Семена войны - Жуан Ф. Сильва
Монархи занимались этим постоянно. Топтали своей пятой тех, кто ниже их. И потому для него столь важным было создание армии Литан – он десятилетиями спасал детей, которые пострадали от королей, подобных Калиго.
– Как эти люди вообще выносят то, что здесь происходит? Подчиняются приказам? Почему они не восстанут?
Редноу пожал плечами.
– Для начала – это традиция. Тем более что власть весьма искаженная структура. Те, кто у власти, не заинтересованы в том, чтобы делиться или упускать ее, а те, кто не у власти, не имеют возможности протянуть руку и схватить ее – ведь их просто уничтожат. Поэтому они идут на компромисс и верят в лучшее. Верят, что ими будет править добрый правитель, а не порочный.
– У нас целая армия. Почему мы ничего не делаем? Почему мы никогда не пробовали?
Редноу вздохнул.
– Мы наемники и убийцы, но мы совершенно не разбираемся в политике. Будь я достаточно харизматичен, и мы могли бы сплотить людей, но остальные королевства начали бы проверять, насколько крепка наша власть, а значит, долго удерживать ее мы бы не смог- ли – не будь у нас хороших торговых партнеров, и в конечном итоге мы бы потеряли больше, чем приобрели. Кроме того, я никогда не хотел стать проливающим кровь королем. Вот почему мы идем на компромисс. Мы берем монету у монархов и делаем все возможное, чтобы помочь тем, кому эти правители сделали плохо. Это хотя бы что-то…
Теллвун кивнула.
– Ты прагматичен. Из-за этого ты очень хороший лидер. И когда ты руководишь Литанами, мы можем рассчитывать на то, что нам удастся выйти из передряг с минимальными потерями. Я не уверена, что готова заменить тебя.
Редноу и сам был в этом не уверен.
– Почему ты так думаешь?
– Мне кажется, что я… слишком рассеянна. – Его генерал потерла руку об руку. – А я ведь должна быть благодарна, да? За то, что я один из претендентов. Ведь ты надеешься, что новый лидер сможет сделать шаг вперед, укрепить твое наследие. И в какой-то степени я готова к этому, но моя голова постоянно забита другим.
Редноу тихо хмыкнул. Что он должен был ей сказать?
– И это еще не все, Редноу. Я думаю о том, какая у нас может сложиться жизнь. Думаю о вещах, о которых никогда не задумывалась. О детях, в конце концов! Я! И воспитываю детей! Я что, совсем расклеилась? И от этого я все меньше и меньше рвусь в бой.
Он поудобнее устроился на маленьком деревянном табурете и, тихонько поворчав, резко кивнул. Он не мог представить себе Мирей, носящую на руках детей. Она была воином, всегда рвущимся в бой. Из нее бы не получилась настоящая мать. Конечно, Теллвун была мягче и уравновешеннее, а вот с клинками она обращалась намного лучше.
– Почему у тебя никогда не было детей? – спросила Теллвун.
– Ну, как мне кажется, – сказал он, неспешно отхлебывая вино, – вы все – мои дети. Я заботился о каждом из вас с тех пор, как вы были неряшливыми оборвашками, перепачканными сажей.
– Но почему ты так никого себе не нашел? Не завел компаньона?
– Не знаю. Меня никогда не интересовали эти ве- щи, – сказал он. Он и сам с трудом это понимал, а потому объяснять это было еще труднее. – Похоже, я никогда не чувствовал того, что чувствуют остальные. Я никогда не тратил свои дни на то, чтоб думать о ком-то так, как, например, ты о Мирей.
– Никогда?
– Никогда.
Теллвун потрясенно распахнула глаза, а затем отвела взгляд.
– Ну, и так бывает.
Редноу благодарно кивнул ей.
– Да. Если хочешь знать, я рад, что избежал той боли, которая рвет душу, когда ты кого-то так любишь. Но это не означает, что ты будешь плохим руководителем. Ты просто должна думать о солдатах так, как если бы все они были твоими детьми. Как будто ты и Мирей отвечаешь за жизнь каждого.
– Это кажется ужасным бременем.
– Это гораздо тяжелее, чем думают многие, но оно того стоит. Когда-нибудь ты это поймешь. Ну, если я сделаю тебя руководителем.
– Твое здоровье, Редноу. – Теллвун отсалютовала ему кружкой.
– Твое здоровье. – Отсалютовал он в ответ и поднес кружку к губам: – Похоже, мы и сами смогли устроить небольшой праздник. Кстати, где Мирей?
– Она занималась тенерыками. Сказала, что ей нужен свежий воздух. Наверное, я замучила ее своими придирками.
Редноу усмехнулся и кивнул. Возможно, он недооценил Теллвун. Хороший руководитель должен уметь беспокоиться о людях.
Они сидели вдвоем у огня, размышляя о прошлом и думая, что принесет будущее. Возможно, дальше его ждут солнечные деньки, в окружении пасущихся вокруг созданий, и вполне вероятно, что с мечом будет покончено и он сможет наконец выполнить обещание, данное Ребме.
Редноу обратил свой взор на большую картину маслом, украшавшую стену.
– Что ты об этом думаешь?
На ней было изображено сражение: одни солдаты бились с другими, а с небес спускались все новые и новые, готовые присоединиться к битве.
– Не знаю. Я, конечно, слышала истории о Древних… Как ты думаешь, они действительно умели летать?
Редноу пожал плечами:
– Очень сомневаюсь. Особенно без крыльев, как на картине.
– Наверное, ты прав.
– Ребма писала о них песни. Я никогда не понимал их тексты, и уж тем более не знал, откуда она все это брала. Но ее голос, когда она их пела, так меня трогал.
Теллвун сглотнула.
– Ты по-прежнему слышишь ее? Ты сказал, что ты…
Редноу кивнул.
– Каждый день. Как бы я хотел, чтобы это прекратилось. Мне постоянно кажется, будто она стоит у меня за спиной. Я не знаю, может, я проклят или схожу с ума?
Их дискуссию об искусстве прервал звук шагов, эхом разнесшийся по коридору. Появилась Мирей, одетая в удобные брюки, рубашку и облегающее темное пальто. Волосы девушки были заплетены.
– Что думаете? – спросила Мирей. – Я хорошо выгляжу?
– Конечно! – почти что выкрикнула Теллвун. – Просто прекрасно!
Мирей улыбнулась и подошла к ней. И она так смотрела в глаза сводной сестре, что становилось понятно, что Теллвун права. Они действительно любили друг друга.
– Нам действительно стоит туда идти? – спросила Теллвун. – Празднование, должно быть, уже началось.
Редноу кивнул.
И они направились по коридорам дворца. Ночью он казался совершенно иным. Висевшие на стенах факелы давали очень мало света. Опытный убийца мог погасить их и уйти, не будучи пойманным.
Они прошли мимо неподвижных охранников. Один из них указал на коридор слева, у самого кабинета
