Галина Романова - Двое из Холмогорья

— Так-таки и нет? — скептически скривился Теофраст. — Что, все у вас такие добрые и понимающие, как ты?

— Ну отдельные выродки есть, — пожал плечами юноша. — Когда вернусь, непременно пойду на них войной. Это будет справедливая война. Настоящий подвиг, достойный рыцаря!

— Я не понял, — напрягся великан, — это чего, оскорбление?

— Нет. Просто, если ты хочешь стать боевым магом, надо же с чего-то начинать!

— Хм! — Теофраст потел лоб рукоятью меча, который так и не выпустил из руки, присев передохнуть. — Не, это не для меня! Мне настоящие подвиги нужны! Чтоб драконы, похищенные девицы и всякие там злодеи. А рабов освобождать — это не для меня! Ну ты передохнул, Терибальд?

— Нет! — отрезал Лейр, всем своим видом давая понять, что настроение у него испортилось, и вообще он расположен капризничать и обижаться.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

После того как Теофраст наконец ушел — но не раньше того, чем Лейр согласился и дал ему еще один поединок, — юноша заглянул в смежную со спальней комнату. Неизвестно, что собирался делать в ней Терибальд, но он, Лейр, жить в ней точно не сможет. Ибо маленький, но очень прожорливый дракончик ухитрился привести обстановку в состояние полной негодности. Каждый предмет он пробовал на вкус, и уже очень многое было съедено полностью или частично. Виновник всего этого безобразия мирно спал, свернувшись калачиком на том, что при жизни называлось портьерами. Видимо, решил оставить плотную ткань на потом, когда подрастет и сможет переваривать даже это.

Трипс сидел на остатках кресла возле звереныша. Он вскинулся, когда заглянул Лейр.

— Дракончик спит, господин!

— Этот ушел, — мотнул головой Лейр, имея в виду Теофраста. — Слышь, сгоняй еще за вином! Я устал как собака!

Подросток пропал на несколько секунд, а потом возник с новым кувшином. Лейр приник к горлышку, жадно глотая и проливая половину.

— Уф! — Наконец он оторвался от кувшина и вытер рот рукавом. — Загонял он меня! Не думал, что можно устать от этого!

— Лорд Теофраст — боевой маг, — осмелился подать голос Трипс.

— Даже очень боевой! — фыркнул Лейр. — Ладно, парень, ступай отдыхать! Уже поздно, да и эта скотинка скоро проснется и жрать запросит.

Он протянул полупустой кувшин свиллу. Тот подержал его в руках, а потом осторожно поставил на подоконник.

— Господин, — промолвил он каким-то странным голосом, — простите или накажите глупого раба, но все-таки… то, что вы сказали лорду Теофрасту… ну про рабство это правда?

Глаза его как-то странно блеснули, и Лейр кивнул, осторожно прикрывая дверь в комнату, где спал дракончик:

— Правда. Я считаю, что рабство — это ужасно. Я даже скажу больше — я бы помог вам, свиллам, стать свободными, если бы…

— Господин! — Трипс рухнул перед ним на колени. — За такие слова… Я ваш! Душой и телом! Господин, делайте со мной все, что хотите! Я…

Он обхватил Лейра руками и прижался к нему, как потерявшийся ребенок, всем телом. Лейр начал яростно вырываться, когда сообразил, что подросток прижимается как-то слишком откровенно.

— Э-эй! Парень! — Он с трудом оторвал от себя Трипса. — Я не по этой части! Ты, конечно, парень симпатичный и все такое, но мне, понимаешь ли, девушки нравятся! Понимаешь? Девушки! А не… вот это! Правда, у нас бывает, что некоторые рыцари спят со своими оруженосцами или пажами, но не стоит всех стричь под одну гребенку!

Стоя перед ним, Трипс попеременно то краснел, то бледнел и явно не знал, куда девать глаза.

— Теперь вы меня… теперь я… — только и смог выдавить он. — Простите!

— Ладно! — проявил великодушие Лейр. — Расслабься! Просто держи свои эмоции при себе. Ты еще встретишь своего парня, обещаю! Более того, если мне вдруг надоест… ну, ты понял? Ты узнаешь об этом первым.

Он направился в спальню и принялся раздеваться. Трипс стоял на пороге.

— Господин, — решился сказать он.

— Ты еще здесь? Не подглядывай! А не то решу, что ты извращенец!

— Господин, мне это так же не нравится, как и вам! — воскликнул свилл, и Лейр круто развернулся. Из одежды на нем оставались только штаны и домашние кожаные башмаки, но он мгновенно напрягся и словно отгородился невидимым доспехом.

— Та-ак, — прошипел он, сжимая кулаки. — Тебя заставили? Кто? Кто тебя подослал? Ну? Говори!

Сграбастав свилла за грудки, он встряхнул его как игрушку. Подросток закусил губу и зажмурился, но не сделал попытки исчезнуть. Вместо этого он молча терпел вспышку ярости Лейра.

— Кто он? — орал тот. — Я его убью, слышал? Только скажи — кто этот гад!

Свилл молчал, закусив губу, и, лишь когда его со всего маху приложили спиной к стене так, что хрустнули лопатки, вскрикнул:

— Не надо!..

— Боишься? — Лейр придавил слугу к стене, одной рукой перехватил за горло. — Ты его боишься? Ты не его — ты меня бойся! Ну? Кто тебя заставил? Я его в порошок сотру! Я его…

— Вам с ним не справиться, господин, — удивительно спокойно произнес Трипс — С ним никто не справится.

— Это… это Повелитель? — догадался юноша.

Руки разжались сами собой. Свилл тихо всхлипнул, хватаясь рукой за горло.

— Вот гад, — промолвил юноша. — Ну ничего, я до него доберусь!

— Не надо, — вдруг попросил Трипс — Мы сами…

— Да что вы сами можете? — отмахнулся Лейр. Запал прошел, надо было думать, что делать и как быть дальше, и он махнул рукой: — Проваливай. Я пошел спать, а ты можешь быть свободен!

Он отвернулся, направляясь к двери в спальню, и не видел, с каким выражением лица подросток схватился за горло, нащупывая ошейник.

Терибальду снился сон. Хороший, добрый сон про принцессу Юну. Во сне она вела себя не как принцесса, а как молодая, восемнадцатилетняя девушка, которая прекрасно знает, зачем проникла в сновидения молодого одинокого мужчины. Поэтому, после того как Терри, бессвязно лопоча какие-то глупости, рухнул перед сказочным видением на колени и принялся жадно целовать руки, она сама помогла ему подняться и поцеловала. В губы.

Ошалевший Терибальд оцепенел, но потом все-таки обнял тонкий стан. Но девушка вдруг принялась вырываться, да так отчаянно, что Терри растерялся.

— Ты что? Не бойся! — лепетал он, пытаясь удержать принцессу возле себя. — Я не сделаю тебе плохого! Я просто… не уходи!

— Да я никуда, собственно, не тороплюсь, — вдруг откликнулась принцесса каким-то смутно знакомым, точно не своим голосом. — А вот вы, господин… э-э… руки уберите! Ничего себе некромант-извращенец!

Услышав такое, Терри чуть не подпрыгнул… И проснулся.