Беглец (СИ) - Халезов Виктор Николаевич

У конунга Фандара в запасе оставалось еще пять пленников, и для него не существовало особой нужды церемониться с Дроггом.

Орк бежал на юг до середины ночи. Весь день ему приходилось отбиваться от шедших по пятам волков. Несколько раз его настигали воины конунга, они стреляли в него из луков или метали кинжалы. Единожды Дрогг едва не попал под действие гальда годи: после мелодичного стиха с посоха колдуна сорвался огненный сгусток, с гудением разбившийся об дерево рядом с орком. К счастью, пламенный снаряд лишь незначительно опалил Дроггу волосы.

Выбившись из сил, орк рухнул прямо на землю. Он проспал всего несколько часов и еще до рассвета вновь пустился в дорогу. Дрогг побежал на запад, намереваясь все-таки достигнуть границ Дормира. Однако, видно, для его травли применяли магию годи. Раз за разом идя на закат, Дрогг натыкался на большие группы преследователей, вынуждавших его снова поворачивать на полдень. В одной из таких стычек стрела угодила ему в бедро. Извлечь наконечник и обработать рану Дрогг сумел только поздним вечером, когда у него получилось немного оторваться от погони.

Он потерял много крови и чувствовал себя крайне неважно, к тому же теперь он сильно хромал на правую ногу.

Когда наступили сумерки, Дрогг понял, что пересек границу Ииэс-Миила. С пришествием темноты лес загорелся десятками изумрудных и янтарных огней, кружившихся в кронах исполинских деревьев, лишь отдаленно походивших на дубы лесов Сарминхейма. Но в причудливых танцах волшебных светляков орк не находил ничего радостного, восторженного или восхитительного. Глядя на пляшущие огоньки, Дрогг ощущал лишь затаившуюся поблизости опасность.

Как и накануне, орк выступил еще до рассвета, когда растворились последние ночные огни, а восточный край неба еще не начал светлеть. Обволакивающая бархатная тьма могла скрыть его воинов конунга, но не от эльфов, которые, как и орки, отлично видели во мраке. Дрогг не терял надежды обмануть преследователей и пересечь рубежи Дормира, ибо, если бы он лишился ее, ему осталось бы только сесть на землю и перерезать себе глотку.

Он перекусил найденными еще несколько дней назад кореньями и отправился в путь. Орк знал, что нельзя распознать эльфийские ловушки, поскольку остроухие лесные обитатели не устанавливают капканов и силков, а просто приказывают лесу задержать чужаков. Посему Дрогг шагал быстро и уверенно, особо не смотря, куда ступает.

Начало светать. Беглец уже несколько часов шел на полдень, не наблюдая никаких признаков погони. Возможно, мыслилось орку, эльфийские пограничники атаковали свиту конунга и вынудили варваров убраться восвояси.

Дрогг почти не удивился, когда вынырнувший из-под земли толстый древесный корень подсек ему ноги, заставив упасть. Орк уткнулся лицом в сырую прохладную почву, а когда поднял голову, увидел, как из крон деревьев, извиваясь точно змеи, к нему тянутся изумрудные лозы. Он вскочил, собираясь убежать, но поднявшиеся из земли корни вновь сбили его с ног. Вьюны стремительно оплели его тело, лишив возможности двигаться.

Несколько часов Дрогг лежал связанный травяными путами, пока из-за деревьев не появились шестеро эльфов: пятеро — рыжие, как и Норисэ, несомненно, являлись уроженцами Ииэс-Миила, а шестой — обладатель серебристых волос, по всей видимости, прибыл из Саартэ-Миила — срединной земли эльфов, жители коей без ложной скромности именовали себя сидхе или старшими. Из оружия на виду лесные пограничники держали луки и клинки с двойным изгибом.

Увидев, что за добыча, попалась в их ловушку, кое-кто из эльфов нахмурился, а другие глупо заулыбались, предвкушая какой «праздник» они устроят орку. Заправлял в отряде сивоголовый. Он также как и ранее эльфийка, провел рукой над опутывавшими ноги орка вервиями и те скукожились, позволив Дроггу шевелить нижними конечностями. Затем эльфы схватили беглого трэлла за плечи и рывком поставили на ноги.

— Тебя ждет встреча с гаэлсэ, шаарт, — сидхе ткнул Дрогга в спину, приказывая идти.

Впрочем, вскорости выяснилось, что конунг Фандар и его ватага никуда не исчезали из Ииэс-Миила. Густое и низкое гудение рога пронзило лесное спокойствие и, преграждая эльфам дорогу, из чащи высыпали полторы дюжины людей и двергов. За долю секунды лесные воины, на эльфийском называемые кринсэ или «лучники», сумели произвести около пяти выстрелов, но их стрелы поразили лишь одного из нападавших. Завязалась схватка. Еще около десятка солдат конунга зашли ииэс-миилским порубежникам в тыл и теперича с оглушительным гиканьем вынырнули из-за деревьев.

Поняв, что эльфам сейчас не до него, Дрогг рванулся в сторону, но убежать у орка не вышло, ибо он споткнулся и упал меж толстых корней деревьев: полученная позавчера рана не давала ему двигаться так же прытко и шустро, как раньше. Дрогг поглубже заполз под исполинские корневища, рассчитывая спрятаться и переждать пока идет битва, а потом, если повезет, и варвары уйдут, не заметив его, продолжить путь.

Из своего убежища Дрогг прекрасно видел, как развивался бой между эльфами и витязями Сарминхейма. С самого начала у остроухих лесных жителей не было ни единого шанса на победу, однако сдаваться они не собирались, поскольку знали, что ожидает их в варварском плену. Сразив еще троих противников стрелами, альвы и сидхе побросали бесполезные луки и обнажили клинки. Шестеро кринсэ встали кругом спина к спине, их взяли в кольцо более двух десятков воинов: люди и гномы Снежного Хребта.

Сразу более дюжины варваров накатилось на остроухих пограничников, но лесным жителям удалось отразить натиск. Два эльфа и два человека пали убитыми, еще двое солдат Ииэс-Миила получили ранения. Казалось, нападавшие просто могли бы отойти на безопасное расстояние и расстрелять окруженных врагов из луков, но сарминхеймцы несколько дней гнали орка именно ради встречи с эльфами и сейчас намеревались сполна насладиться схваткой с «ночными убийцами».

Получившая отпор, толпа задрожала, не решаясь снова идти на приступ, точно зверь, опаливший пламенем нос и отныне знающий, что не стоит опрометчиво соваться к огню. Но секундное колебание прервал закованный в сталь дверг. С глухим ревом он бросился на эльфов. Те обрушили на него свои клинки, которые бесплодно заскрежетали по выкованной в недрах Снежного Хребта броне. Даже не замахнувшись боевым молотом, гном плечами сбил с ног двоих кринсэ, тем самым нарушив их боевой порядок. Разразившись дикими воплями, за двергом тотчас же устремились его соратники.

Спустя мгновение на ногах остался только вожак-сидхе. Он бросил короткую гортанную фразу и его меч запылал изумрудным сиянием, без труда взрезав стальной панцирь карлика, разорвавшего эльфийский строй. С невероятной быстротой орудуя пламенным клинком эльф сразил еще двоих варваров, прежде чем другой дверг раздробил ему голову размашистым ударом двуручного шестопера.

4

По завершении битвы, ратники Сарминхейма принялись, осматривать поверженных противников, забирая их оружие и вещи в качестве трофеев. Своих павших товарищей варвары бережно заворачивали в плащи, дабы позднее с почестями придать огню. К вящей радости воинов конунга Фандара, четверо из сраженных эльфов оказались еще живы. Под улюлюканье и хохот их отволокли в сторону и распялили на могучих корнях, как нельзя лучше подошедших на роль пыточных колод.

К этому времени к месту схватки, похоже, уже успел подтянуться весь альтинг Сарминхейма, являвшийся свитой конунга. Среди пестревшей разноцветными фалдонами толпы Дрогг увидел и самого Фандара, и высокого худощавого человека с седой кудлатой бородой — Рибольда Хогара, и давешнюю вельву. По левую руку от последней Дрогг заметил Норисэ.

Орк злорадно усмехнулся шутке сарминхеймских чародеев: кожа эльфийки сделалась до синевы бледной, губы почти почернели, глаза превратились в мутные бельма, а на щеках и лбу мертвенно-зеленым светом лучились вырезанные на коже руны, обозначавшие смерть, забвение и покорность. Норисэ обратили в умертвие — создание, обладающие жалким подобием жизни и беспрекословно исполняющее приказы своего хозяина-колдуна.