Людмила Ардова - Путь интриг

— Ловко придумано, таннах! Ни у кого не вызовет возражений мысль, что принц подослал Равгада отомстить за смерть матери, убитой змеем. Не подкопаешься, а под пыткой барон 'признается' в чем угодно.

— Но чего же ждет его величество?

— Всему свое время. Пока ищут убийц, идет расследование, но до решающего дня должно пройти некоторое время. Кстати, как обвиняемый? Он под надежной охраной?

— Надежной! Не сомневайтесь.

— И все же, ты сегодня поедешь в Кесрон и все лично проверишь. Удвойте охрану. Я вам голову сниму, если что-то пойдет не так.

Маркиз ушел. А я стоял с похолодевшим сердцем. Что за страшная тайна обрушилась на меня. Что делать? Куда идти? К принцу? С этим рассказом? Мысли мои носились, как сумасшедшие.

Король выжидает удобного момента. Палач заставит Равгада дать показания на принца. И что же дальше? Чего добивается Тамелий?

Есть закон — за подобные преступления особам королевской крови сохраняется жизнь, но они живут в заключении, а самое главное! — лишаются права наследования.

Ловушка — простая дешевая ловушка, построенная на сомнительных показаниях нескольких человек. Таким образом, король решил устранить младшего брата на пути к трону для своего сына.

Суренци стал собираться в дорогу, спокойно, методично: натянул длинные сапоги, надел темно-синюю куртку, опоясался ремнем, к которому крепились ножны с мечом, засунул за ремень пару добрых кинжалов, водрузил на голову маленькую круглую шляпу с круглыми полями и накинул легкий короткий плащ — все это делалось хладнокровно, не спеша.

В этих четких спокойных действиях был весь Суренци — он знал: что, зачем, почему, а главное, что он точно знал, что ему нужно и то, как этого добиться, потому суетиться ему было без надобности, этот человек был уверен в своих поступках — и плохих, и хороших.

Последнее, что он сделал-подошел к зеркалу и растянул бледные губы в неприятной улыбке — наподобие оскала, выставив напоказ острые желтые зубы и, замурлыкав пошлую песенку, стал спускаться по лестнице.

Мне следовало поторопиться — самое главное — я теперь знал, где находится Эвен Равгад.

Хорошо бы нам опередить Суренци. Сначала он поедет в Баэль, чтобы устроить там мистификацию дуэли — необходимо найти людей и все такое — на это уйдет час, а тот и два.

Надо спешить. Но мне еще предстояло поговорить с принцем и убедить его в необходимости действовать.

Я так торопился, что чуть не ввалился в дом Орантона под прикрытием плаща, но вовремя опомнился и вернулся на улицу, что бы повернуть застежку на пряжке.

Принц выслушал меня с холодной улыбкой. И чем дальше длился мой рассказ, тем бледнее становилось его лицо.

— Вы очень хорошо осведомлены о событиях в Мэриэге, а ведь вы — человек новый — и это настораживает, — сухо заметил он.

— У меня верные источники. То, что я рассказал вам сейчас, мне довелось слышать лично.

— Как вам удалось услышать этот разговор, оставаясь незамеченным? — с сомнением в голосе спросил Орантон.

— Вы вправе сомневаться, мой принц, но я выполнил свой долг — предупредил вас, теперь вы решайте, что с этим делать.

— Я обдумаю ваш рассказ.

— Но действовать надо немедленно. Суренци после Баэля поедет в Кесрон.

— Кесрон. А что предлагаете вы?! Взять штурмом эту крепость-тюрьму? Которую хорошо охраняют!

— У меня есть средство все устроить без лишнего шума. Только прошу не задавать мне вопросов — это моя личная тайна.

— Вы меня все больше удивляете, кэлл Улон, давненько я не встречал такой загадочной личности.

— Что вы решили, агорг?

Всей своей позой принц выражал какую-то странную апатию, словно мысленно смирился с уготованной для него участью, но слово 'агорг' — обращение к военачальнику, а принц был адмиралом Квитанского флота, — подействовало на него как вспышка. Он вышел из ступора и сказал:

— Едем! Горио, — сказал он своему человеку, явившемуся на звон колокольчика, — срочно пошли за Брисотом, Караэло и Паркарой. Вели слугам ветром дуть за ними. Приказ всем такой — немедленно бросать все свои дела и лететь ко мне. В конюшню передай приказ — седлать всех лучших лошадей, нет, Джимму не трогать, для меня пусть готовят Красавца — он более вынослив. Подготовьте оружие и мою одежду.

Сердце мое запрыгало от радости — принц вел себя, как боевой командир — от его изнеженности не осталось и следа.

— И лошадь для кэлла Улона!

— Послушайте, таннах, сколько людей вы хотите взять в Кесрон?

— С вами и со мной будет человек пятнадцать.

— Этого может оказаться мало.

— Почему вы так думаете?

— Я не знаю этой крепости, вы сами сказали, что она хорошо охраняется. Мне удастся обезоружить часть человек внутри, но всех — вряд ли. У меня есть один знакомый, который может помочь людьми.

— Кто это? — нахмурился принц.

— Наблариец Рантцерг.

— Вот как?! Вы дружите с набларийцем из Черного Города? С Черным Бароном?

— Это нельзя назвать дружбой. Он оказывает мне кое-какие услуги. У него есть люди и за вознаграждение они помогут нам. Два десятка всадников могут оказаться кстати. И скажите, где вы собираетесь спрятать барона Равгада, когда мы его вытащим из тюрьмы?

— У себя в Квитании, разумеется!

— Неудачная идея, простите, таннах. Позвольте предложить вам отправить Равгада за границу в случае успешного исхода нашей экспедиции.

— Хорошо, я обдумаю это предложение. Идите же за вашими наемниками. Соглашайтесь на любые деньги — только ведите их сюда скорее. Да, а ваш Рантцерг может поручиться за то, что все останется в тайне?

— Он в первую очередь заинтересован в этом.

— Надо выехать через разные ворота, чтобы не возбуждать подозрений. Я с моими людьми буду ждать вас на Хлебной дороге возле местечка Мончавэль. А вы, с вашим отрядом, разделитесь на три группы и проедете через Золотые, Квитанские и Арледонские ворота. Свернете потом на Хлебную дорогу и присоединитесь к нам.

— Договорились.

Я взял лошадь в конюшне принца, крепкого выносливого коня и поскакал в Черный Город. Наблариец, услышав мою просьбу, сдвинул брови и сказал:

— Вы просите у меня людей, но не объясняете зачем. Могу я узнать о цели вашего предприятия?

— Надо вызволить одного хорошего человека из крепости Кесрон.

— Вот как! Из-под стражи! И кому это нужно? Вам? Принцу?

— И мне, и принцу.

— Означает это одно: извлекая заключенного из-под королевской стражи, вы идете против самого короля.

— Этого человека держат там незаконно. А когда дойдет до суда и следствия, то после пыток он вряд ли сможет отвечать за свои слова и следовать истине.