Лелька и ключ-камень (СИ) - Русова Юлия

Лелька просидела на холодной поляне почти три часа, пока не почувствовала, что сдувается, словно шарик, из которого выходит воздух. После этого ей и впрямь полегчало, стало спокойнее, хотя сидящих на людях тварей она видеть не перестала. Впрочем, твари к ней не совались, так что волноваться из-за этого она прекратила.

Глава 23

Две недели Лелька сливала силу в окрестные леса и луга. Поначалу было трудно, после таких «сеансов» болела голова, ломало все тело, как при тяжелом гриппе, но со временем она приноровилась, стало полегче. Когда же искра совсем шла в разнос, помогал камень, захваченный в старом прабабушкином доме и переживший в ее рюкзаке все последующие приключения. Лелька и себе не могла объяснить, что особенного в этом булыжнике, но каждое прикосновение к нему обдавало теплом, согревая зябнущие руки, медальон на груди и даже, кажется, душу. Так продолжалось две недели, а потом домой вернулась Ирина.

Увидев сестру, Лелька потеряла дар речи. Вместо Ирины перед ней стояла даже не старуха, а какое-то непонятное существо. Однако реакция самой Ирины на встречу была намного более бурной. Увидев виновницу своих бед, она закричала что-то нечленораздельное, забилась, изо рта пошла пена. Испуганная Наталья рявкнула на племянницу и захлопотала вокруг дочки.

Вечером к Лельке зашел дядя Андрей.

— Ты прости Наташу, Леля. Она не со зла, просто очень уж много на нее свалилось. Ирина-то вроде поправляться начала, никто не ожидал такого.

— Дядя Андрей, я зла не держу, только как дальше-то жить?

— Давай-ка, племяшка, завтра подумаем. Говорят же, что утро вечера мудренее.

У Андрея не повернулся язык повторить девчонке, что он услышал от жены. Та была твердо намерена отправить племянницу из дома как можно дальше.

— Я конечно все понимаю, но это уже чересчур. Ты взяла девочку к нам, а теперь хочешь выкинуть как щенка.

— Да если бы я знала, какая она, то никогда бы не взяла. Даринка была светлая, добрая, она бы на чужого парня никогда глаз не подняла, а эта…

— Да что эта? Сашка что, свататься приходил? Ты ж сама знаешь, что это просто Иришка себе намечтала. Да и если по совести, парень гнилой, я бы ему дочку не отдал.

— Эта Лелька затащила ее в какой-то оккультизм. Вот что надо было с ребенком сделать, чтобы она так пострадала?

— Лелька и сама пострадала.

— Подумаешь, ногу сломала. Ириша вон, до сих пор оправиться не может. Да и не просто так она сегодня разнервничалась. Сам подумай, как мы будем жить, если ей при одном взгляде на Вольгу плохо делается? Ты что, предлагаешь мне собственную дочь, да еще больную, выгнать?

— Я предлагаю тебе думать, а потом делать. Помнишь мамину поговорку: «Сперва кумекай, потом кукарекай»? Ты девочку взяла в дом, ни с кем не посоветовалась, не продумала ничего, а сейчас снова на те же грабли?

— Я взяла, я и отправлю. Ира с ней в одном доме жить не сможет.

— А если бы это была наша дочь? Если Ира будет также и на малыша реагировать?

— Это не наша. И наш ребенок таким не будет.

— Каким — таким?

— Вольга завистливая, она просто позавидовала сестре. Ириша красивее, умнее, у ней и подружек было много, и парни внимание обращали.

— Вот чего у Лельки нету, так это зависти. Да и если правда то, что ты говоришь, вот что она могла такое сделать, чтобы Ирина так заболела?

— Я почем знаю? Может отравила чем, вон она все время с травками своими возилась. Нет, хоть что говори, а я ее из дома отправлю.

— Да куда отправишь-то?

— Хоть в детдом, хоть в интернат. Куда возьмут, туда и отправлю.

— Ой, Наталья, дуришь ты. Вспомни, что сестре обещала?

— Я все помню. Но мне своя дочь дороже. А ты чего так за сиротку вступаешься? Или понравилась? Хочешь поближе пристроиться? Давай, она Сашку приняла, значит не брезгливая.

— Думай, чего несешь!

— Ладно, прости меня, дуру. В сердцах сказалось. Но с Вольгой нам в одном доме не жить.

— Ладно. Дай пару дней, я со Светкой договорюсь. Не дело это родную кровь бросать.

— Тебе не родня.

— Раз тебе родня, моей дочери родня, то и мне родня. Сказал же — пару дней!

— Пару дней дам, но чтобы послезавтра к вечеру ее здесь не было.

Ночевать Наталья легла водной комнате с дочкой. Лельку вытеснили на диван в зале. Впрочем, ведунья не возражала. Все одно, утро должно было принести перемены, так раньше они начнутся или позже, какая разница. Однако человеческие планы — дело ненадежное, что вновь и продемонстрировала людям пришедшая ночь.

Наталье снился сон, словно она снова маленькая и вновь спорит с бабушкой Тасей. Ох как ей в свое время надоело доказывать, что все эти заговоры-наговоры чистой воды ерунда, сказки для глупых теток. Баба Тася никогда не сердилась, только печально смотрела на внучатую племянницу, уверенно излагающую установки партии и правительства. Тем непривычней было увидеть ее в этом странном сне по-настоящему сердитой.

— Ты что творишь, Наталья! Ведь сама знаешь, не давши слово — крепись, а давши — держись.

— Да что вы ко мне все привязались с этим словом! Ну ведь бывает же, изменились обстоятельства!

— Бывает. Да только кто тебя за язык тянул клясться кровью рода?

— Да какая разница! Мне просто хотелось, чтобы сестренка не волновалась.

— А теперь перехотелось?

— Даринке теперь все равно. Да и кто ж знал, что ее дочь такая…

— Какая-никакая, а коли слово дадено — должно быть исполнено.

— Да как тут исполнять! Да и не на улицу же я ее выгоняю, вырастет, многие так растут, учатся в интернатах и ничего. Присмотрим потихоньку.

— Эх, Туська-Натуська, что ж ты наделала…

Бабушка исчезла, а Наталья очнулась от резкой боли. Тело разрывалось на пополам и она, не выдержав, закричала. Через минуту в комнату вбежала Лелька.

— Тетя Наташа, что с тобой?

Ответить Наталья не могла, все силы уходили на то, чтобы оставаться в сознании. Но девчонка уже сама поняла, в чем дело.

— У тебя роды начались. Все плохо. Я сбегаю к дяде, скажу, чтобы он доктора привез.

Наталье хотелось сказать, чтобы она не лезла не в свое дело, но мозг молнией прошило: Ирина! Что будет с дочкой, если она не выдержит?

Лелька вернулась быстро, Наталье показалось и секунды не прошло.

— Пей! — она сунула тетке под нос кружку с какой-то травой

Наталья помотала головой, отказываясь доверять этой девчонке. Она уже один раз обманулась, взяв ее в свой дом, и навлекла беду на семью.

— Пей! — повторила Лелька. — У тебя кровотечение сильное, если его не остановить, можешь умереть.

Наталья вцепилась в кружку. Ей было необходимо выжить, хотя бы ради дочери. Лелька что-то шептала, боль немного отступила, и Наталья услышала: «Камень бел стоит, воде течь не велит. Ты вода уймись, кровь остановись. Болезнь исцели, жизни нить продли».

И эта туда же, — подумалось Наталье. — ну чисто Таисья.

Андрей привез врача через20 минут, но было уже поздно. Преждевременные роды на таком сроке — страшное дело. Происходи все в городском роддоме, может и можно было бы что-то сделать, но ночью в деревне… Ребенок родился мертвым, Наталью еле спасли, благо Вера Васильевна была врачом опытным и ко всему готовым. Но есть вещи, которые неподвластны медицине. Приговор был вынесен — больше детей Наталья иметь не сможет.

Во время всей этой суматохи у Ирины начался очередной приступ, пришлось ее положить в сельскую больничку вместе с матерью. На утро девушку, под приглядом не до конца оправившейся Натальи, вернули в городскую неврологию, а оттуда — в инфекционку.

Опытный доктор, увидев симптомы, заподозрила редкий и страшный диагноз, который и был подтвержден — полиомиелит. Анализы показали, что больная уже не опасна для окружающих. Ей предстоял долгий период реабилитации все в той же неврологии. Рыдающей Наталье врач объяснил, что иногда прививка срабатывает не полностью и человек все-таки заболевает.

— Девушка хотя бы может самостоятельно дышать. При такой форме заболевания нередко наступает полный паралич, у вас же случай полегче. Да, тяжело, да, сложно, но при тщательной реабилитации ваша дочь выживет и сможет себя обслуживать. Теперь очень многое зависит от вас. Побудете какое-то время в отделении, подберем препараты. Потом хорошо бы в санаторий специальный, я вам попозже расскажу, что и как, оформите инвалидность и постепенно все образуется.