Александр Рудазов - Шумерские ночи

— Пфе!.. — обиженно фыркнул егрущщик, молотя кулачками в стекло. — Вот потому-то я и не люблю колдунов!

Оказавшись в бутыли, демон стал еще меньше, чем прежде. Теперь его можно было усадить на ладонь.

Креол еще несколько секунд полюбовался на пленника, щелкнул ногтем по стеклу и сказал:

— Ладно, а теперь расколдовывай меня.

— Уверен? — ехидно прищурился егрущщик. — По-моему, так тебе гораздо лучше. Смотри, как замечательно ты стал выглядеть! Не то что раньше!

— Шакаш, — тихо произнес Креол, касаясь стекла.

Егрущщик в бутыли забился в агонии. Его тело пронзило нестерпимой болью, внутренности скрутило и вывернуло наизнанку. Он замахал лапками и крикнул:

— Хорошо, хорошо, я все сделаю! Все!

— Так-то лучше, — недобро улыбнулся Креол. — Делай.

— Тебе придется выпустить меня. Я могу изменить только того, кто до меня дотронется.

— Я тебя выпущу… но ты останешься на цепи. Сделай что-нибудь не так — и я подвергну тебя таким пыткам, что невозможно и вообразить!

Егрущщик нахохлился, подпирая головенку кулачками. Креол повел рукой, накладывая на Поглотитель с пленником чары удержания.

— А ты хитрый, — неодобрительно произнес демон. — Хитрый. Додумался же до такого. Я просто не смог удержаться, когда увидел, что ты берешь женщину. Это слабость всего моего рода.

— Кстати, а как ты узнал, что я… с женщиной? — поинтересовался Креол. — Ты что, следил за мной?

— Не за тобой — за твоим домом, хи-хик!.. Мне было ужасно интересно, что ты будешь делать дальше! Это всегда самое интересное — смотреть, как жертва сердится! И я очень удивился, когда тебе привели шлюху… просто не смог удержаться…

Креол закончил колдовать и вынул пробку. Егрущщик выполз из горлышка, как змея из норы, мгновенно возвращаясь к прежним размерам. На шее у него появилось чуть заметное голубоватое свечение — нить от него шла к волшебной бутыли.

— Коснись меня, — неохотно сказал демон.

— Смотри, не вздумай ничего выкинуть, — предупредил Креол. — Если я вдруг умру или превращусь во что-нибудь неодушевленное…

— Ты меня переоцениваешь, — вздохнул егрущщик. — Мои способности не простираются так далеко.

— Хорошо. Но все же учти — я зачаровал Поглотитель так, чтобы в случае моей гибели ты тоже сдох.

— Да понял я, понял… Какой ты, право, недоверчивый…

— Вини в этом только самого себя.

На сей раз егрущщик не хихикал и не радовался, когда до него дотронулись. Наоборот, он выглядел чрезвычайно несчастным, превращая Креола обратно в мужчину.

Зато на лице мага расплылась счастливейшая из улыбок. Он сразу ухватил себя между ног и глупо засмеялся. Все снова стало таким же, как прежде.

За исключением подбородка. Подбородок так и остался гладким.

Похоже, бороду придется отращивать заново.

Но такая мелочь не могла испортить Креолу настроения. Он скрупулезно ощупал себя во всех местах и удовлетворенно кивнул. Теперь никто не посмеет назвать великого Креола Урского женщиной.

Закончив со своими проблемами, маг повернулся к Билькис. Та стояла перед бронзовым зеркалом на стене и зачарованно смотрела на свое отражение. Оно изменилось до неузнаваемости. Ноги стали длиннее, зад больше, грудь приобрела пышность и упругость, кости перестали выпирать, все угловатости исчезли.

— Билькис?… — недоверчиво позвал Креол.

— Да, господин?… — повернулась к нему девушка.

Маг приподнял брови. У нее изменился даже голос. Стал мелодичным, чарующим. А уж лицо… пожалуй, и среди красавиц-харимту немного бы нашлось столь прекрасных.

— Чрево Тиамат… — поразился Креол. — Эй, егрущщик! Что с ней произошло? Почему она не превратилась в мужчину? Я думал, что ты меняешь своим жертвам пол!

— Ничего подобного, хи-хик!.. — осклабился демон. — Я же мужчина, в конце концов! Я люблю женщин — а вот мужчины мне совсем не нравятся. Моя сила такова, что, если меня коснется мужчина — он станет женщиной, если же меня коснется женщина — она станет… еще большей женщиной. Видишь, как все замечательно получилось? Мне есть чем гордиться, тебе не кажется?

— Да, выглядит неплохо, — не мог не согласиться Креол. — Ладно, а теперь расколдовывай и ее.

— Как прикажешь…

— Нет!!! — истошно взвизгнула Билькис, отпрыгивая в угол. Она схватила со стола тяжелый кувшин и замахнулась, готовая ударить всякого, кто подойдет. — Не надо, господин, умоляю тебя, не надо расколдовывать!

— Ты уверена, женщина? — уточнил Креол. — Разве тебе не хочется снова стать такой, какой ты родилась?

— Совсем не хочется! Прошу тебя, господин, прикажи этому демону не расколдовывать меня! Я сделаю все, что ты захочешь!

— Все?… — задумался Креол.

— Все!

— Абсолютно все?…

— Абсолютно все!

— Ладно. Тогда поставь кувшин и иди сюда.

— Зачем, господин?

— Буду проверять, полностью ли я расколдовался.

Шек-трак

Аханид передвинул костяную фишку и сгреб со стола монеты. Креол наморщил лоб и схватился ладонями за виски. Он опять проиграл.

Проклятый лугаль отлично играет в шек-трак. И ему невероятно везет. Если бы Креол слегка не подталкивал зары телекинезом, ему и вовсе не удалось бы выиграть ни единого кона.

Шек-трак — мудрая игра. В ней ничто не просто так. Все пропитано магией, все дышит волшебством. Игровая доска — словно бескрайнее небо, и все на ней так же, как и на небе. Двадцать четыре поля — двадцать четыре часа в сутках. Двенадцать полей на каждой стороне — двенадцать месяцев в году. Четыре отсека у доски — четыре времени года. Пятнадцать белых и пятнадцать черных фишек — пятнадцать лунных и пятнадцать безлунных дней в месяце. Даже зары символичны — число очков с противоположных сторон всегда равно семи, а семь — это число небесных планет. Шамаш, Син, Набу, Иштар, Нергал, Мардук и Нинурта.

И Креол все время проигрывает.

— Двойная победа, — произнес Аханид. — Ты должен мне два сикля серебра.

— Отыгрыш, — мрачно буркнул Креол. — Удваиваю.

— Как пожелаешь, — перевернул доску Аханид. — Но ты снова проиграешь.

— Это мы еще посмотрим. Бросай зары.

— Да тут и смотреть нечего. Ты проиграл уже шесть партий. Ты вообще плохо играешь в шек-трак.

— Я хорошо играю в шек-трак!

— Ну тогда выиграй у меня хоть раз.

— И выиграю! Бросай зары!

— Бросаю, бросаю…

Аханид выбросил пятерку с двойкой и аккуратно передвинул фишки. Креол схватил зары и ожесточенно затряс ими над ухом. Ему и самому ужасно хотелось выиграть хоть раз.

Но он в очередной раз проиграл. Лугаль то и дело сбивал его одинокие фишки, отправляя их за доску, заставляя проходить весь путь заново. Сам же Креол никак не мог подловить противника на том же самом — Аханид играл осторожно и сдержанно, без крайней необходимости не рисковал. В конце партии все его фишки собрались в доме, и он невозмутимо выводил их одна за другой. Креол же все еще мучился, не в силах спасти из-за доски последнюю фишку, — лугаль перекрыл весь свой дом, не давая Креолу даже бросать зары.