Александр Рудазов - Преданья старины глубокой

– Никогда… никогда… – шептали клыкастые пасти в безумном исступлении. – Никогда больше мир не увидит стаи Великих Змеев в небесах… никогда не перекрестятся огненные ливни в поединке… никогда не будет брачного танца молодняка… никогда не появятся новые яйца… никогда… нас больше не осталось… не осталось…

Василиса уселась рядом и робко погладила ближайшую голову по щеке. Холодная чешуя оказалась такой твердой, будто ее выковали из железа…

– Никогда… никогда… мы последние… я последний…

Змей Горыныч лил горючие слезы еще очень долго. Последний дракон Руси оплакивал свой вымерший народ… свое прошлое… свое настоящее… свое будущее…

Будущее, которого никогда не будет.

Глава 19

Солнце неторопливо закатывалось за небозем. Двор князя Всеволода затих, отходя ко сну. Лошадей дорогих гостей из Тиборска поставили в конюшни, а их самих разместили в отдельной людской, специально предназначенной для подобных случаев.

Сам князь Всеволод сейчас сладко спал в теплой постеле, добродушно улыбаясь в бороду. Старому лисовину было ужасно любопытно – как же эти бедные тиборцы будут выкручиваться? В самом деле попрутся искать молодильные яблоки?.. Или все-таки попробуют схитрить?.. Или вовсе запрягут завтра с утра лошадей, да воротятся домой несолоно хлебавши?..

– Ух, какой же я все-таки гад… – сквозь сон бормотал мудрый князь.

Тем временем в верхней горнице людской Яромир Серый Волк и боярин Фома вовсю кричали друг на друга. Точнее, кричал только боярин – оборотень спокойно посиживал на рундуке, хитро прищурив желтые глаза.

– Ну что, дружка, достукался?! – скрежетал зубами важный вельможа. – Бречиславки братец, ишь ты! Фу-ты, ну-ты, ножки гнуты!

– А я-то тут при чем? – приподнял уголки губ Яромир.

Боярин на миг запнулся – ему померещилось, что изо рта собеседника лезут волчьи клыки. Он сморгнул, потер глаза кулаками – нет, точно померещилось. Видно, пора уж на боковую. И то сказать – сколько ехали, притомились, да еще на пиру целый жбан хмельного меда в одиночку уговорил! Не будь у боярина такого могутного чрева – не ругался бы он сейчас с этим тупицей, а давно бы храпел носом к стенке.

– Так что делать думаешь, дружка? – уже спокойнее спросил боярин. – Смотри – князь-батюшка с тебя спросит, ой, спросит…

– А не с тебя ли, боярин? – усмехнулся Яромир. – С меня-то какой спрос? Я так – за княжичем смотрю, чтоб в беду какую не угодил… А вот ты аж целый боярин! Вот князь Глеб тебя на кол-то и посадит…

– Ты!.. ты это!.. ты говори, говори, да не заговаривайся!.. – начал глотать воздух Фома, схватившись за стену, чтоб не упасть. – Ишь ты, за княжичем он смотрит!.. нашелся тут!.. Думай лучше, как… а до речи – где княжич-то?!

– А и правда?.. – озадачился Яромир.

Иван умудрился куда-то задеваться. Боярин с оборотнем покликали его, переворошили людскую, растревожив сладко спящую челядь, но так ничего и не нашли. Да еще и Фома Мешок все чаще зевал – в боярской голове приятно шумел хмель, хотелось прислониться к матушке-подушке и сомкнуть натруженные очи до самого утра… а лучше – до полудня.

– Иван!.. – высунулся в окно Яромир. – Иван!.. Вот ведь черт непоседливый!.. куда ж он подевался-то?..

Ноздри оборотня хищно раздувались, втягивая воздух. Он досадливо покосился на боярина – обернуться бы сейчас волком, так сразу бы почуял. А в двуногом обличье разве нос? Так – нарост двоедырчатый на лице, никакой пользы с него кроме соплей. Конечно, у оборотня и в такой личине нюх куда острее человечьего, да вот – не хватает на сей раз…

– Это кто тут меня поминает?.. – вошел в горницу сам Иван.

Видок у младого княжича был еще тот. Шапку куда-то задевал, буйные кудри растрепались, свита наизнанку вывернута, глаза довольные, как у кота, сметану скравшего, губы припухли, раскраснелись, а на шее два пятна алеются, будто цвет маковый.

– По девкам шлялся? – понимающе хмыкнул Яромир.

– Ага… – расплылся в глупой улыбке Иван.

– Ну и как – красивая хоть была?..

– Ага… – продолжал лыбиться Иван.

– Ишь, ходок… – завистливо пробубнил боярин Фома, развалившийся на лавке. – Смотри, княже, как бы завтра за тобой братья той девки не явились – дурость из башки выколачивать…

– Чего это вдруг?! – обиделся Иван. – Я все честь по чести – по любви, по согласию! Цветочек ей подарил!

– У тебя всегда по согласию, да с цветочками, – буркнул боярин. – А князю потом от отцов обиженных да мужей обманутых челобитные стаями летят! А он меня всякий раз разбираться отряжает! Я уж целый ларец завел – грамотки жалобные складывать! Коли за них за все скопом наказание выдумать… голову тебе рубить придется, князюшка, не менее того!.. Батогами не отделаешься!.. Щас вот как врежу, чтоб знал!..

Княжич виновато поежился. Его и в самом деле уж несколько раз грозились прибить – рогов этот блудодей успел наставить немало… Только за последний год четырежды подстерегали в темных проулочках, да Иванушка-богатырь всякий раз умудрялся отмахаться. Силенкой, по счастью, Господь не обидел, да и дядька Самсон всяким бойцовским ухваткам обучил…

Фома Мешок ворчал-ругался на княжича-неслуха еще довольно долго. Но потом утомившийся боярин все же пристроил ухо на мякинную подушку и сладко захрапел, отвернувшись носом к стене.

Иван тоже было прикорнул… но лишь самую малость. За окнами все еще мерцали звездочки, когда скамью встряхнули, и бедный княжич полетел на пол вверх тормашками.

– Просыпайся, собирайся, – бросил ему перевязь с мечом Яромир. – В путь пора.

– Чего?.. кого?.. куда?.. – захлопал сонными глазами Иван, потягиваясь и зевая. – Чего будишь спозарань?! До свету еще часы и часы! Самому не спится, полуношник мохнатый, так других хоть… а-а-у-а-у… чмак-чмак… не тревожь зазря… э-э-а…

– Подымайся, дурак, хватит зевать!.. – шикнул на него оборотень. – Одевайся скорей, пока все спят!.. Я и так тебе лишку дрыхнуть позволил, давно надо было растолкать!

– Ну чего опять?.. – плаксиво заворчал Иван, кое-как ополоснув рожу и утеревшись замызганным полотенцем. – Что ж тебе все спокою нету?! Волчара неугомонный!

Вместо ответа Яромир швырнул ему налучье с тулом и кожаную котому. Иван шмыгнул носом и начал неохотно снаряжаться.

Ночь на восьмое листопада выдалась теплой, безоблачной. Ветра нет и не предвидится, небо ясное, звездочки так и мерцают. Иван грустно посмотрел на небо – до рассвета далеко, еще б спать и спать…

– Мы куда? – насупленно спросил он, когда людская, полная спящей челяди, осталась за спиной.

– Куда, куда… – усмехнулся Яромир. – То ли сам не догадываешься? Задание княжеское исполнять – яблоки добывать молодильные…