Элизабет Мэй - Охотницы

— Уничтожить здесь все.

Глава 37

Они ждали этого. Лоннрах еще не закончил говорить, а cù sìth уже прыгает на меня, оскалив зубы и вытянув огромные когти. Я подныриваю под ней и взмахиваю клинком. Он рассекает левый бок твари, кровь теплым потоком хлещет мне на щеку.

У меня нет времени убедиться, мертва ли она. Лошади окружают меня, daoine sìth вскидывают мечи, а sluagh кружат над нами, пронзительными воплями разрезая ночную тьму.

А затем рука хватает меня за запястье. Киаран.

Там, посреди хаоса, я хочу сказать ему кое-что. Что хотела бы провести с ним больше времени и сожалею, что так и не рассказала, насколько он мне дорог.

Киаран кивает, словно понял, и отворачивается. Вытаскивает мечи из ножен. Я прижимаюсь спиной к его спине и разворачиваюсь к врагам с моей стороны. Мы готовы.

Кони рвутся вперед, я прыгаю и взмахиваю клинками. Металл сталкивается с металлом, громко, почти оглушительно. Воздух неподвижен и пропитан силой, окружающей нас мерцанием ярких цветов. Сила течет сквозь меня таким потоком, что мышцы болят и протестуют.

Я игнорирую боль и полосую daoine sìth, бью кулаком в лицо следующего, уклоняюсь от одного меча за другим. Порожденная волшебством фейри молния ударяет в плечо, электричество жжет меня изнутри. Сила Киарана нарастает, когда я сжимаю мечи, и свет срывается с них, врезаясь в группу daoine sìth.

Еще один фейри вытягивает руку, и лоза вырывается изнутри, оплетая мои ноги и руки. Сила рвется из меня, и растение опадает на землю хлопьями пепла.

Я прыгаю вперед, перерезая глотку этому фейри. Кровь хлещет на мои доспехи, на тонкие серебряные плети лозы, которыми покрыты наручи. Кровь фейри взаимодействует с моими доспехами. Поток смерти силен, и увеличившийся прилив энергии наполняет меня так, что я боюсь взорваться.

Мои клинки прорезают чужие кольчуги, рассекают кости и сухожилия. Я верчусь и бью очередного врага в живот. Сила удара отправляет его в полет, но он приходит в себя и вскидывает руки. В меня врезается разряд, настолько быстрый и мощный, что на груди под металлом остается синяк.

Вкус сухой земли скользит по моему горлу, и внезапно меня окружает пламя. Пламя жжет мои доспехи и опаляет кожу. Но сила Киарана — поток внутри меня, и я чувствую, как она наполняет, исцеляет, заряжает, резонирует с доспехами, с кровью фейри, которой они залиты, с моим сердцем. Я втягиваю эту силу, собираю ее внутри в единый заряд, в ураган и бросаю навстречу пламени. Оно гаснет, и дикая часть моего сознания испускает победный вопль.

Daoine sìth пытается швырнуть в меня новой энергией, но с силами Киарана ей не тягаться. Я отправляю клинок в ножны, чтобы прицелиться в голову фейри из электропистолета, и стреляю. Так просто.

Окруженная дождем и телами, я смотрю на окраину долины, туда, где начинается город. Всадники daoine sìth мчатся туда, прочь от битвы, в сторону моего дома. Я замечаю, что там кружит мой орнитоптер: Гэвин наблюдает за тем, чтобы битва не захватила город. Я не дам им такого шанса.

Я бегу к локомотиву, на ходу пряча пистолет и складывая клинки, чтобы они вернулись в форму звездчатого диска, который отправляется на мой нагрудник. Забравшись в кабину, я тяну за рычаг, который открывает отделение для оружия, и достаю звуковую пушку.

Нащупывая беруши, я кричу:

— Киаран!

— Айе.

Он оказывается в локомотиве вслед за мной, покрытый кровью и грязью. Его глаза сияют.

Я бросаю ему запасную пару берушей.

— Они тебе понадобятся.

Тщательно заткнув уши, я вскидываю пушку на плечо и выворачиваю уровень децибел до максимума. Краткий миг я наслаждаюсь тишиной настолько полной, что ни один звук не способен ей помешать. Затишье перед бурей. Сладкий звук покоя перед началом хаоса.

А затем я спускаю курок. Пушка дрожит в моих руках, и я смотрю, как фейри, настигнутые звуковой волной, падают на землю.

Я разворачиваюсь и снова прицеливаюсь, чтобы вывести из строя группу побольше, которая, подгоняя металлических коней, уже летит ко мне. Я снова нажимаю на курок. Звуковая волна встречает их, и они падают волнами, словно в них врезается нечто плотное. Фейри скукожились на земле, кровь течет у них из ушей.

Я вытаскиваю беруши и улыбаюсь Киарану.

— Отличная диверсия, не так ли?

Киаран явно впечатлен.

— Я знал, что ты не просто так мне понравилась.

Я киваю на обездвиженных фей в дальней части парка.

— Твоя добыча или моя?

— Моя, — отвечает Киаран. Улыбка у него плавная и пугающая. — Определенно моя.

Он спрыгивает с локомотива. Если бы мне не осталось так много врагов, я наверняка кинулась бы за ним.

Вместо этого я бросаюсь на кружащего sluagh и вгоняю клинок ему в шею. Холодный туман плещет на меня и окутывает доспехи.

Я снова бросаюсь на врагов. Все происходит так быстро, что у меня нет времени сосредоточиться на ком-то одном. Кто-то нападает, я его убиваю. Затем еще одного, и еще. Я использую гранаты, и меня осыпает землей и камнями. Долина светится от силы, а небо от вспышек света. Энергия бьет в меня, но я выношу эту боль. Я уклоняюсь, я рассекаю…

Не знаю, скольких фейри я убила. Важен лишь поток энергии от их смерти, чистая радость убийства. Я полосую клинками воздух и вижу, как заемная сила рвется из меня. Она рассекает больше тел, и крики меня оглушают.

Способности Киарана опьяняют меня. Охота всегда должна быть такой. Трепет, победа. Страх. Мне нужно еще!

Киаран хватает меня сзади, разворачивает лицом к себе. Я чуть не падаю на него. Я настолько пьяная от силы, что меня уже начинает немного тошнить от нее.

Он обхватывает ладонями мое лицо, заставляя посмотреть на себя.

— Теперь, — говорит он, — мы убили достаточно, чтобы щит света продержался немного дольше. Ты должна идти туда и активировать печать, сейчас же.

— Сейчас?

Я качаю головой, пытаясь осмыслить его слова. Жажда битвы тянет меня обратно, в бездумное состояние.

Я оглядываю долину. Киаран оттащил меня в тот момент, когда оставшиеся фейри отступили, чтобы перегруппироваться, а раненые еще не затянули нанесенные нами многочисленные раны. Полосы окровавленных доспехов блестят в темноте. Мы с Киараном уничтожили и ранили многих, их телами усыпана долина.

«Господи, как же мне это понравилось! Что же я после такого за человек?»

— Кэм?

— Я могу убить остальных, — говорю я, отмахиваясь от ужаса перед тем, что уже сотворила. Сейчас не время для чувства вины. — Я могу.