Гай Орловский - Ричард Длинные Руки — ландлорд

— Нет, — сказал я, — просто мне как-то неинтересны проблемы дворцовых интриг или вашего замужества. А возможность чему-то научиться не следует пропускать мимо. Это я о гончарном деле, которое вы почему-то презираете.

Она прикусила губку, в глазах непонимание, но и живейший интерес.

— Вы странный рыцарь, сэр Светлый. От вас никогда не знаешь, что ожидать.

Я широко усмехнулся.

— В одном можете быть уверены твердо, леди Беатриса. Я не третий лишний в круге ваших женихов и даже не четвертый... Мне посчастливилось вообще в него не вляпаться.

Она в ответ улыбнулась достаточно искренне и, как мне показалось, с облегчением, что меня все же задело.

— Спасибо. Хоть вас не буду опасаться.

— Да и вам не стоит спешить, — сказал я. — Выходя замуж, женщина меняет внимание многих на невнимание одного. А зачем вам такая унылая перспектива?

Она улыбнулась.

— Вы еще оптимист. Но что делать, замок у нас маленький, порядочной женщине, кроме как замуж, и выйти-то некуда!

— Это верно, — согласился я. — Но можно и в стенах замка чувствовать себя счастливой?

Она ответила серьезно:

— Меня больше пугают стены монастыря.

Я промолчал, она настолько привыкла управлять всеми владениями, что не мыслит иной жизни, а какой муж это потерпит? С бароном де Бражелленом иначе, он сам постепенно переложил на ее плечи всю скучную работу, а здесь новому мужу придется смириться, что не он хозяин! Но пока до эмансипации далеко, у женщины есть только право сопеть в тряпочку.

Я развел руками.

— Если бы я мог чем-то помочь. Увы...

Глава 8

Утром воздух так свеж и чист, будто за ночь исчез вовсе. Я даже сквозь привычный шум со двора расслышал царапанье когтей по крыше, гортанные голоса то ли горгулий, то ли других ночных птиц, что не успели убраться в лес до рассвета и устраиваются на ночь. Со двора в окна заползает наваристый запах пшенной каши со старым салом, я уже научился различать, когда с молодым, когда ее старым: запах либо едва различим, либо такой густой, что если не топор, то белье на него вешать можно.

Слуги с утра готовили коней, рыцари выходили празднично разодетые, яркие, кичливые, разбирали коней. Когда все собрались, появилась леди Беатриса, ей вывели ее любимую лошадку, резвую тонконогую кобылку, удивительно красивую и вроде бы понимающую, что ею восхищаются.

Еще не подъехали к лесу, как резко и пронзительно завопили рожки, загудели охотничьи рога, а собаки начали рваться с поводков, скрести лапами землю. Солнце заливает землю, всадники подъезжают к стене деревьев праздничные, одежда сияет серебром и золотом, но за толстыми стволами тьма, будто там вечная ночь. Я невольно представил, как корявые ветви изорвут одежду, а драгоценные брошки и золотые застежки посыплются на землю и спрячутся под опавшими листьями.

Леди Беатриса оглянулась на графа Росчертского, тот горделиво кивнул в ответ, вскинул руку.

— Благородный сэр Глицин, граф Хамердинка и Зубея!

Граф Глицин тронул коня и выехал вперед. За ним немедленно поднялись его два пажа, четыре оруженосца и множество слуг, в том числе и два повара.

— Благородный сэр Хоффман, граф Аваддонга, Деми Элиаса и Трендеркиса!

Огромный всадник пустил коня и остановился, вклинившись между сэром Глициным и леди Беатрисой. Сэр Глицин тут же ухватился за рукоять меча, но Хоффман сделал вид, что пошутил, со смехом подал коня назад и встал с другой стороны графа Глицина.

— Достойный сэр Бауэр, — прокричал граф Росчертский, — барон Яддониса, Маалакса и Хэви Вульфа!

Третий всадник, красиво изогнувшись в седле, проехал вперед. Я терпеливо ждал, церемония эта важна, хотя это все та же табель о рангах, сиречь, очередь к кормушке, все придают ей огромное значение, а перестановка в очереди вызывает разговоры во всех замках, падение авторитета и влияния, распад союзов и возникновение новых.

Бауэр надменно оглядел меня с головы до ног, я рядом с разодетыми пышно красавцами выгляжу чуть ли не монахом.

— Сэр Светлый... а вы знакомы... э-эээ с благородными правилами охоты?

— Конечно, — ответил я. — Первое правило: если вы с графом Росчертским убегаете от зверя, то важно бежать не быстрее зверя, а быстрее графа.

Вокруг захохотали, Бауэр надулся и отъехал в сторону. Графы и бароны выстроились в длинную цепь, леди Беатриса проехала вдоль строя, и все ей кричали «Салют!», как если бы вела в бой римские легионы. Хотя нет, римские легионы женщины в бой не водили, а вот противоримские — не раз, так что она походит на легендарную Боудику, что воодушевляла своим присутствием сражения.

Если в замке рыцари щеголяют в нарядных костюмах и зачастую без тяжелых мечей, то сейчас кичатся друг перед другом богатством доспехов и великолепного оружия. Их оруженосцев раздувает спесью еще сильнее, даже слуги теснятся позади хозяев все нарядные и в пышных одеждах.

Бедные кабаны, успел подумать я, какие там тролли, тех еще найти надо, весь удар будет против диких свиней и оленей, граф Росчертский взмахнул рукой, псари бросились вперед, держа собак на длинных веревках.

Я пустил Зайчика чуть в сторонке, стараясь не опережать других. Я первым наткнулся на стадо оленей, хлопнул в ладоши, что за непуганые идиоты, и они сорвались с места, как стрелы с туго натянутых луков. За ними с воем, гамом и дикими криками ломанулась вся пестрая толпа, уже забывшая, что они гомо сапиенсы.

Немного погодя спугнули небольшое стадо свиней, но, пока преследовали, наткнулись на десяток таких огромных кабанов, что рыцари завопили в восторге и выставили перед собой копья.

Я держался в сторонке, охотничьей страсти никогда не понимал, этот атавизм застрял у некоторых особо примитивных существ с тех еще времен, когда все добывалось охотой. Сейчас десятки сотен лет кормимся с полей и огородов, так что надо быть неандертальцем, а не кроманьонцем, чтобы сохранить все эти инстинкты.

Слышны звуки труб, сеньоры созывают своих, я все еще не силен в сигналах, но трубачи умеют переговариваться. Я же больше посматривал за леди Беатрисой. Если верно, что здесь появились опасные тролли, то рыцари что-то слишком уж увлеклись охотой на кабанов и оленей... Хотя все верно: бить троллей — это для отечества, а кабанов — для себя...

За густыми кронами солнце не слишком видно, но выехали мы рано утром, а когда я после долгих скитаний в хвосте охотничьей партии выбрался на поляну и посмотрел вверх, светило уже в зените. Пора бы остановиться и перекусить. Не столько потому, что умираю от голода, но от бестолковой скачки по лесу в восторге только Бобик. Даже Зайчик не совсем понимает, что же мы хотим.

Леди Беатриса с королевским видом восседает на красивой нарядной лошадке с вплетенными в гриву цветными лентами. Впервые возле нее никого, все добывают честь и славу в погоне за кабанами и оленями.