Кристин Алишева - Ликвидатор

— Роз. Ты меня не доводи. Я — женщина нервная!

— Тогда пошли, — и она потащила меня к ее лучшему парикмахеру.

Начинается…

Виола обрадовалась мне как родной матери:

— Анастасия Алексеевна! Рада вас видеть, — она любезно усадила меня в кресло. — Волосы мы сначала подровняем, а потом колорируем!

Я только скептически хмыкнула в ответ, но смолчала. Придется все это терпеливо вынести…

Парикмахеры, маникюры, педикюры, солярии — все закрутилось. Вот что Донэрти умела, так это приводить в порядок тело. С душой я разберусь сама… Правда, в виду того, что я ее расколола, Розмари говорила значительно меньше, нежели обычно. И как же я раньше ее не засекла? Чаще заходить надо было! Но тогда вопрос — а что бы мне это дало?

А ничего.

Абсолютно.

— Анастасия, какой цвет?

Ее вопрос оторвал меня от раздумий.

— Что?

— Цвет платья какой? — Роз притащила целый ворох вечерней одежды, и теперь активно ее перебирала.

— А силуэт? — я повернулась вместе с креслом. Виола безропотно обошла меня, продолжая завертывать отдельные пряди в фольгу — по-умному называется колорирование, то есть выкрашивание прядей в родственные цвета. Ну, не всегда родственные…

— Тебе почти любой пойдет, — она продемонстрировала элегантное длинное платье темно-синего цвета на тонких бретелях. Черт!

— Нет… — мой голос неожиданно прозвучал глухо.

— Что «нет»?

— Убери!

Женщина секунду смотрела на меня, потом поняла.

— Прости.

Я молча откинулась в кресле и закрыла глаза, чтобы предательски навернувшиеся слезы не выдали меня с головой. Вряд ли Розмари хотела меня задеть. Никто не знает обстоятельств смерти Шона. Никто кроме трех человек… меня, БигБосса и Антуана Ла Роша — босса третьего отдела.

Моего отдела!

Пальцы с силой впились в подлокотники, но память усиленно подсовывала картинку моих ночных кошмаров.

Окровавленная рука еще держится за камень, но уже ясно, что он не выберется, если ему не помочь. А я могу помочь! Могу!

— Шон! — кидаюсь к нему, но меня отбрасывает назад, на камни.

— Иншеан! — вокруг Антуана закручиваются огненные струи. Сам БигБосс удерживает щит. — Не можем! Блокировка!

Я не понимаю о чем они, да и не хочу понимать! Шон сорвется! Подол темно-синего вечернего платья мешает, и я безжалостно его обрываю — к дьяволу!

— Стас! Не дури! — напряженный голос Иншеана достигает моих ушей. — Ты не пробьешь купол! Его нужно распутывать!

— Я должна спасти его! — кидаюсь к обрыву, пригибаясь от взметающихся тут и там огненных струй и каменных обломков. Успеваю! И… с размаху врезаюсь в купол. В глазах потемнело, и я сползла на землю.

— Шон… — машинально ударяю в купол имеющимся в наличии магическим резервом. Ничего! Купол едва дрогнул, а внутри уже пустота.

— Стас! — меня прижимает к земле чья-то защита. — Ему не помочь!

— Я должна! — бьюсь, стремясь вырваться, но безрезультатно. Должна! Я смогу!

Но… Шон с трудом поднимает голову. По виску стекает кровь. Сапфировые глаза смотрят на меня и…

— Прости… — он разжимает пальцы и камнем падает вниз.

— Нет! — защита прогибается, но держится. НЕТ! ШОН!

Слезы застилают глаза…

Он…

Он выберется!

Он сильный…

Этот кошмар преследует меня с тех самых пор. Не могу сказать, что научилась жить без любимого, но покончить с собой, когда я пришла в себя на больничной койке мне не дали. Я пыталась три раза, я билась в истерике, на меня не действовали лекарства, пока не пришла пустота, и пока не появился Иншеан. С его приходом для меня все закончилось. Как результат — ссылка в этот мире.

— Стася, — мою руку накрывает чья-то ладонь, и я открываю глаза. Роз…

— Ты…

— Все в порядке, — чудовищным усилием воли заставляю пальцы отцепиться от подлокотников. Даже вмятины остались. Ничего, выровняются.

— Точно?

— Да…

— Тогда давай подберем платье. Такого стиля не предлагать?

— Да, — равнодушие сквозит в голосе. Я и не скрываю этого. Ничего не хочу.

Донэрти кивнула, а я откинулась в кресле и прикрыла глаза — по щеке предательски скользнула слеза…

Глава 3

Я смотрела в зеркало и понимала, что действительно себя запустила. Роз знает свою работу — сейчас во мне очень трудно признать одного из ликвидаторов. Черное, чуть выше колена, не слишком декольтированное платье на широких бретелях из легкой, струящейся, но непрозрачной ткани. Изящный макияж, умелый маникюр, некогда взлохмаченные волосы были аккуратно подстрижены, покрашены и уложены. Над правым виском они были закреплены двумя заколками.

— Вот тебе и ликвидатор. Не хочу… — я со вздохом умирающего влезла в туфли на шпильках (опять этот чертов протокол вечерней одежды) и открыла коробочку, оставленную утром Джейком — там, на бархатной подушечке, лежал символ ликвидатора второго уровня на длинной золотой цепочке. Официальный пропуск и удостоверение. Ладно… Пусть… Металл чуть коснулся кожи, принося странное ощущение. Даже перекреститься невозможно — я не очень-то верю в какого бы то ни было бога, но сейчас хочется сделать что-то такое, чтобы хоть чуть-чуть стать поувереннее. Этим вечером что-то произойдет. Что-то нехорошее…

— Стас, готова? — в квартире без стука объявился Джейк в черном парадном костюме и при бабочке. Узрев меня, он даже присвистнул. — Хороша, детка!

— Отстань, а? — я только поморщилась. Явный представитель… так, не ругаться. А то учует еще, что его матерят.

— Еще не приставал, — он обошел меня по кругу, как выставочный экспонат, и удовлетворенно кивнул. — Просто конфетка! Утащить бы тебя в угол потемнее.

— Мне все равно.

— А вот это брось, — командир встал передо мной и, жестко взяв за подбородок, заставил посмотреть в глаза. — Тебе не надоело?

— Смысла не вижу, — я коротко саданула его по руке, заставив разжать ладонь. — Руку убери! Больно! Тебе же за синяки на моей физиономии влепят!

— Это мы потом обсудим, — он излишне услужливо подал мне легкий плащ. — Идем, а то опоздаем. — Сощуренные глаза скользнули по моей фигуре, — и вот еще, девочка моя, если тобой кто-нибудь всерьез заинтересуется, сделай милость — не артачься.

— У меня нет желания становиться постельной игрушкой наших бонз.

— Рад слышать, — Джейк искренне — будем надеяться, что искренне — улыбнулся, и мы вышли из квартиры. Дверь захлопнулась.

— Кстати, — только когда мы начали спускаться по лестнице — в этом доме нет лифтов — командир вновь заговорил, — Донэрти звонила.