Ни слова, господин министр! (СИ) - Наталья Варварова
Дестью минутами ранее Родерик ощутил, как дрогнула его тьма. Это значило только одно. Брат здесь. Князь быстро простился с Оливией и со Стеллой и отправился к Его Величеству, который готовился представить перед публикой… Ночь у него была бурной. Родерик ему это обеспечил.
Гвардейцы пропустили Его Высочество в личные покои короля, не задавая вопросов. Стеф медитировал прямо на полу под куполом парившего над ним артефакта-полусферы. В одних легких шароварах, подставив загорелый торс и лицо под укрепляющие лучи.
Родерика передернуло от отвращения. Красавец, фокусник, факир… Лицедей, не помнящий себя без восхищенных охов в зрительном зале. Стефан, упивающийся своей статью, был по-прежнему внешне похож на брата.
Это сходство ненавидели они оба.
Король открыл глаза.
— Пришел меня проклинать? Ты смешон, Род. Все играешь в благородного любимого сына. Я сочиняю правила на ходу. Это причина, по которой ты снова окажешься в дураках.
Глава 72
Родерик разглядывал комнату. Брат не позволил бы себе даже вполовину так расслабиться, если бы не был уверен в собственной безопасности. К тому же он ждал этой встречи. Готовился к ней.
Они могли бы пересечься минувшей ночью, когда князь шел по пятам за королем. Когда Стефан понял, что в притоне, куда он направлялся, уединиться не выйдет, он рванул к одному из заброшенных приграничных городков, где тьма струилась прямо из разломов. Согласился человеческую жертву заменить на обычную подпитку.
Когда Родерик настиг его там и схватился с охраной, брат поспешил к древнему храму, о котором знали всего несколько человек — но удержать Его Высочество никто из гвардейцев не сумел… Стефан не захотел разговаривать, а переместился прямым порталом в Загот, где в обмен на какую-нибудь важную уступку ему выдали заряженный универсальной силой артефакт. Таких в их мире сохранилось немного, и Фересия, наверняка, дорого заплатила за то, чтобы правитель смог выглядеть молодцом.
— Спорим, ты явился просто так? Не чтобы отравить меня или пронести какую-нибудь смертельную дрянь. В этом дворце такое провернуть было бы легче. Нет, ты будешь взывать к… Чему? Ну, я жду. Начинай, брат.
Стефан скрестил ноги и сложил локти на коленях. Он держался с вальяжностью, которая должна была запугивать слабых и производить впечатление на женщин. В Родерике росло раздражение.
Впервые Стеф заговорил с ним так. Вызывающе, без уважения. Как будто снял маску и наслаждался эффектом. Его Величество демонстрировал, что возврат к худому миру, до этого длящемуся десятилетиями, уже невозможен.
— Что ты расселся, как курильщик кальяна? — Родерик вслед за королем убрал в сторону почтительный тон. — В былые времена я бы завалился рядом на подушках. Ты не хуже меня знаешь, что мы сейчас теряем оба. Да, я желал отыскать, что в тебе осталось от Стефана, моего брата, и, как это ни дико, предложить помощь. Откажись от трона добровольно, и я закрою тебя в Сулейми. Да что там этот бедлам, тебя поселят в отдельном замке, со всеми почестями. Я дам слово, что ты будешь не в меньшей безопасности, чем сейчас.
Родерик злился на себя. Совсем не это он обещал Лив. Идеальным вариантом были бы суд и огласка. Несколько десятков исковерканных женских судеб. В высшем обществе поселился страх перед непонятными исчезновениями молоденьких девушек. Его служба собрала подробные доказательства в двенадцати случаях, а всего они обнаружили свидетельства о тридцати шести жертвах с характерными магическими ожогами. Примерно половина из этих девушек выжили, но рассказать ничего не могли. Все поголовно получили блоки. К надзирателям, разумеется, никто не обращался. Пострадавших лечили дома и пытались сохранить нападение в тайне — чтобы потом выдать дочь замуж или, как минимум, не замарать доброе имя семьи.
Жертв могло быть гораздо больше, чем они приписывали королю. К тому же ими становились и девушки из других сословий. Часто родители их даже не искали. А еще имелся Санти, другие полоумные придворные, заинтересованные в том, чтобы поддержать угасающую молодость и стать, — при полной поддержке своего монарха.
Не обошлось без случайных жертв. Таких, как отец Лив.
Если следы преступлений замечали те, кому не положено, то сразу отправлялись в мир иной. Бывали случаи, что расследование затевали не в меру любознательные надзиратели. С ним тоже разбирались без промедления.
Но дело даже не в том, что он пытался прикрыть брата. Участвовать в процессе и делиться своими историями согласились бы всего несколько женщин. Не больше. И даже они превратятся в парий.
— Ого, Род, я тронут. Какое бескровное решение. Чокнутый король. Мои дети будут мною гордиться… Предполагал, что эта девка заморочит тебе голову лживыми россказнями и ты позабудешь о братском долге. Но я ставил на фегран — советники уже доложили, что у тебя там целая папка с ложными обвинениями. Еще не исключал, что во время ежегодной церемонии попробуешь помешать возжиганию. Ты же у нас колосс… Заметил, как Оливия помешана на королевской семье? Бросалась на тебя, затем запрыгнула ко мне в постель и в итоге выскочила замуж Клемента. Не спрашивал у невесты, с кем из нас троих ей понравилось больше? Я бы не выдержал, любопытно же.
Это был удар ниже пояса. Кулаки министра сжались. Рядом с королем, всего в тридцати сантиметрах от лица, зияла отливающая перламутром чернильная сфера. Стефан даже не моргнул. Он ждал.
Родерик кое-как справился с удушающей яростью. Когда-то он пропустил, что под носом резвилось чудовище, но второй раз Оливию он не подведет. Второй раз, кракова бездна… Это звучало уродливей некуда.
Укрепленные стекла окон в золоченых рамах с печальным звоном посыпались вниз. Без всякого взрыва. По стенам комнаты пошли трещины.
Однако рядом с братом тьма князя надежно замерла.
— Чего ты добиваешься, придурок? Если представить, что все твои перекормленные магией и спрятанные за счет отвода глаз пугалки выстрелят, попадут в меня и разорвут в момент, когда я атакую, — а раньше они не могут — то эта штука все равно откусит тебе башку, — прорычал Родерик. — И что дальше? Землетрясение, потоп или ураган? Мы не можем разрушить страну из-за того, что не поделили трон.
Стефан медленно и будто нехотя поднялся. Сбросил с себя шаровары, оставшись обнаженным. Медленно потянулся прежде, чем выключить усиливающую тарелку над головой. Протянул руку, и в нее улегся шелковый халат.
— Жеманный ублюдок, — прокомментировал себе под нос Его Высочество.
— Примитивный солдафон. Тебя столько лет водили за нос, а ты лишь пыжился от того, какой ты у нас крутой вояка, — усмехнулся правитель Фересии, поправляя халат.
Он даже
