Светлана Литвакова - Зона особого влияния

Армия Шульца сложила оружие и тут же на поле, встав на одно колено, поклялась в верности герцогу Фердинанду Первому.

Перед тем, как нас покинуть, Горыныч подозвал герцога.

— Я надеюс-с-ь, что из тебя получитьс-с-я хороший правитель! — прошипел он Фердинанду. — Мои ус-с-ловия ос-с-таютс-с-я прежними — овца по первому моему требованию! Иногда можно корову, для разнообразия. Ес-с-ли понадоблюс-с-ь, свис-с-тнешь. Но не вздумай будить меня по пу-с-стякам — лично откуш-ш-у голову! С-с-мотри у меня, пацан! Это для людей ты герцог, а для меня, тьфу, недоразумение!

— Да понял я, понял! — покраснел Фердинанд, украдкой убедившись, что никто из подданных не прислушивается к разговору. — Я буду скучать! — прошептал он на прощание.

— Не могу ответить тем же! — подмигнул Горыныч. — Я люблю толс-с-тых мальчиш-шек только на завтрак или ужин! — Он разогнался, неуклюже топоча лапами по земле, и взмыл в воздух, как самолет покачав крыльями на прощание.

Мы победителями вернулись в город, породив новую легенду о храбром герцоге Фердинанде — покорителе драконов и великих волшебниках, спасших город от злого и беспощадного врага.

Фердинанд закатил пир и весь город до утра горланил пьяные песни, восхваляя справедливого правителя.

На следующее утро мы С Лариской стали собираться в дорогу, чем расстроили Фердинанда до слез. Он собственноручно набил наши сумки едой, подарил нам по теплой дохе и выбрал самых лучших лошадей на конюшне.

Мы надели привычные джинсы и кроссовки, удивив Фердинанда. Он с полчаса щупал и то и другое и пришел к выводу, что это удобная и практичная одежда.

— Я прикажу сшить себе такую же! — решил герцог.

Вместе с Любомиром, он проводил нас до скал, где нежился в лучах осеннего солнышка дракон и не выдержав, по детски расплакался, чем сильно растрогал нас, а еще больше Горыныча.

— Я познакомлю тебя с Дариной! — пообещал дракон. — Она хорош-ш-ая девчонка и почти твоя ровес-с-тница. Дарина рас-с-кажет тебе много интерес-с-ного! — Фердинанд мгновенно успокоился, строя новые планы.

Горыныч наотрез отказался лететь с нами.

— С-с-коро зима, — привел он железный аргумент. — Я должен с-с-пать, а с вами не пос-с-пиш-шь, вы найдете приключений и на с-с-вою и на мою голову! Так что с-с-правляйтес-с-сь без меня! Будет с-с-совсем плохо — зовите!

— Прощайте! — Любомир поцеловал Ларискину руку и посмотрел так, что она невольно покраснела.

Фердинанд отвернулся, сделав вид, что ничего не замечает. — Надеюсь, что когда ни будь увидимся! — Любомир сжал губы и отошел в сторону.

Мы обняли склоненную голову Горыныча и чмокнули ее с двух сторон. Жесткая чешуя оказалась приятной на ощупь, теплой и пахла фиалками.

— Езжайте уже! — пробурчал он, смущенный таким проявлением нежности.

Мы оседлали лошадей и двинулись дальше, помахав на прощание.

Солнце еще не село, когда мы доехали до густого леса. Мы решили не продолжать путь и переночевать на опушке, так было гораздо безопаснее. Дополнительным аргументом явился звонкий ручей, протекавший совсем рядом.

Стреножив лошадей, которые тут же принялись щипать сочную траву, мы набрали сухого хвороста и только потом выяснили, что спичек у нас нет. Лариска попыталась поджечь дрова пульсаром, но нас ждало еще одно разочарование — наши способности опять пропали. Пришлось поджигать костер используя силу браслета.

Плотно поужинав, мы укутались в длинные и теплые тулупы и спокойно уснули, на всякий случай поставив ненадежную защиту, поддерживаемую только энергией браслета. Это позволяло нам расслабиться на какое-то время, но как только энергия иссякнет, защита рассыплется, как карточный домик.

Ночь прошла спокойно, а на рассвете нас разбудил настойчивый жужжащий звук. Звук воспринимался скорее мозгом, чем ушами.

Я проснулась и не поверила своим глазам! Прямо над нами зависла…летающая тарелка, которая и издавала это раздражающее жужжание.

— Ни фига себе! — Лариска обалдело уставилась на летательный аппарат, усиленно протирая глаза. — Мне кажется или это НЛО? — растерянно осведомилась она и добавила, — или я еще сплю?

— Ты уже не спишь и тебе не кажется! — успокоила я. — Кажется нам обеим — это массовая галлюцинация!

— Галлюцинация? Галлюцинации не бывают одновременно зрительными и звуковыми! — авторитетно заявила Лариска. — Или бывают? — с сомнением спросила она.

Тем временем тарелка, совершив крутой вираж, плавно приземлилась почти перед самым костром и застыла, твердо став на три металлические опоры.

— Дожились! — вздохнула подруга, — не можем отличить происходящее от галлюцинации!

— Давай предположим, что это происходит на самом деле, — неуверенно предложила я.

— Давай, — согласилась Лариска, не спуская с аппарата глаз. — Тем более, что у нас не может быть одинаковых видений! Психи видят разные картины!

Мы два часа пялились на серебристую тарелку, но она оставалась безмолвной и неподвижной.

Корпус ртутного цвета казался монолитом с прорезанными по периметру окошками. Круглые окошки светились молочно-белым, не позволяя заглянуть внутрь. Размеры аппарата не сильно впечатляли — каких ни будь пять метров в поперечнике.

Мы успели три раза обойти аппарат вокруг, но так и не обнаружили ничего похожего на вход.

— Послушай, Белова, — в конце концов разозлилась Лариска, — какого черта мы тратим свое время на этот драндулет?! Мы что, раньше подобных тарелок не видели?

— А мы видели? — уточнила я.

— Много раз! — заверила Лариска. — Помнишь, кино такое было: "Истина где-то там!"

— Ну! — я с трудом припомнила старый сериал.

— Там этих тарелок было — полным-полно! Так что собирайся, не будем зря терять время!

Я послушно стала запихивать вещи в рюкзак, позабыв о завтраке. Открыв случайно боковой карман, я обнаружила часть Ларискиной косметики.

— Ларка, ты зачем свою косметику запихнула в мой рюкзак?

— Да ты что?! — обрадовалась подруга. — Я думала что все Аникин с собой уволок! Какая я молодец! — она погладила себя по голове.

— Когда ты уже все будешь помнить? — беззлобно проворчала я. — Целые тома энциклопедий запоминаешь, а куда свои шмотки деваешь — не помнишь!

— Это называется — выборочная память, — блеснула эрудицией она.

— Странная у тебя память, — усмехнулась я, — забываешь самое дорогое, а всякую ерунду на зубок помнишь!

— Не нуди! — отмахнулась она.

Лариска проверила седла на спинах испуганных лошадей и осталась довольна.

— Все в порядке! — крикнула она. — Можем ехать дальше!