Любовь Колесник - Витязь. Содружество невозможных

Уфологи еще спорили и спорили, а три гостя этого странного мира, так незримо и опасно стоящего сейчас у края погибели, молча направлялись к выходу.

Москву уже накрывал вечер. Солнце медленно и степенно закатывалось за высотки, отражаясь в сотах окон. Тайтингиль смотрел на огромный город, на суетных людей, снующие потоки машин. Вдыхал дымный, резиновый, пыльный воздух. И думал, что, какова бы ни была эта складка Эалы, какова бы ни была — любая, она была выдохнута Создателем для жизни, а не для погибели. И следует во что бы то ни стало защитить любую жизнь.

— В конце концов, драконий камень. Он остался у нас; нужно отправиться туда, к месту, где я впервые ощутил себя в вашем мире. Есть еще один путь. Есть еще. Отчаяние не должно владеть нами.

Мастер Войны молча курил. На его лилейном лице явно читалось желание устроить холокост в отдельно взятом уфологическом клубе.

— Утюг… ну, оставлю им утюг, раз так, — сказал Котик, чтобы хоть как-то разрядить обстановку. — Или завтра приеду и заберу. Может быть.

Повисла пауза.

Мимо трех иномирян к двери клуба уфологов быстро прошел молодой человек, измотанный, с рюкзаком и в стоптанных берцах; на шее висел кофр роскошного фотоаппарата, в руке — сверток в кульке, пахнущий курицей гриль.

Парень толкнулся в явно запертую дверь.

— Блин! — выдохнул он. — Блин, блин!

— Все разошлись, — сказал витязь. — Все сказали свои слова, совет закончился.

— Эпическая сила… Все зря… Последнюю тысячу на такси от вокзала спустил. Зря.

Молодой человек понурил оттянутую восьмидесятилитровым рюкзаком худую спину, стянул шляпу с накомарником и утер ею вспотевший лоб. И опустился на порог подвальчика — звякнул о цементный порог туристический чайничек, увязанный сзади к рюкзаку.

Тайтингиль, не чинясь, уселся рядом.

— Никакие встречи не случайны, — сказал он. — Никакие встречи не случайны в Эале. Все пути и судьбы переплетены искусной рукой Творца, вдохнуты так, что образуют единый хор жизни, многоголосый и дивный. И будто дивный вечный свет звезд, ведет нас цель нашего бытия.

— Ролевик, что ли? — буркнул турист, доставая из кармана пачку «Альянса». — Тьфу! — Пачка была пуста.

Витязь кивком показал Мастеру — предложи своих курений. Турист оказался настолько в смешанных чувствах, что не обратил внимания даже на алый рукав и заточенные когти. Сунул фильтр в рот и всосал едкий дымок.

— А это, между прочим, находка века. Я ж ведь космический корабль нашел!

Звездный воитель издал краткий задушенный звук.

— Фотки есть? — цинично спросил Котов.

Турист пыхнул сигареткой, кивнул и полез за камерой. Отыскал нужное изображение и повернул экранчик к орку.

Мастер Войны плавно шагнул и противоестественно вытянул шею.

На экранчике возник серый фон болота с дохлыми кривыми сосенками и какое-то подобие темного острого угла обелиска, торчащее из воды.

— Где? — коротко спросил инопланетянин, зримо белея лицом.

Турист щелчком погасил экранчик, упрятал технику, сделал еще затяжку и с подозрением поинтересовался:

— А вам зачем? Вы члены клуба?

— Члены! — заверил Котяра, подступая, и вся убедительность коллеги из «Шрека» была нарисована на его симпатичном и очень честном лице. — Мы — члены. Еще какие.

— А почему я вас раньше не видел? — насупился парень, поднимаясь. — Знаем мы таких. Ходят всякие, а потом оказывается — федеральные агенты. Или еще кто похлеще.

Тайтингиль поднялся следом.

— Вы обладаете знанием, которое очень важно для нас. Поверьте, мир стоит на пороге большой беды, и, чтобы упредить ее, нам необходимо…

Он чутко дернул ухом на сухой металлический звук.

Щелчок курка.

— Что ты с ним разговариваешь, витязь? — зло выдохнул инопланетный воитель. — Отойди. Ты! Где?

— А ты кого косплеишь? Сарумана… карликового? — неприязненно поинтересовался турист. — Или Шахерезаду? Зажигалочку-то убери, обожжешься ненароком.

Дальше все произошло молниеносно. Тайтингиль, уже мобилизовавшийся для боя, знал, что Мастер Войны тратиться на слова не станет. За доли секунды он вытянул руку и толкнул того в плечо, не столько физически, сколько тугим витком магической силы. Пуля с визгом отрикошетила от толстой металлической двери, грохот прокатился по узкому арбатскому дворику — тотчас же заорали наперебой сигналки машин, и владелец сокровенной тайны звездного корабля зайцем сиганул вертикально вверх. На его обезумевшем лице было написано желание спасаться стремительным бегством.

— Мой транспорт! — заорал Мастер Войны громко и надрывно, бросаясь вдогон. — Убью! Падла!

— Сорвал перреговоры, жаба, жаба, урка-а-а-а! — запричитал Котов.

Тайтингиль длинно выдохнул и раскинул ладони, собирая златой поток.

Глава 21

ПОЕЗД

На сильно выступающем бетонном, потрескавшемся цоколе старого московского дома сидели четверо. Двое курили — раскрасневшийся от бега всклокоченный турист с пудовым рюкзаком за спиной и красивая черноволосая девушка неуловимо этнического вида в алых одеждах до пола. Высокий, приятный мужчина с заткнутой за пояс тугой скруткой златых волос и его спортивно-неформальный блондинистый спутник рассеянно смотрели в никуда.

Вышедшая из подъезда старушка с неодобрением оглядела компанию.

— Ты-то интеллигентный на вид! В жилетке! А связался!.. — сказала она златоволосому эльфу.

Тайтингиль скорбно покивал. Он был связан, да, теперь связан с этой трудной, больной складкой Эалы, с ее судьбой. Пожилая пророчица оказалась немногословна, но права…

— Я попросил бы… — начал Котов, но старушка даже слушать его не стала. Полоснула взглядом Мастера Войны и выплюнула:

— Понаехали!

— Поналетели, — ответил он хриплым недевичьим голосом.

Это не остановило пожилую мадам.

— Панки! — обозвалась она, почему-то энергично поставив ударение в названии субкультуры на последний слог. — Тунеядцы! И вообще — стена Цоя этого вашего — во-о-он там!

Показала пальцем в географически верном направлении — и ушла, вполголоса доругиваясь с астралом.

Котов жестом попросил у Мастера Войны сигарету и неумело, истерично затянулся, закашлялся. Тайтингиль корректно постучал его ладонью по спине, выбивая злой дым.

Камуфляжный уфолог брякнул чайником о бетон. На его здорово расцарапанной шее тускло поблескивала массивная золотая цепь. Он осторожно погладил ее рукой. Металл был теплым и очевидно тосковал по очередному утраченному владельцу.