Под шепчущей дверью - Ти Джей Клун
– А разве у нас что-то не в порядке? – спросил Уоллес.
– Конечно в порядке, – сказал Нельсон. Санинспектор тем временем ковырял отслаивающуюся краску на перилах. – Но он так не сочтет. Видел бы ты выражение его лица, когда он объявился здесь впервые. Я думал, при виде Аполлона с ним случится сердечный приступ. – Он посмотрел на Уоллеса. – Все еще слишком рано или?..
Уоллес в ответ уставился на него:
– Не смешно.
– Очень даже смешно.
Уоллес снова посмотрел в окно:
– Не понимаю, чего в этом такого уж плохого. Он, конечно же, хочет просто удостовериться, что в лавке чисто, разве не так? Ну и с какой стати ему цепляться к Хьюго? – И тут ему в голову пришла ужасная мысль: – Господи Иисусе, это потому что он черный? Из всех…
– О нет, – сказал Нельсон. – Ничего такого гадкого. – Он подался вперед и заговорил тише: – Однажды он пригласил Хьюго на свидание. Хьюго отказался. Ему это не понравилось, и с тех пор он изводит нас.
Кожа под правым глазом Уоллеса задергалась.
– Что?
Нельсон похлопал его по плечу:
– Я знал, что ты так на это отреагируешь.
– Мэй! – закричал Уоллес. – Неси нож обратно!
Мэй ворвалась в дверь, теперь в каждой ее руке было по ножу.
– Никаких ножей! – рявкнул Хьюго.
Мэй развернулась и пошла обратно в кухню.
Дверь в «Переправу Харона. Чай и выпечка» отворилась.
– Хмм, – промычал санинспектор, с гримасой на лице оглядываясь по сторонам. – Начало не из лучших, не так ли, Хьюго? – Он говорил так, словно старался воспроизвести самый чудовищный британский акцент. Уоллес немедленно запрезирал его, сказав себе, что это не имеет никакого отношения к тому, что этот тип, видимо, хотел взобраться на Хьюго, как на дерево. Но все же Уоллес решил оставаться невозмутимым профессионалом, хотя глаза бы его не глядели на санинспектора.
– Харви, – спокойно сказал Хьюго.
– Харви? – воскликнул Уоллес. – Его зовут Харви? Дурацкое имя!
Хьюго свирепо кашлянул.
Харви посмотрел на него.
– Прошу прощения. Что-то в горло попало.
– Вижу, – сказал Харви. – Наверняка пыль, которая, похоже, окутывает это место. Надеюсь, на этот раз вы больше заботились о чистоте. – Он потянул носом воздух: – По крайней мере, нам не надо беспокоиться из-за той шавки. Собачья перхоть на кухне? Вынужден констатировать, что это недопустимо.
Аполлон сердито залаял, с его морды на пол закапала слюна.
– Он из Сиэтла, – прошептал Нельсон. – Несколько лет назад побывал в Лондоне и с тех пор вот так разговаривает. И никто не понимает почему.
– Потому что он дурак, – сказал Уоллес. – И это очевидно.
Хьюго держал себя в руках, несмотря на оскорбления в адрес его собаки.
– Уверен, вы увидите, что все у нас идеально, как и когда вы были здесь в феврале. Кстати говоря, что привело вас сюда так скоро?
Харви что-то яростно корябал на клипборде.
– Я санинспектор. Я инспектирую. И предоставьте мне самому судить, обстоит ли все так, как должно обстоять. Инспекция должна быть неожиданной. Чтобы было невозможно скрыть какие-либо… нарушения. – Он подошел к витринам, не имея ни малейшего представления о том, что три привидения (и одна собака-призрак) наблюдают за ним с разной степенью враждебности. Уоллес не понимал, почему Алан пришел в такое раздражение, хотя, может, это было его обычное состояние.
Харви наклонился над витринами, чтобы рассмотреть, что в них. Они были, как всегда, безупречны: оставшуюся выпечку освещал мягкий теплый свет, и ее было совсем немного.
– Мэй, полагаю, на кухне? Скажите ей немедленно прекратить свою деятельность. Мне ненавистна мысль, что она по своему обыкновению покрывает преступления против человечества.
Мэй появилась в одном из окошек, ее лицо искажала бешеная ярость.
– Преступления? Преступления? Идите сюда и скажите мне это в лицо, вы…
– Она занимается чем обычно в конце дня, – спокойно сказал Хьюго. – И вам это хорошо известно.
– Не сомневаюсь, – пробормотал Харви. Он выпрямился и опять приложил ручку к бумаге. – Я вам не враг, Хьюго. Я не ставлю своей целью, чтобы это заведение было закрыто. Я боюсь того, что станется с Мэй, если она окажется на улице в таком случае. Она весьма… хрупкая особа.
Хьюго вовремя встал в двери в кухню, так что Мэй не смогла прорваться в лавку. Он лишь застонал, когда дверь ударила его по спине, но в остальном был спокоен.
Харви изогнул брови.
Хьюго пожал плечами:
– Она сегодня полна энергии.
– Полна энергии? Уж я тебе покажу, как я полна энергии, ты…
Харви громко вздохнул:
– Темперамент, темперамент. Хотя я и санинспектор, мне нравится думать, что эта должность позволяет мне оценивать и душевное здоровье сотрудников. Ее состояние критическое. Я бы порекомендовал ей обратиться к специалисту как можно скорее.
– И почему ему только не набили морду? – зло спросил Уоллес.
– Хьюго говорит, нам нельзя этого делать.
– Совершенно верно, – ровно проговорил Хьюго.
– В самом деле? – сказал сбитый с толку Харви. – Что же, благодарю вас, Хьюго. Я полагаю, это первый раз, что вы согласились со мной. – Он улыбнулся, и Уоллес почувствовал, как по коже у него побежали мурашки. – Это смотрится хорошо на вас. – Он неторопливо пошел к стойке. – Как и я.
– О боже, – громко сказал Уоллес. – Неужели такие подкаты на кого-то действуют? Хьюго, пни его как следует по яйцам.
– Не уверен, что способен на такое, – отозвался Хьюго, не сводя взгляда с Харви.
– Почему? – одновременно спросили Харви и Уоллес.
– Сами знаете почему.
Харви вздохнул, а Уоллес в отчаянии вскинул руки.
– Я добьюсь вашего расположения, – сказал Харви. – Просто подождите и увидите. Теперь обратно к делу. Мне нужно всунуть термометр во многие места. – Он подвигал бровями.
– Вау, – воскликнул Уоллес. – Да это же сексуальная агрессия. Мы подадим на него в суд. И обязательно добьемся обвинительного приговора, сами увидите. Я подготовлю нужные бумаги, как только… о. Верно. Я же мертв. Черт побери. Не позволяй ему засунуть термометр в твои булочки!
Брови Хьюго взлетели до самой банданы.
Харви провел пальцем по столешнице и проинспектировал его.
– Чисто, – провозгласил он. – Это хорошо. Чистота – залог здоровья, как я всегда говорю.
Уоллес потерял дар речи, увидев, что Аполлон встал рядом с Харви и задрал ногу. Струя мочи ударила по ботинкам Харви. Аполлон, довольный собой, потрусил прочь. Харви же ничего не заметил.
– Хороший мальчик, – проворковал Нельсон. – Да, я о тебе. Ты хороший мальчик. Ты как хороший мальчик описал плохого человека.
Харви сказал:
– Не ознакомиться ли нам с состоянием кухни? Могу ли я попросить вас сказать Мэй, чтобы она покинула помещение? Хотя суд и отказался удовлетворять мой
