Никому и никогда - Loafer83
— Не угадал, веселая будет поездка, — сказал старик, крепче упираясь спиной в мягкий тюк по ходу движения. — Первая остановка через два часа, не раньше. Там можно будет в туалет сходить и супа поесть.
— Супа? — переспросила Альфира, и в животе призывно заурчало.
— Айна лучше варит, но и этот есть можно, — ответил старик. — Устраивайтесь поудобнее, скоро начнет трясти.
Айна спряталась в мешки, Альфира села рядом с Максимом. Первую колдобину они не заметили, спина отозвалась после второй и третьей, возмущаясь и негодуя. И пошла стиральная доска с оспинами на всю полосу. Автопоезд трясло так, что было непонятно, как грузы не вывалились на обочину, если здесь и была обочина. Катушки у передней оси жалобно скрипели, позади грохотали бочки, звенели листы на паллетах. Стало жарко и душно, они въехали в туннель.
Суп-пюре из автомата напоминал что-то среднее между фасолевым и гороховым, вполне съедобный. Автомат включил приятную музыку и настойчиво предлагал добавку, Альфа съела три порции, в Максима влезло две. Больше всех съела Айна, влив подряд пять чашек. Туалет был и слава местному богу, что был. Альфа так и вышла оттуда с подушкой у носа, после прохождения границы о конспирации можно было не беспокоиться. Айна хотела смыть грим, но старик остановил ее, вероятность повстречать патруль была меньше одного к ста тысячам, но все же была.
Разговаривать во время пути было бессмысленно, трясло так, что не удавалось сказать ничего членораздельного, качественный индастриал от грохота бочек и железных листов глушил все. Поэтому, когда над ними завис патрульный дрон, никто его не заметил. Первой была Айна, приветливо помахавшая роботу шариком, дрон мигнул в полсилы. Максим долго показывал роботу бейджи, дрон никак не мог считать их из-за тряски. Прожектор робота слепил до черноты, и ему никак не удавалось разглядеть робота-дозорного. На этом все и закончилось, и робот-тягач успокоился, перестав пробуксовывать после каждого поворота.
— Хм, похоже на рабочий поселок, — вслух подумал Максим, осматривая стройные ряды вагонов-бытовок, поставленных в три этажа. Улицы широкие, свободно разъедутся два грузовика, и останется место для пешеходов. Фонари светят тусклым красным спектром, но и этого света достаточно, чтобы не чувствовать себя в полной темноте. Глаза легко привыкли, и можно было рассмотреть трещины в бетонных плитах.
— Как чисто! — удивленно воскликнула Альфира, идя за руку с Айной. С момента прибытия и сползания с автопоезда, она не переставала удивляться, словно попала в сказочный город, хотя ничего примечательного здесь не было: бетонные улицы, дома из бытовок, склады, фонарные столбы, был даже палисадник, но деревья оказались пластиковыми, и все же они шумели и трещали на ветру, как настоящие.
— За мусор высокий штраф, а еще могут выпороть, — серьезным тоном ответила Айна. — У нас никто не мусорит.
— Да уж, я себе иначе представлял улицу красных фонарей, — хмыкнул Максим. Альфира покраснела, но сказала: «Мы с Юлей хотели съездить в Амстердам, даже начали копить, чтобы после окончания школы поехать».
— Ого, девушки, ну вы даете. И Юлька тоже? — Максим очень удивился. — А вроде на тормоз похожа, не думал, что в ней бурлят такие страсти.
— Ну, не придумывай, — еще гуще покраснела Альфира, в свете красных фонарей ее лицо исчезло. — Нам просто интересно, столько нам всего о разложении Европы в школе вдалбливали.
— И вам очень захотелось убедиться самим. Знаем-знаем, любая яростная пропаганда «против» всегда имеет противоположный результат, — Максим сжал ее локоть. — Вместе поедем, еще и Серегу прихватим.
— Это вряд ли, никуда мы уже не поедем, — вздохнула Альфира. — Вас-то точно не пустят.
— Не пустят, я и забыл про доступ, — он вздохнул.
— У вас тоже красные фонари? — спросил старик.
— Нет, обычно белого спектра. Есть улица в одном городе, там в витринах женщины стоят, товар демонстрируют, — перешел на шепот Максим, чтобы Айна не услышала, но слух у девочки был отличный.
— Проститутки? — с живым интересом спросила она. — У нас тоже есть, с веткнижками, вакцинированные.
— С веткнижками? — переспросила Альфира, Максим стал хохотать.
— Айна, а ты откуда знаешь? Мала еще, — заворчал старик.
— Деда, я немаленькая и все уже знаю, — важно ответила Айна.
— Знаешь, да не все, — щелкнул по носу девочку старик. — Не торопись стать взрослой, нет в этом ничего хорошего.
— Это точно, — согласился Максим.
— На самом деле фонари горят красным только ночью, днем они желтые, — весело сказала Айна. — Днем ярко, я даже немного вижу свет.
— А почему ночью красным? — спросил Максим.
— Чтобы день от ночи отличать, а еще, чтобы никто не забывал, сколько крови было пролито за нас, за нашу счастливую жизнь. Но нельзя забыть то, чего не знаешь и никогда не узнаешь, — ответил старик. — Они там придумывают, указывают, а люди как жили, так и живут, приспосабливаемся, некуда деваться.
— Пожалуй, нам осталось не так далеко до красных фонарей, — задумчиво сказал Максим, Альфа недовольно пнула его ногой. — Все, молчу.
— Скоро придем, еще два квартала и наша ферма! — радостно воскликнула Айна. — Деда грибы выращивает.
— Кто-то грибы, кто-то червей. Что есть, то и едим, — философски заметил старик, Максим икнул от отрыжки, суп напомнил о себе, а в голове быстро собрался список ингредиентов. — Приспосабливаемся, вообще для человека лучше поменьше думать, тогда и жить легче. В этом году неурожай корнеплодов, что-то они там не дохимичили.
— Бе-е-е-е-е! — Айна высунула язык. — Фу, гадость! Опять ты об этом, перестань!
Старик пожал плечами. Все устали, и до фермы дошли молча, даже Айна замолчала, повиснув на Альфире. Шарик грустно опустился, если бы он мог, то тоже стал зевать. Экскурсию по ферме Айна пообещала провести утром, на что старик долго смеялся, рассказав, что утро у Айны начинается с обеда.
В вагоне комнаты разделялись непрозрачными пластиковыми шторами, кровати с железными сетками безжалостно скрипели при каждом движении, но это было сюитой Брамса по сравнению с индастриалом автопоезда. Как бы ни хотела Альфира в душ, находившийся в соседнем вагоне с огромной бочкой сверху, сев на кровать, она и не заметила, как уснула. Робу никто не снимал, все ложились как есть, существенная экономия при стирке белья. Засыпая, Максим слушал, как ворочается старик, похрапывает Айна, тихо спит Альфира, и думал, пытался понять, что ему напоминает жизнь здесь. Мысль вертелась рядом, строя нагромождение из формул и бешеных строк кода. Решив, что у него начался
