живой, настолько яркий, настолько реальный, словно это было и не сновидение вовсе, а самая обыденная действительность. Будто она и правда вернулась в прошлое на много лет назад и заново пережила свою молодость и самую большую потерю в своей жизни. Замуж она больше так никогда и не вышла и ребёнка больше не родила, неимоверно боясь повторения пройденного, да собственно говоря, ей никто больше и не предлагал. А если бы кто и предложил, то вряд ли бы она согласилась, так как никто не смог бы заменить собой её ненаглядного Эрика, память о котором все эти годы она хранила в своей душе, в своём сердце.

Травка печально улыбнулась. Да, это было несколько удивительно, но и она когда-то была молода, счастлива и даже красива. Теперь уже даже она сама успела позабыть об этом и, тем не менее, это было так.

Старуха ещё какое-то время полежала в темноте, затянутая с головой в пелену воспоминаний, затем утёрла холодный пот со лба, кряхтя, устало поднялась, и пошла взглянуть на мирно спящую Милинду. Как там она себя чувствует!?

Глава 32. Смерть во имя добра и справедливости.

У смерти тысячи лиц, но

иногда она не спешит

показать даже одного.

Лисса всё говорила и говорила, и я не мог её остановить, да я, если честно, и не пытался. По-видимому, для неё это было очень важно, ей хотелось выговориться после долгой разлуки. Я видел это, понимал и только молча, слушал, с каждым её словом всё больше сознавая свою собственную вину во всём, что с ней произошло, что происходит и что ещё возможно произойдёт. Как вообще я мог оставить её одну в такое смутное время и зачем я только послушался тогда Невера? Возможно, если бы я не исчез из её жизни так внезапно, всего этого с ней могло бы и не произойти. Жила бы она теперь спокойно в своей родной деревне, радовалась жизни, не плакала бы горькими слезами на моём плече, а чуть раньше не тосковала бы по мне и деду, не приспосабливалась бы к новой не свойственной ей ипостаси и вольной дикой жизни полуживотного вообще.

Недаром моя душа тянулась к ней всё это время, чувствовала, что она нуждается во мне. Я был виноват, виноват, виноват…! Виноват во всём!

— Лисса, прости! — Выкрикнул я, не в силах больше слушать её горького рассказа и резко подскакивая с травы, на которой мы сейчас вдвоём сидели. Она не обвиняла меня, нет, но мне этого, собственно говоря, и не нужно было, достаточно было уже и того, что я сам себя обвинял.

— Светел?! — Удивлённо произнесла Лисса, вставая следом за мной.

Но я уже бежал в сторону от неё, и Ворон следовал за мной беззвучной тенью.

Я всё понял. Теперь я твёрдо знал, что нужно предпринять, чтобы всё вернуть на круги своя. Всё в этой ситуации крутилось вокруг меня. Я, сам того не желая, стал тем самым камнем преткновения, что погубил уже не один десяток людей и не многим меньше сделал обращёнными оборотнями. Ещё больше людей я заочно сделал несчастными, и самое ужасное, что с этим я уже ничего поделать не мог. Но кое-что ещё по-прежнему было в моих силах, и я просто обязан был предотвратить ещё большие беды, беды, которым бы я снова стал непосредственной причиной.

Главное, что теперь я наконец-то смогу всё изменить к лучшему. Жаль, конечно, я ещё столько всего планировал в своей жизни, но видимо этим мечтам было не суждено осуществиться. Надо только не задумываться об этом, а думать о жизни и здравии тех людей, коим тем самым я мог помочь. Я человек далеко не слабохарактерный и ни за что не решился бы на такой, прямо скажем, самоубийственный шаг, если бы не ответственность за возможные десятки, а то и сотни, а если смотреть на долгие годы вперёд, то даже и за тысячи человеческих смертей, виной которым мог стать именно я. Я не мог взять на себя такую ответственность, ответственность не за жизнь, а за неминуемую смерть немалой части человечества. Тем более я видел, как и саму Лиссу угнетает это её новое состояние, а видеть это для меня было невыносимо. Таким образом, выбора у меня не оставалось.

Она догнала меня возле моей родной деревни, да и то лишь на выходе из неё.

— Светел, зачем ты пришёл сюда, они ведь чуть не убили тебя в прошлый раз? — Испуганно спросила Лисса, опасливо посматривая по сторонам.

— Его там нет. — Глухо произнёс я, проходя мимо лисички, словно и не слыша этих её слов, и направляясь в обратную сторону.

— Кого? — Удивлёно спросила она. Но осознав, что я даже не замедлил шаг и, не останавливаясь, прошёл мимо, Лисса ускорилась и нагнала меня.

— Священника с серебряным крестом. — Задумчиво пробормотал я. — Он отправился….

— Священника с серебряным крестом? — Недоумённо повторила за мной Лисса. — Но зачем он тебе по…. О, нет!

Она вскрикнула и прижала руки ко рту, и тогда я понял, что она догадалась о причинах моего недавнего поведения.

— Светел, ты специально пришёл сюда, — убеждённо произнесла она, — помня, что они предприняли, когда встретили тебя в тот первый раз? Ты специально искал священника, зная, что он прямо-таки сдвинут на своей вере, и слепо следует церковной догме? Он ведь безжалостно жжёт тех, кто является по его меркам злодеями! Ты специально искал смерти? — Возмущённо выкрикнула она.

— Лисса, я…. — Попытался вклиниться я в её речь, не замедляя при этом своего шага.

— Светел, но почему? Да подожди же ты. — Зло вскрикнула она, хватая меня за руку и разворачивая лицом к себе.

— Лисса. — Устало произнёс я.

— Не надо было делать этого. — Выкрикнула она, не желая меня слушать, но тут же жалобно спросила. — Светел, зачем?

— Но я должен был. Именно я повинен в том, что произошло с тобой, что произошло со всеми теми, кто окружал тебя весь этот год. И только я могу положить этому конец.

— Конец чему? — Раздосадовано выкрикнула Лисса, продолжая свой допрос.

— Я истинный оборотень, — нетерпеливо мотнув головой, принялся объяснять я, — и все вы в той или иной степени мои порождения. Если я умру….

— Проклятая кровь! — Вдруг резко выкрикнула Лисса, чем немало напугала меня самого.

— Что?

— У тебя проклятая кровь. — Взбудоражено ткнула она в меня пальцем.

— Так и я ж о том же. — Страдальчески произнёс я, так как признавать собственную вину, не являясь при этом полностью виноватым, было ужасно. — Я источник проклятой крови и моя смерть снимет со всех вас проклятие, независимо от того что не я сам укусил тебя и всех остальных, достаточно уже того, что укусившего вас, ранее ранил лично я, а значит в вас течёт моя кровь и все вы относитесь к моей кровной линии.