Екатерина Шашкова - Цвет моих крыльев

Слуги при виде меня в драном платье, пыльных с дороги ребят и ручного ворона впали в столбняк. Ну, хоть не разбежались по закоулкам, как три дня назад – и то счастье.

При попытке разговорить обслуживающий персонал выяснилось, что Хозяин ещё не появлялся (Ну и хорошо. Вряд ли бы он обрадовался, узнав, что я выходила), Тьяра куда-то убежала (Ещё лучше! Может, удастся вернуть платье в шкаф так, что бы она не заметила), зато в библиотеке уже час сидит какая-то странная женщина, которая жаждет поговорить хоть с кем-нибудь из владельцев дома.

К владельцам я себя не относила, на неизвестных женщин внимание обращать не собиралась… ровно до того момента, как подошла к своей комнате и обнаружила, что дверь не заперта.

– Может, ты сама забыла её закрыть? – предположила Рисса. – Знаешь, так бывает, когда задумаешься о чём-то и на всё остальное внимания уже не хватает.

– Прекрати глупости говорить. Я же помню, что запирала!

– Да? – Кьяло внимательно осмотрел дверь. – А ничего, что на ней вообще замка нет?

– На заклинание запирала! – уже слегка раздражённо объяснила я. – Значит, какой-то умник его взломал.

– Тьяра?

– Теоретически – возможно. А на практике – что ей тут могло понадобиться? Кусок моей кожи на анализ? Бред это всё… Да и не забыла бы она заклинание восстановить. Забывают когда торопятся, когда бояться, что их застукают. А ей чего бояться?

– А если не она, то кто?

– Откуда я знаю. В вашем дурацком мире только на словах магии нет, а на деле – куда не плюнь – сплошные колдуны.

– И ничего он не дурацкий, – оскорбилась за родину Рисса, – просто ты плюёшься как-то слишком прицельно.

– Ага. Сейчас вот хочу плюнуть в ту неизвестную, которая засела в библиотеке. И вообще, у меня такое чувство, что я знаю, кто там.

– Откуда?

– От верблюда. – Я пожала плечами. – Библиотека, Муллен, странная женщина, непонятные разговоры… Ничего не напоминает?

– Сестра Анелла? – сообразил Кьяло. – Кстати, мы её карету обогнали на подъезде к городу.

– Тем более. Интересно, что её с Хозяином связывает?

– Да всё, что угодно. Может, она какая-нибудь бывшая преступница, и он её уже ловил. А потом сжалился, сражённый наповал неземной красотой сей невинной девы – и отпустил. Причём исключительно с условием, что она не будет мелькать в свете, а уйдёт в монастырь, – Рисса, не спрашивая разрешения, плюхнулась на мою кровать.

Ворон, до этого бестолково кружащий под потолком, убедился, что прямо сейчас никто никуда уходить не собирается, и приземлился на подоконник. Кьяло подумал, и решил последовать его примеру – оседлал стул. Свёрток свой странный он пристроил на коленях, зато сумку мою при этом нагло спихнул прямо на пол.

Стоп! А как она вообще оказалась на стуле? Была же под подушкой?

– Она не только сюда заходила, она ещё и в моих вещах копалась! – Я подхватила сумку и полезла внутрь. Так и есть, листы с записями явно кто-то доставал. И хорошо, если в конечном итоге они все оказались на месте. А если нет? Не пересчитывать же! Да я и понятия не имею, сколько их было.

– Погоди, не кипятись. Мы же не уверены, что это именно она! Даже не знаем точно, кто в библиотеке, – остановил меня берсерк.

– Почаще бы ты был таким рассудительным – цены бы тебе не было, – проворчала я. – А она на мои записки давно глаз положила, я же знаю. И в академии не зря околачивалась. Вот чуяла я, что будут у нас ещё проблемы с этой инквизиторшей.

– Не у нас, а у тебя, – хмыкнула Рисса. – Остальные страстью к бумагомарательству не отличаются и провокационных дневников по комнатам не раскидывают.

– Вообще-то, у меня и про вас немало написано, – созналась я. – А мавки и всякие проклятые берсерки тоже под запрет на использование магии попадают.

– Ты что, совсем дура, о таких вещах писать? Если эти твои заметки попадут куда надо – тебя даже Муллен от костра не убережёт! Короче, селезёнкой чую – бежать надо, пока эта таинственная сестричка своему руководству обо всём не доложила. Как думаешь, зачем ей твой дядюшка понадобился? Наверняка шантажировать его собралась.

– Упс!

– Вот тебе и "упс"! – Блондинка решительно вскочила с кровати. – Собирайся. Сейчас же уезжаем!

– Куда?

– В Лёссу. Втроём. Ну, и эта ошибка природы тоже с нами, – она кивнула на Глюка. – Главное, до границы добраться, а там уже нас не выдадут. Потому что здесь оставаться – себе дороже. Война, инквизиция… скоро налоги поднимут, а потом и вовсе беженцы пойдут… А все студенты академии, и мы в том числе, военнообязанные, между прочим. Забыла? Или тебе так не терпится пойти воевать? За страну, которая никаким боком не родина, и где тебя заранее ненавидят исключительно из-за формы ушей? Или ты на костёр хочешь? Так это легко устроить! Только, извини, у меня нет никакого желания к тебе присоединяться в богоугодном порыве самосожжения.

– Рис, прекрати. Что ты на неё набросилась? – вмешался Кьяло.

– Я просто объясняю ситуацию. И заодно пытаюсь спасти твою шкуру. Потому что остаться здесь я тебе не позволю. А домой ты без неё не поедешь.

– Не поеду, – кивнул берсерк.

– Ну и дурак!

– Сама истеричка!

– Так, спокойно, – прервала я начинающуюся ссору. – Дружно вдохнули, выдохнули, сосчитали до десяти, а потом спокойно объяснили мне, почему ехать надо именно в Лёссу. Я знаю, что вы оттуда родом. Ну и что дальше? Разве это показатель того, что вас и меня там примут с распростёртыми объятьями? Сдаётся мне, что вы оба что-то недоговариваете.

На несколько секунд повисла тишина, нарушаемая разве что стуком глюковых когтей по подоконнику. Ворон был насторожен и явно чем-то недоволен. Наверное, всё ещё переживал из-за очередного превращения. Ладно хоть птица получилась нормальная, не павлин и не страус. Только вот чем его, интересно, теперь кормить?

Пока я разглядывала ворона, друзья бурно перемигивались и корчили многозначительные рожи, пытаясь прийти хоть к какому-нибудь консенсусу.

– Ну давай, рассказывай, герой, – буркнула наконец мавка, складывая руки на груди. – Я хоть проверю, насколько ты усвоил всё то, что я объясняла.

– Ладно, – берсерк поёрзал на стуле, собрался с духом и начал, – Во-первых, Рис правильно сказала, что все кто учится в академии, причисляются к военным. И наше коллективное бегство оттуда, да ещё в такое время, равносильно дезертирству. Что, понятное дело, ничем хорошим не светит.

– Это вы дезертировали. А я, между прочим, по официальной версии отчислена. Надеюсь…

– С чего бы это? Ладно, потом объяснишь, а то я так и не договорю. Тем более, что речь ведь сейчас не о тебе. Тебя Муллен от такой мелочи в любом случае отмазал бы. Да и вообще, ты всё же девушка, с тебя в таких вопросах и спрос другой. А проблема, как ни странно, во мне. Потому что парню после такого бегства – или в тюрьму, или на войну. А ни туда, ни сюда мне, как выяснилось, нельзя, потому что это будет… ну, как его…