Елена Костромина - Трафарет вечности

— Ты с ума сошел? Черт знает, что мы сотворили, а ты хочешь это попробовать на Лене? — Федор возмущенно уставился на друга.

— Ты думаешь, может быть значительно хуже? — резко спросил Кузя.

— Ничего я не думаю! — отмахнулся Федор, — до утра бы успеть.

Ранним утром Федор и Кузя зашли в палату к Леониду. За дверью осталась встревоженная медсестра. Федор сделал успокаивающий жест и зашел внутрь. Плотно закрыл за собой дверь. У кровати Лени, на стуле, крепко спала Оксана.

Кузя вопросительно посмотрел на Федора. Тот спокойно кивнул головой. Хотел бы он чувствовать в этот момент такое спокойствие!

— Ну, Господи, благослови! — перекрестился Кузьма.

— С Богом, — вздохнул Федор.

Кузя достал из кармана халата уже заряженный одноразовый шприц и сделал Леониду укол. Затем он аккуратно спрятал шприц в карман. Некоторое время, показавшееся друзьям вечностью, ничего не происходило. Затем у Леонида выровнялось давление, стабилизировались сердечные сокращения, он начал самостоятельно дышать. Медленно открыл глаза.

Увидев Федора и Кузьму, он зашевелился, пытаясь что-то сказать. Федор придавил его губы пальцем.

— Даже не думай ничего говорить! Просто лежи! Все теперь будет хорошо! Спи! Оксана здесь, с ней все в порядке…

Леня одними глазами повернулся к Оксане, посмотрел на нее, глубоко вздохнул, веки его отяжелели, он попытался бороться, но не смог, закрыл глаза. Через несколько мгновений его дыхание выровнялось, он заснул. Федор выключил аппарат и посмотрел на показания приборов. Пульс, сердце, легкие были стабильны. Федор и Кузя тихонько вышли.

В кабинете для занятий по гистологии было все как всегда. На стенах висели плакаты с разными клеточными тканями. Десять студенток сидели за лабораторными столами, каждая смотрела в свой микроскоп. Федор неторопливо прохаживался между столами, полностью на автопилоте, проговаривая очередную порцию теории нынешнего практического занятия:

— Артериолы, в свою очередь, отличаются характерной исчерченностью стенок. Она обусловлена ядрами гладких мышечных клеток, которые лежат поодиночке и как обруч обхватывают сосуд. Светлые, удлиненные, расположенные вдоль оси сосуда клетки — это клетки эндотелия. На препарате вы должны ясно заметить места отхождения капилляров от артериол и места впадения капилляров в венулы. Между сосудами видны ядра рыхлой волокнистой соединительной ткани.

Зазвенел звонок. Студентки даже не шелохнулись, ожидая новой порции мудрости из уст доктора.

— Необходимо научиться различать эти три типа мелких кровеносных сосудов… — бестрепетно продолжил Федор, — Все свободны. До следующей встречи по расписанию. Через два практических занятия у вашей подгруппы зачет… Я буду безжалостен.

В ответ на это раздались сдавленные смешки. Федор только рукой махнул и вышел из кабинета. Студентки, не спеша, прекратили наблюдения, и потянулись сдавать препараты.

Когда, после занятия, Федор зашел на кафедру, у окна, у огромного аквариума с рыбками, стояла Алла Александровна, тоже преподавшая гистологию в университете.

Эффектная, давно уже не молодая женщина, она тщательно скрывала свой возраст и даже Федор, знавший ее уже лет сорок, не имел представления о том, какой же именно юбилей празднует она каждый год. Она мрачно курила сигариллу на длинном мундштуке, сбрасывая пепел в аквариум.

— Алла Александровна! Ты думаешь, они от этого подрастут и их можно будет съесть?

— Ага! Минеральная подкормка. Вот я понимаю у них — жизнь.

— Скучно им…

— Да уж, скучно! Пушкин подрался сегодня с Диогеном и откусил ему полгубы. А Кант сдох и кончил бы свой жизненный путь в жизнь в унитазе, но патологи утащили его для вскрытия. По-моему, они просто извращенцы… Вскрывать рыбку, просто зверство.

Федор, мрачно кивнул, и, разглядывая рыбок, сказал:

— Ага! И заразил Гегеля глистами! Герцена я советовал бы отсадить от остальных!

— Это еще почему?

— Cпит все время. Подслушивает, что другие рыбцы бормочут… Не иначе воду замутить задумал. Ему нужны витамины, да и лишние глисты ему не нужны, революции тоже…

— Это что… Блаватская опять беременная!

— Вот интересно, от кого! Они же все разных видов…

— Кто бы знал! Мутантов каких-нибудь родит…

Алла, отвернувшись от рыбок, посмотрела в окно и озадаченно сказала:

— Ой! Я, кажется, схожу с ума! Посмотри, Федор Михалыч! Только недавно Паша оперировал спецназовца в больнице, которого доставили из Чечни, того обгорелого, помнишь? Ну, того, у которого нет родственников… Так он умер с неделю назад… А вот его брат!!! Странно! И шрам, и родимое пятно на лице такое же, вон он в группе ОМОНа идет, причем сюда! Федь, что-то случилось!

Федор обеспокоено выглянув в окно, витиевато выругался, а затем позвонил на проходную:

— Леночка! За мной пришли… ОМОН видишь… ну в общем… задержи их, ага?!

— Так! Минут десять хватит?! — спросила невозмутимая Елена Владимировна.

— Спасибо! — ответил Федор.

— Подземный ход между корпусами недавно раскрыли… — небрежно, как о погоде, сказал Алла.

Федор кивнул и бросился прочь с кафедры.

Федор пробирался сквозь горы мусора. Он торопился, зная, что Кузьма, возможно, находится еще более в затруднительном положении. Чертыхался, периодически натыкаясь на горы строительных отходов. Он беспокоился за Ирину и Кузьму. На себя ему было глубоко наплевать. Наконец, он увидел дверь. К неожиданности его, дверь с грохотом открылась и Федор увидел тех, кого вовсе не хотел даже вспоминать. Перед ним стояли три огромных, заросших и вонючих до омерзения, бугая. За их спинами маячили еще несколько странного вида созданий. Сердце у Федора екнуло — это были чаньша, так хорошо знакомые ему по сокровищнице Яньло-вана.

— Опаньки! Сам явился!

— А Вы, милейший, уверены, что нужен Вам именно я? — ответил Федор с легкостью, которую вовсе не ощущал.

— Ты, умник!!! Бери его, Сыч! — рявкнул вампир, стоящий сзади.

Федор отступил на шаг и точным движением ноги поднял с пола огромную железную трубу.

— Так… Потанцуем???

— Слушай, он, похоже, живым не хочет!

— Не велено трогать! Трупом нельзя!

— Ну, ладушки! Значит приволокем почти труп! Ну-ка ребятки…

Сыч сделал знак стоящим сзади чаньши. Вампиры расступились, давая дорогу китайским "гостям". Они придвинулись к нему, и Федор почувствовал мгновенную дурноту.

— Где вы нашли этих… тварей? — спросил он, не надеясь на ответ.

Чаньши в черных одеяниях зашипел:

— Мы сапомниль… твой сапаххх…