Екатерина Оленева - Невеста для Мрака (СИ)

На что надеялся этот несчастный? На то, что смерть будет не такой мучительной, как её рисует воображение? На то, что в последний момент бывший шурин его помилует? Или это свойство сильных людей — надеяться до последнего, вопреки всему?

Руки брата Синьиэры были позорно связанны верёвкой. Они больше не узнают шпаги. Голова не замыслит интриги. Король сможет спать спокойно, по крайней мере какое-то время.

Палач привязал герцога к эшафоту, охватив верёвкой тело посредине туловища. Лучники направились к лошадям.

До сегодняшнего дня я пребывала в убеждении, что не боюсь крови, ведь она льётся рекой при большинстве магических ритуалов. Мне не раз приходилось убивать. Но то, чему я была свидетелем до этого и то, что видела сейчас… разница между этим такая же, как между чистым порезом от скальпеля и фаршем из мясорубки. Душераздирающие крики боли, выходящие наружу кости из суставов, льющаяся изо рта, ушей, ноздрей кровь и под финал падающие на земли кишки вперемешку с экскрементами.

У меня нет слов…

Как можно сознательно обречь другое существо на подобные муки? Я демон. Мне не понять. Чтобы наслаждаться подобными вещами, нужно родиться человеком.

— Государь, — обратилась я к мужу. — Мне не хорошо. Разрешите удалиться?

— Вас столь мало волнуют мои дела, сударыня, что вы хотите оставить меня в такую минуту?

— Могу я надеяться, что меня вы не казните за то, что ваш враг, разорванный на части, вызывает у меня тошноту, а не улыбку? Маэстро, — обратилась я к принцу. — Помогите мне, пожалуйста. У меня что-то кружится голова.

Принц, побелевший как полотно, с мокрыми дорожками слёз на щеках, протянул мне дрожащую руку.

Так, рука об руку с сыном моего мужа, мы покинули Ратушу.

Королевское правосудие состоялось.

Черное королевство по-прежнему принадлежало Темному Королю.

Глава 27

По мнению моей статс-дамы леди Шарлин, особы сведущей во всех отношениях, лучшее средство от всех невзгод — это ванна с миндальным молоком и отваром из листьев вербены. После ледяного ветра, царящего на Королевской площади, после многотысячной толпы было чистым наслаждением млеть в тёплой воде, отогреваясь в волнах горячего пара.

В переходах замка было темно, гуляли сквозняки, а собственная комната казалась оазисом благополучия, куда ещё не просочились общий мрак и мировые беды.

После ванны фрейлины закутали меня в горячие полотенца, старательно промокнули капельки влаги с тела, подали ажурную ночную рубашку. Поверх рубашки на плечи набросили алый пеньюар из мягкого бархата. Перехваченный у талии широким чёрным поясом он расходился книзу пышными тяжёлыми фалдами, подчёркивая тонкость моей талии, пока ещё не утратившей стройность. Высокий, отделанный белоснежным кружевом воротник открывал в v-образном вырезе шею, на которую блестящим каскадом набегали рубиновые кудряшки.

Пока я разглядывала себя в зеркало, заключенное в темную раму, на пороге комнаты возник Дик*Кар*Стал.

Из открытых дверей потянуло холодом и сквозняками.

— Все свободны, — небрежно бросил он через плечо фрейлинам. — Я желаю побыть с королевой наедине.

Девушки поспешно удалились.

Дождавшись, пока дверь закроется, Дик*Кар*Стал подошёл ко мне, сцепив руки за спиной.

— Вы не спустились к ужину, сударыня.

— Я устала и не очень хорошо себя чувствовала, ваше величество.

— Если бы вы спустились, чувствовали бы себя ещё хуже, — заявил он, скрещивая руки на груди. — Вас пытались отравить.

Какое-то время я молчала, осмысливая сказанное.

— Яд подсыпал один из поваров, — продолжил свою речь Дик*Кар*Стал. — Могу подарить вам его зобми или сделать из него неходячее чучело, если хотите.

— Не хочу.

— Считаете это не гуманным?

— Полагаю, что повар в этой истории просто крайний. Не с него следует начинать.

— Моя королева жаждет в качестве чучела заполучить голову моего сына? — саркастично протянул он.

— Если уж вам так не терпится побаловать меня моргучей мертвячиной, подарите голову вашего рыжего любовника, ваше величество, она порадует меня не в пример больше всех остальных, вместе взятых. А что касается виновности вашего сына?.. Слишком нарочито. В первый же день после казни заговорщиков совершается попытка отравить беременную королеву? Возможно, кто-то пытается одним ударом избавиться от обоих ваших наследников, государь?

Я качала ногой, взирая на моего царственного, мрачного властелина.

— Уверена, принц Фабриан не виновен. Скорее тут замешен Пресвятой Орден. Они считают меня проклятой, даже, возможно, более проклятой, чем вы сами. Наш с вами ребёнок им видится чудовищем, предвестником конца света, которому нельзя дать шанса появиться на свет.

— Некромант, управляющей огненной стихией? Жаль, что нам не суждено оправдать их надежд, по крайней мере, на этот раз. Что ж? Пока наш враг невидим, он опасен вдвойне. Мне жаль, моя королева, но обстоятельства складываются так, что нам с вами придётся расстаться.

— Расстаться?.. — с надеждой встрепенулась я.

— На время. Пока не родится ребёнок.

Я изо всех сил старалась держать себя в руках и не выказывать владеющих мной эмоций.

— Мой король, отсылая, вы оберегаете меня? Или под благовидным предлогом от меня избавляетесь?

Он смерил меня взглядом и ничего не ответил.

— Уходите, — процедила я, отворачиваясь. — Оставьте меня.

— Берегите себя моя королева, — сказал он мне уже с порога.

— Обязательно, — процедила я ему вдогонку.

Замок Фракптон, объявленный моей личной резиденцией, возвышался между Чёрными Горами и Краем Озёр. Поселение представляло собой небольшой городок, отрезанный от всего мира дремучими лесами.

Это был уединённый и дикий, даже по меркам Фиара, край. Вместо каменных построек, характерных для остальной части страны, здесь всё чаще встречались бревенчатые хижины.

Путь туда не казался ни приятным, ни легким. Дорогу то и дело пересекали быстрые потоки, перебираться через которые приходилось с величайшей осторожностью. Могучая стена леса доходила до берегов рек, ветви густых деревьев свешивались к воде, бросая темные тени. Прохладные испарения ручьев и ключей непрерывно висели в воздухе, влажность была пронизывающей, сколько не кутайся в плащ. Нерушимая тишина действовала на нервы, как и постоянный сумрак.

Ноги ратников легко ступали по почве, усыпанной валежником.

Я, отбросив полог паланкина, в котором вынуждена была путешествовать, получила возможность сколько душе угодно любоваться разноцветным лиственным океаном, отливающим всеми оттенками: от яркой зелени до багряного пурпура — богатейшая гамма красок.