Мария Крайнова - Фениксова песнь (СИ)

- Ба, да мы с тобой уже знакомы! Щас, погоди, материализуюсь...

- Оно разговаривает, - выдохнула Лефранса, и расстояние между мной и ней как-то сразу увеличилось.

- А мы не заметили, - фыркнула Сима. Эта, наоборот, подошла поближе и задумчиво произнесла: - Голос знакомый... Вроде, не так давно где-то слышала...

Я был с ней полностью согласен. Более того, даже знал, кому именно этот голос принадлежит, о чем поспешил сообщить:

- Алетариэль.

Повелительница с сомнением посмотрела на серое существо, но подвергать мои слова критике не стала.

- А что он здесь забыл? - поинтересовалась она.

- Действительно, - нахмурился я, - Что ты здесь забыл, многоуважаемый?

- Я же говорил, что вас догоню, - сдавленно ответил Темный Властелин. Голос был такой, будто на него уронили что-то очень, очень тяжелое.

Я перебрал в памяти последний разговор с остроухим и заключил:

- Нет, ты такого не говорил.

- Правда? Ну ничего, только что сказал. Все, парень, не отвлекай меня.

- От чего?

Алетариэль не ответил. Серое тельце на моем сапоге, и без того не шибко красивое, стало совсем бесформенным. А потом началось...

Первым ЭТО заметил Шейн. Он поднял голову, и невесть откуда взявшаяся снежинка упала ему на нос. Таять, как все нормальные снежинки, она не захотела, и повелитель смахнул ее на пол, коротко, но веско выругавшись.

Следующая снежинка медленно и красиво, будто танцуя, осела на алтарь. А потом снег, уже не стесняясь, повалил валом, быстро превратив в белый симпатичный холмик изрядно надоевшую мне Лефрансу.

За это я готов был простить Алетариэлю все его чудачества. Вампирша, на всякий случай пронзительно завизжав, выскочила из снежного плена, и затем резко затормозила и выбросила вперед правую руку, в ладони которой, как я с опозданием заметил, был сформирован довольно-таки мощный энергетический заряд. Сработал он безукоризненно: снег разметало по стенам, полу и по нам. Я стряхнул холодный комок с лица, а Сима, которой залепило глаз, с возмущением возопила:

- Какого черта?!!

Голос Алетариэля ответил ей ничуть не радостнее:

- Знаете, у меня тот же вопрос! Может, хватит раскидывать меня по всему храму?!

Девушка благоразумно промолчала, попятившись к стене. Вой, надрывно и жутковато звучащий за дверью, уже никого не беспокоил. Говорящая серая тварь, а потом и снег успешно разрушили все его очарование. "Очарование".

Комки, столь успешно разбросанные Лефрансой, медленно, но уверенно сползлись в одну кучу. Достигнув единства между собой, они приняли вид чего-то, отдаленно напоминающего снеговика - а потом, полыхнув красным пламенем, явили нашим взглядам слегка потрепанного Темного Властелина.

Он обвел нас ничего не выражающим взглядом.

- Доброго вам времени суток, господа повелители! Вы уже решили, как именно будете замыкать Круг?

- Э-э-э... - протянул Тинхарт, явно смущенный осведомленностью нежданного гостя.

- О-о-о, - передразнил его эльф.

- А-а-а, - согласился повелитель, понимая, что выпихивать парня за дверь храма все равно никто не будет. - Нет, еще не решили.

- Понимаю. - Взгляд Алетариэля из бесстрастного стал сочувствующим. - Не так просто решить, кто готов умереть, а кто нет. Это как в шахматах: для того, чтобы выиграть, приходится жертвовать фигурами.

- Жертвовать? - удивленно переспросил граф. - Умереть? Что?

Остроухий приподнял брови:

- Вы что, даже не осматривали алтарь?

Тинхарт покаянно развел руками: мол, не успели. Ничего не выражающее лицо Алетариэля дрогнуло, маска вдребезги разлетелась, и эльф с немым осуждением сцапал золотоволосого повелителя за ухо. Тот коротко ругнулся, но вырываться не стал, хотя полукровка, по моему мнению, с Темным Властелином потягаться мог.

- Сейчас я тебе покажу, - мрачно пообещал остроухий, волоча Тинхарта к алтарю. - Сейчас я вобью в твои мозги хотя бы тень просветления...

Граф проявлял чудеса вежливости и покорности, безмолвно признав, что в принципе бессмертный эльф знает куда больше него. Я переглянулся с Симой, Сима - с Шейном, и мы втроем направились за увлеченным воспитательным процессом Темным Властелином. Только Лефранса осталась в стороне, всем своим видом показывая, что знания случайного знакомого, в чьем интеллекте она очень сомневается, недостойны ее высочайшего внимания.

Впрочем, нас это мало волновало. Повелители давно смирились с прихотями вампирши, а мне не шибко хотелось с ней разговаривать. Слишком много чести - ты согласен пойти на компромисс, но раз за разом убеждаешься, что по отношению к некоторым... кхм... личностям это бессмысленно. На-до-е-ло. Пусть сама наступает на горло своей гордости.

Пока я думал, Алетариэль успел довести графа до алтаря. Тот что-то увидел и как-то неестественно выпрямился, остекленев взглядом и окаменев лицом. Шейн заглянул ему через плечо, но и на его лице чувства не отразились - только еще ярче засияли золотые всполохи в глазах. Я же, увидев, в чем дело, витиевато выругался, помянув как Аларну, так и Дьявола, за что заслужил подзатыльник от Темного Властелина.

- Лучше не вспоминать о таких созданиях в Серебряном Лесу, - наставительно подняв палец, донес до меня он. - Тут и без них опасно.

- Извините, вырвалось, - покаялся я.

- Понимаю. Партия заводит вас все дальше и дальше во мрак, - улыбнулся он, словно предчувствуя что-то интересное. Так ведут себя менестрели, оказавшиеся в эпицентре зарождающейся легенды. - Кем вы пожертвуете: пешкой - или все-таки королем?

- О чем ты? - растерянно переспросил я.

- А? Да ни о чем, - отмахнулся Алетариэль. - Наслаждайся.

Чем именно нужно насладиться, для меня осталось загадкой. Камень в изголовье алтаря оказался дымчатым раухтопазом. Он медленно, отвечая на отсвет зависшего у сводов огонька, переливался всеми оттенками серого. Такие камни в основном узле Ведьминого Круга не принимают никакой платы, кроме смерти - причем не временной, а окончательной, со всеми вытекающими последствиями. Замкнуть такой Круг можно, только принеся в жертву мага. А поскольку в нашей компании магами были все, но наименьшую ценность представлял я, меня мороз по коже и продрал.

- Ясно, - наконец сказал Тинхарт. - Понятно. Шейн, Хастрайн, гасите огоньки. Мы уходим.

- Уходите? - удивился Алетариэль. - Но это невозможно! Так вы не сможете выи...

- Заткнись, папочка, - перебил его граф, потирая покрасневшее ухо. - Я не собираюсь выигрывать на таких условиях. Эти ребята, - он широким жестом указал на нас, не забыв даже обо мне и Лефрансе, - мои друзья, и я не собираюсь ими жертвовать. Ясно?