Ни слова, господин министр! (СИ) - Наталья Варварова
Женщина успела передать ему несколько сигналов так, что никто из сидящих за столом их не перехватил. Один о том, что у нее нехватка энергии (опущенный вниз указательный палец), другой — что ее беспокоили проблемы с детьми (тот же палец в сторону Эдварда, а в следующую минуту — и Лиама). Наконец она подозревала, что на нее готовилось покушение (большой палец параллельно полу, приставленный к горлу).
Все три указывали на панику, и Родерик рассчитывал, что компания Лив пойдет королеве на пользу. Князь не сомневался, что во второй половине отпущенного на беременность срока Стелла уже на грани срыва. За ее безопасностью наблюдали и гвардейцы, и внутренняя канцелярия, и его люди. Раслабляться было нельзя. А вот что касалось всего остального, то эти проблемы, в отличие от Стефана, могли подождать.
Его Высочество ответил коротким кивком, и три раза в разное время приложил правую ладонь к сердцу — да, он обязательно разберется; все принято к сведению.
Принцы насупились оба. Эдвард еще не отошел от конфликта с отцом. Лиам не выносил светские сборища в принципе и отбывал их как наказание.
Князю сообщили, что Стефан отвесил старшему сыну пощечину, а тот в ответ отшвырнул короля на пару метров в сторону. Дальнейшую сцену, которая вышла бы безобразной, прервала истерика королевы. Ну, и тот факт, что Стефан чрезвычайно дорожил своей репутацией незлобивого и благодушного отца семейства.
Оливия застыла, готовая отреагировать на любую провокацию. Ее потоки тревожно мигали, и Светоч напоминала оголенный нерв. Родерик ощущал ее напряженную вибрацию. В такой обстановке, как эта, ей бы следовало закрыться, как делали большинство присутствующих здесь магов. Но тогда бы она лишилась возможности использовать свой изумительный дар.
Не стоило брать сюда девушку. Она и раньше выносила светские мероприятия за счет одной лишь живости характера — и в то же время ненавидела их за скуку и лицемерие. Сейчас же Лив справедливо ожидала беды.
Однако здравый смысл подсказывал Родерику, что рано или поздно ей придется прилюдно общаться с королевской четой. И лучше сделать это под его наблюдением.
Шаги Бертрама он услышал, еще когда тот прокладывал себе проход среди танцующих. Генерал старательно глушил все звуки и определялся как крупный объект, нашпигованный артефактами. Появился он отнюдь не случайно. И без того перепуганные Стелла и Лив не сводили взгляда с Родерика, который переговаривался с помощником под пологом.
— Тахия атакована. Пострадали несколько колоний на море. Потоплены четыре корабля, в том числе один пассажирский. Была предпринята попытка взять крепость Угулук: убиты караульные и охранное исчадие. Три диверсионных отряда тахийцев, работавших рядом с границей, уничтожены. Большой локатор, установленный в Зигудии, в одном километре от нашего погранпоста, сгорел.
Бертрам перечислял с видимым удовольствием. Эти атаки обычно происходили ровно наоборот. Тахийцы выматывали фересийцев в мелких стычках, втягивая тех в военные действия в выгодное для себя время и на своих условиях.
— Доведи до их сведения, что это наши внутренние разборки, а не намерение начать войну прямо сейчас, — обронил первый министр.
— Мой повелитель, впервые Их Величество задействовал не наш регулярные войска, а собственный ресурс. Фактически сделал за нас часть грязной работы. Нам остается лишь войти и…
— Бертрам, ты себя слышишь? Войти и развязать войну сейчас — когда надо каждую минуту наблюдать за Стефаном... Воспользоваться приглашением короля атаковать? Даже если мы ограничимся сменой власти в Зугидии и приграничьем Тахии, то застрянем там на несколько дней. Я не могу позволить себе уехать из Фересии даже на час.
Однако генерал вел себя, как охотничий пес, взявший след. Натягивал поводок и рыл землю. Только что не тявкал на хозяина. Родерик продолжил:
— Конечно, Его Величество делает все, чтобы избежать своего падения. Он дает нам в руки долгожданное преимущество над давним врагом в надежде, что я не откажусь от такой приманки. Тахия, разумеется, пострадала некритично. Но в данный момент там разброд и шатания. Одни порываются наступать, другие — закрывать собственные границы, опасаясь атаки с моря со стороны северных территорий.
Генерал старался себя сдерживать. Его плечи горячо вздымались вверх и медленно падали вниз. Тахийцы жестоко расправились с его семьей, когда он нес службу в одном из фортов и отбыл на задание. Может ли быть, что истинная цель Стефана заключалась не в развязывании очередной войны между заклятыми врагами, а в том, чтобы вбить клин между братом и его правой рукой…
— Отправь к ним Эллоя. Пусть изворачивается. В Тахии в курсе, что я весь последний месяц копил силы. Допустим, я нападу на них сегодня же, разметаю ключевые крепости. Да, Стефан за это время подготовит мое низложение. Но не слишком ли высока цена для них? Принять весь удар на себя… Они будут сговорчивы и проглотят эту диверсию. Как и остальные, державы, Тахия в эти дни таилась. В ее Совете полагали, что пока темная «двойка» разбиралась между собой, им лучше не вмешиваться. Распря между братьями — лучший подарок за долгие годы. Фересия может исчезнуть без боя, и для этого даже не придется тратить живую силу.
— Да, повелитель. Подключу дипломатов. Наши примутся бить себя в грудь и утверждать, что родину оклеветали. Требовать дополнительных заседаний Совета по поддержанию мира и все такое прочее.
Бертрам вроде бы понял. Но если генерал дрогнет, то рядом с ним есть люди, которые доведут приказ князя до исполнения.
Тяжело лишаться друга, однако за последние тридцать лет Родерик научился принимать неизбежные потери. Поговаривали, что в груди у него камень, а также, — что князь вынул себе сердце, чтобы не мешало служить Фересии.
Маг посмотрел на Оливию. Лицо девушки приняло отрешенное выражение. Она выбрала как раз этот момент, чтобы начать раздавать животворящую энергию. Делилась ею с боровами у столиков, которые запихивали в рот сразу по два пирожных. Со стареющими дивами, плетущими интриги против подруг, чтобы удержать юного любовника… Столько грязи в этой зале, но ничего не останавливало Лив. Она слышала отчаяние и отвечала на него.
Упрямая, несгибаемая, родная. Сердце тревожно кольнуло. На месте оно, никуда не делось. Он улыбался Лив, стараясь скрыть тревогу и поделиться собственной силой.
Родерик торопился на встречу, которую нельзя было далее откладывать. Они со Стефом не произнесли нескольких ритуальных фраз, без которых их битва все еще не считалась начатой. И дело даже не в этом. Надо сбить с него спесь перед тем, как потерявший себя безумец
