Вадим Панов - Королевский крест

Но не у всех.

— Не думаю, что Гори это съест.

— Ребята говорят, что Никита с Эльдаром все по-умному сделали, Чемберлена позвали в третейские судьи, и если Автандил хоть пикнет, против него вся Москва подпишется. Времена отморозков давно прошли.

— Крутые у нас боссы.

— А ты думал? Но расслабляться рано. Ночью Даньшин всех строил, говорил, что возможны провокации. А под утро Эльдар куда-то подорвался со своими абреками. И вернулся хмурый. Так что смотри в оба!

— Не учи ученого.

Охранники прекрасно поняли, что конфликт вступил в решающую фазу. Враги «Двух Королей» пропустили тяжелейший удар, и было совершенно непонятно, как они на это ответят. Решат действовать осмотрительно — будут переговоры, закусят удила… В этом случае может быть очень жарко, не зря же Ахметов и Крылов достали для своих телохранителей разрешение на автоматическое оружие. В самом казино люди Цвания шуметь не будут — времена не те, это все понимали, но бдительности не теряли и придирчиво досматривали все приезжающие машины. Но есть на свете вещи, которые без особых навыков не увидеть, как ни вглядывайся.

— Чо охрана? — осведомился Булыжник.

— Чо охрана? — не понял боец Отвертка.

— Чо охрана делает?

— У ворот пасется.

— Точно?

— А чо ей еще делать?

Несколько секунд уйбуй обдумывал вопрос подчиненного, после чего поинтересовался:

— Нас они не видят?

— С чего бы вдруг?

— А ты проверь.

Отвертка, бормоча ругательства, направился к будке у ворот — подозрительность Булыжника действовала бойцу на нервы. Как обычные челы могут хоть что-нибудь увидеть сквозь морок, скажите на милость? Недорогие артефакты[9] сделали дикарей невидимыми не только для охранников, но и для видеокамер, которыми был щедро оснащен подземный гараж, — визит Красных Шапок был полностью скрыт от посторонних наблюдателей.

— Чо охрана?

— Между собой трепется, — буркнул вернувшийся Отвертка.

— Хорошо. — Булыжник почесал в затылке и повернулся к увлеченно ковыряющемуся в носу бойцу Маркеру. — Где машина?

— Где-то здесь.

— Почему не нашел?!

— А ты не говорил.

— А ты…

Уйбуй уже собрался наорать на нерадивого бойца, но Маркер с таким воодушевлением засовывал в ноздри пальцы, что Булыжник волей-неволей вошел в положение: сам, бывало, страдал носом.

— Сопли?

Боец вытащил из ноздри очередной палец, внимательно оглядел его и серьезно ответил:

— Козявка.

— Вытащить не можешь?

— Застряла.

— У меня шило есть, — сообщил Отвертка, раздраженный тем, что он, несчастный, бегает по всему гаражу, а некоторые в это время красоту наводят.

— Шило не поможет, — прищурился Булыжник. — Шило тонкое, проскользнет, и все. Тута адназначна нада, чтобы цеплялось. Ершик какой-нибудь.

— Был у меня ершик, — проворчал Маркер. — Потерялся.

— Хорошие вещи адназначна теряются, — посетовал уйбуй, оставшийся не так давно без любимого кастета. — Или воруются.

— Я как-то хороший плейер у Гвоздя украл, — поделился удачей Маркер. — Потом, правда, продал, чтобы Гвоздь на меня не подумал…

— Мы какую тачку ищем? — осведомился пребывающий в дурном настроении Отвертка. — Или будем сопли жевать?

— А ты не помнишь?

— А мне никто не говорил.

— Ну, ты тупой боец. Мы тачку ищем, какую нас Копыто попросил угнать.

— Черная такая.

— На «М»…

— Вот эта, что ли?

Булыжник и Маркер подошли к остановившемуся перед дорогим автомобилем Отвертке.

— Классная!

— Красивая.

— А ты думал, шас на «Оке» будет кататься?

Уйбуй вытащил из поясной сумки взятый в аренду артефакт грузового портала, с сомнением посмотрел на него, вздохнул и после непродолжительных поисков присовокупил к устройству инструкцию по применению:

— «Внимание! Перед использованием обязательно…»

— Слышь, Булыжник, а тачка на скорости стоит?

— Наверно. Копыто говорил, что челы ее эвакуатором забрали.

— А ключи у тебя есть?

— Нет.

— Тогда как мы ее в портал впихнем?

Красные Шапки молча уставились на блестящую машину.

— В этом казино все чисто, — уверенно произнес Кобур Кумар в ответ на вопросительные взгляды концов.

— Ты уверен?

— Абсолютно. — Кабур поморщился: один из старейших работников Службы утилизации не любил, когда ставили под сомнение его выводы.

Мурций Чейз, управляющий баром «Три Педали», и Бонций Чейз, глава «Реактивной Куропатки», лучшего казино Тайного Города, переглянулись.

— То есть с прибылью в «Двух Королях» все в порядке?

— Здесь стоят честные автоматы, — пожал плечами Кумар. — Заложена законная вероятность выигрыша, никакого жульничества…

— Поэтому прибыль не падает, — криво усмехнулся Мурций.

И встретился с понимающим взглядом Бонция. Обратиться к кадровому сотруднику Службы утилизации — неофициально, конечно, да еще с хорошей доплатой за молчание — концов заставило катастрофическое падение прибыли от игровых автоматов. Главные специалисты Тайного Города по прожиганию жизни чутко следили за ситуацией на рынке азартных игр и, разумеется, не могли не обратить внимания на этот печальный факт. Кобур проверил несколько московских казино и игровых залов и пришел к однозначному выводу: там, где хозяева жульничали, прибыль заведения резко падала. Причины шас не искал, его дело — бухгалтерия и автоматы. И правильные выводы, ставшие следствием накопленной за бессонную ночь статистики.

— Устал я. — Кумар зевнул.

— Зато денег заработал, — рассеянно заметил Мурций.

— Разве это деньги? — вздохнул шас. — Слезы! Вы, ребята, только выглядите круто, а сами — удивительные жмоты.

Концы, украшенные цепями, перстнями и сережками, словно рождественские елки, поморщились, но отвечать Кобуру не стали. Они были заняты: смотрели друг на друга и думали о чем-то своем.

— Кстати, — продолжил Кумар. — За отдельную плату я могу заняться расследованием причин…

— Не надо, — буркнул Бонций. — Мы сами разберемся с причинами.

Но выражение глаз конца не соответствовало бравому заявлению. Глазками Чейзы были похожи на затравленных хомячков.

— Серьезные проблемы? — участливо осведомился шас.

— Нет у нас никаких проблем, — отрезал Мурций, открывая дверцу коллекционного розового «Кадиллака» одна тысяча девятьсот пятьдесят седьмого года выпуска. — Спасибо за работу.

Менее воспитанный (или более расстроенный?) Бонций ограничился сухим кивком.