Ерофей Трофимов - Поступь Слейпнира

С удовольствием наблюдая за их весельем, купец принялся подзадоривать девчонок, предлагая им сплясать. Не видя в этом ничего дурного, девушки тут же принялись отплясывать, аккомпанируя себе и хлопая в ладоши. Налунга никак не могла понять, зачем он позволяет рабыням так развлекаться, но вскоре получила вполне определённый ответ на свой вопрос.

Заметив, что красавица-рабыня держится особняком, купец попросту вытолкнул её в крут, приказав танцевать. Растерянно посмотрев на него, Налунга прислушалась к ритму барабанов и, прикрыв глаза, плавно двинулась по кругу. Игравшие на музыкальных инструментах девушки переглянулись, чуть сбившись с ритма, но, взяв себя в руки, продолжили играть.

Не обращая внимания на их реакцию, Налунга продолжила танец, и вскоре ритм и музыка полностью захватили её. Сама того, не желая, она начала впадать в транс. Она быстро перестала замечать всё, что творится вокруг. Налунга просто танцевала, как делала это много лет подряд во время своего ученичества.

Из транса её вывел чей-то испуганный вскрик. Резко остановившись, она открыла глаза и, удивлённо оглядевшись, вдруг поняла причину возникшей паузы. Девушки застыли, словно соляные столбы, с испугом глядя на неё широко открытыми глазами. Многие из них готовы были расплакаться.

Только купец смотрел с удивлением, не понимая, что происходит. Над палубой корабля нависла напряжённая тишина. Медленно обведя рабынь долгим взглядом, купец не спеша, с расстановкой произнёс:

— Ну, и кто мне объяснит, чего вы все испугались?

— Это не простой танец, господин, — пролепетала одна из девушек.

— А что в нём такого? — не понял купец.

— Это танец жрицы вуду, — ответила та и вдруг залилась слезами.

И в этот момент словно прорвало плотину. Побросав инструменты, рабыни принялись громко, самозабвенно реветь. Не понимая, что происходит, купец переводил взгляд с одной на другую. Наконец, не выдержав, он выхватил плеть и, звонко щёлкнув ею в воздухе, приказал:

— А ну, заткнитесь все!

Дождавшись, когда девушки замолчат, он ухватил ответившую ему рабыню за плечо и, подтянув поближе, мрачно спросил:

— Объясни мне, почему вы испугались, что такое эта ваша вуда и почему все ревут, словно беременные коровы?

— Она — колдунья вуду. Она заберёт у нас молодость и красоту, чтобы всегда оставаться такой красивой, — всхлипнула девушка.

— И поэтому вы все так испугались? — растерянно спросил купец.

В ответ рабыня просто кивнула. Помолчав, купец покосился на Налунгу и, тряхнув головой, решительно заявил:

— Ерунда. Может, она и училась чему-то, но колдуньей не стала.

— Почему вы так думаете, хозяин? — от удивления девушка даже перестала реветь.

— Будь она настоящей колдуньей, не стала бы рабыней. Посмотрите сами, у неё клеймо на плече, — ответил купец, тыча пальцем в Налунгу.

Притихшие девушки, убедившись в справедливости его слов, заметно успокоились. Вспомнив, что подробно расспрашивал продавца об этой рабыне, купец припомнил его рассказ и сказал:

— Её продал вождь кочевников по имени Аль-Руффи. Это он поставил ей клеймо и как следует опробовал, сделав женщиной. Так что не нужно впадать в панику и устраивать здесь истерики. Она не колдунья.

— Тогда откуда она знает эти танцы? — робко спросила одна из рабынь.

— Не знаю, но уверен, что будь она колдуньей, нашла бы способ спастись от рабского ошейника, — твёрдо ответил купец, убирая плеть.

Заметно успокоившись, девушки молча разошлись по палубе и, собравшись в небольшие стайки, принялись тихо что-то обсуждать. Заметив, что осталась в одиночестве, Налунга, недолго думая, уселась прямо на нагретые солнцем доски палубы, поджав под себя ноги, и задумчиво уставилась в открытое море.

Подумав, купец присел рядом с ней и тихо спросил:

— Откуда ты знаешь эти танцы?

— Девушки сказали правду, — вздохнула Налунга. — Я действительно училась тёмному искусству, но, случайно оказавшись в руках кочевников, потеряла единственную возможность вернуться и получить то, что принадлежит мне по праву.

— О чём это ты?

— Я никогда уже не стану настоящей колдуньей, — вздохнула Налунга.

Рассказывать купцу о своём прошлом правду она не собиралась. Вполне достаточно было того, что он уже о ней знает.

— И чему ты успела научиться? — насторожился купец, услышав её ответ.

— Немногому, — покачала головой Налунга. — Я даже не могу узнать, что со мной будет и куда вы нас везёте.

— Тебя это так интересует? — усмехнулся купец.

— Это всё-таки моя жизнь, хоть сама я и стала вещью, — грустно улыбнулась Налунга.

— Далеко на западных островах появилась мода на чёрных девчонок. Богатые владетели платят за вас огромные деньги, пытаясь перещеголять друг друга. Туда я вас и везу, и именно поэтому так придирчиво отбирал девушек. Я не стану запирать вас в трюме. Вы должны быть здоровыми и сильными, а не слабыми и заморенными.

— Вещь должна быть крепкой, — в тон ему усмехнулась Налунга.

Удивлённо посмотрев на девушку, купец чуть пожал плечами и, помолчав, ответил:

— Похоже, ты хорошо знаешь, какой должна быть рабыня, но не знаешь, что такое быть ею. Это странно. Но теперь это неважно. Ты клейменая рабыня, и новый хозяин быстро научит тебя всему необходимому.

— Думаю, научит, — безразлично кивнула Налунга. Поднявшись, купец медленно обошёл весь корабль и, убедившись, что девушки успокоились, отправился в свою каюту, приказав слугам внимательно следить за рабынями. Налунга так и просидела на палубе до самой темноты, сама не зная, зачем смотрит в бесконечную морскую даль и что хочет увидеть там. Только однажды, когда на горизонте промелькнул парус, она вздрогнула и попыталась угадать, что это за корабль. На какую-то минуту ей вдруг очень захотелось, чтобы это был корабль северян.

Зачем ей это нужно, она и сама не знала. Знала только, что её судьба как-то связана с этим кораблём и тем странным северянином, явившимся из другого времени. Кем и как эта связь придумана, она не знала, да в общем-то и не стремилась узнать. Главное — она знала, что такая связь есть, и теперь ей оставалось только ждать.

У пристани Новгорода Ширваз честно расплатился с северянами, прибавив к оговоренной сумме ещё две сотни золотых. Отдав ему метатель и три десятка горшков с греческим огнём, северяне отправились закупать пушнину и кожи. Дело шло к осени, и по ночам уже заметно холодало. Пора было одеть девушек в подходящую погоде одежду.

К удивлению воинов, чернокожие девчонки смотрелись в лисах и соболях очень даже хорошо, вызывая к себе неподдельный интерес. Прибавив к мехам мёд, пеньку и воск, северяне снова отправились в дорогу. Вадим был не прочь как следует осмотреть это древнее поселение, но время работало против них.