Юлия Латынина - Колдуны и министры

Нан повертел кинжал в руках. Это была слишком длинная вещь, чтобы спрятать ее в одежде узника. Нан убедился, что за ним не следят, и стал курочить рукоять. Через пять минут он добыл из нее матовый брусок в полтора пальца длиной. Нан щелкнул переключателем: брусок ожил и заморгал зеленым глазком. В коридоре загремели шаги. Нан подоткнул изувеченный кинжал под тюфяк, сунул туда же брусок, и опустился на лежанку.

Дверь заскрипела, и на пороге показался комендант. Охранник нес за ним поднос с чудным ужином: с курицей, облаченнной в дивную шкурку янтарного цвета, с мясом тонким и нежным, словно лепестки кувшинки, с вином, вобравшим в себя нежный блеск осенних дней. Нан поспешно вскочил с лежанки.

– Великий Вей! Что с вашей рукой? – вскричал в ужасе комендант.

Действительно, вскакивая, Нан ненароком распорол правую руку об острый каменный выступ. Тут же послали за лекарем. Тот, всячески кланяясь, перебинтовал руку узника. Комендант в отчаянии бил сапогом нашкодивший камень и бормотал извинения. Нан, улыбаясь, предложил коменданту разделить его скромную трапезу. Тот застеснялся и на прощание осведомился о просьбах узника.

– Я, признаться, большой любитель грецких орехов: нельзя ли десяточек?

Когда посетители ушли, Нан размотал бинт, пристроил в ладонь лазерный пистолет и замотал бинт снова. Опять загремели шаги: это стражник, пыхтя, принес едва ли не мешок орехов. Нан уселся на солому, поставил мешок с орехами меж ног и так сидел часа два, время от времени употребляя свой роскошный кинжал для лущения орехов. Через три часа в дверь просунулся стражник. Нан спрятал кинжал. Стражник с вожделением оглядел нетронутый ужин, изрядный слой скорлупок на полу и спросил:

– Это что у вас, господин министр, диета такая?

– Ага. Диета. – сказал Нан.

– А от чего она помогает? – заинтересовался стражник, видно, любитель посудачить о болезнях.

– От цианистого калия, – ответил министр, и стражник обиженно сгинул.

Через два часа запоры заскрипели вновь, вошли трое стражников, два офицера и комендант. Комендант досадливо крякнул, увидев нетронутый ужин. Офицер из городской стражи глянул на Нана, как на свежего покойника.

– Поднимайтесь!

Нан положил перед собой забинтованную руку.

– Кто приказал меня казнить – Киссур или Арфарра?

– Бунтовщики слишком наглы, – ответил командир. – Они захватили внешнюю стену. Слышите? Господин Арфарра, заботясь о вашей безопасности, велел перевести вас в другое место.

Действительно, из-за открытых дверей, был слышен какой-то неясный ропот. Нан улыбнулся, нащупывая курок.

– Давай сюда веревку, – сказал офицер стражнику.

Нан вскинул руку.

В этот миг в коридоре послышался топот, и между отцовских ног просунулась детская мордочка.

– Батюшка, – сказало дите коменданту, – матушка спрашивает, кому доверить корзину с серебром?

Нан опустил руку. Через мгновение стражники вытряхнули его из тюфяка, скрутили руки ремнем за спиной и повели. Задержавшийся на мгновение офицер поворошил солому и, изумившись, вытащил оттуда развороченный кинжал. «Какой трус, – подумал варвар, – этому человеку принесли такой хорошенький кинжал, а он цепляется за жизнь, как репей». И сунул кинжал себе в рукав.

Выскочив на улицу, стражники поняли, что дело плохо: на дальних дорожках уже выла толпа, в воздухе пахло бунтом и смертью. Офицеры заметались, выскочили через сад к малому книгохранилищу и потащили Нана по лесенке в подвал. Один из офицеров вынул из-за пазухи бумаги и стал растерянно оглядываться.

– Вот этот, – с усмешкой сказал Нан, кивнув на один из шкафов. В одно мгновение шкаф своротили с места, и за ним открылась дверь в подземный ход, – вещь столь же необходимая в государевом дворце, как пожарная лестница в доходном доме, но малоупотребительная в мирные времена.

Офицер завозился у каменной двери. Та не поддавалась. Нан подошел к решетчатому подвальному окошку: крики толпы раздавались совсем близко, небо стало розовым, как голая задница павиана.

Веревка на шее его дернулась. Нан обернулся: рыжеволосый стражник с медным кольцом в правом ухе щурился на бывшего министра с корточек и поматывал веревкой с тем удовольствием, с каким шестилетний мальчишка тащит, впервые в своей жизни, за узду ишака.

– Слушай, – сказал Нан, – у меня затекли руки. Развяжи их, я ведь не убегу.

Стражник показал министру язык.

Офицер по-прежнему возился у двери, скреб ногтями о камень и отчаянно ругался. Крики толпы были все громче.

– Вы взяли не тот ключ, – насмешливо сказал Нан. Прислонившись к стене, он отчаянно пытался хоть как-то ослабить ремень и дотянуться до курка.

Офицер стал глядеть на ключ.

– Клянусь божьим зобом! И верно, не тот! Что ж делать?

– Наверху, на третьем этаже, – сказал его товарищ, – у смотрителя есть все ключи.

– Так тащите его сюда, – приказал офицер.

Стражник бросился наверх, скача через три ступеньки.

Люди в подвале замолчали, дожидаясь его возвращения: крики толпы стали еще громче.

– Накося выкуси, – сказал стражник, – говорят, когда рыли эти ходы, всех строителей закопали в землю, чтоб те не распускали языки; а зачем рыть, если, когда придет надобность, так такой бардак, что даже ключей не перепутать не могут?

Нан терся спутанными руками о стену. Кожу с ладоней он уже содрал, а веревку – никак.

– Господин министр, – сказал офицер, запинаясь, – здание окружено мятежниками. Господин Арфарра приказал заботиться о вашей безопасности… Но он велел, чтобы вы ни в коем случае не попали в руки черни… Я… я весьма в отчаянии… поверьте, этот пропавший ключ!

Нан осклабился.

– Не стоит отчаиваться, – сказал он. – Арфарра, может, и приказывал вам спасти меня, но господин Чареника приказал вам меня убить при попытке к бегству. Не думайте, что меня обманула эта комедия с ключами.

Офицер всплеснул руками и сказал:

– Вай, как вы можете так говорить! Поистине это ложь!

– Тю, – сказал один из стражников, – я сам видел, как вы, господин офицер, говорили у каретного угла с сыном Чареники.

Варвар оглянулся на своего подчиненного с изумлением.

– Если вы меня казните, – быстро сказал Нан, – то вам не удастся уйти живыми от толпы, а если вам удастся уйти, то Чареника уберет вас как опасных свидетелей.

Офицер, казалось, задумался.

– Да ну его, – решительно сказал второй стражник, – он же колдун. Мы его убьем, а он повадится каждую ночь грызть печень.

– Прекратить разговорчики! – заорал офицер.

Третий стражник, за спиной Нана, дернул веревку с такой силой, что Нан поскользнулся и упал. Он хотел встать, но четыре руки вцепились в него и подтащили к каменному порожку. Один из палачей оборвал ворот рубахи, а другой намотал волосы на кончик лука и завел голову на порожек. Офицер наступил сапогом на разорванный ворот.