Дарья Афанасьева - Дом дураков

Я услышал за спиной шорох, бросил короткий взгляд через плечо и обнаружил там второго сотника с мечом наготове. Он был довольно молод - не больше двадцати лет, вероятно, обучался при храме Истинного и потому проявлял повышенную бдительность. Его напарник, судя по недружелюбному оскалу, учился жизни на большой дороге. Он поигрывал длинным ножом, совсем едва не дотянувшим до короткого меча. Лицо жреца никаких эмоций не выражало, он стоял прямо, расслабившись и чуть расставив ноги, но между пальцами правой руки он перекатывал костяной диск с узором "Ловчая сеть". Судя по легкому свечению, узор был уже запитан энергией.

Я замер, ожидая нападения. У меня не было причин опасаться этой троицы. Даже если им на помощь придет Миртав, теперь меня ничто не удерживало от крайних мер. Жрец взмахнул рукой, бросая сеть мне под ноги, и она, хлопнув, будто парус, свилась в узел вокруг моих мешков. По плечам пробежала знакомая дрожь, шило удобно легло в ладонь и в глазах старшего сотника мелькнуло настороженное уважение. Рыбак рыбака... В следующую секунду он уже оседал на землю с шилом в ухе, а я уворачивался от меча отставника. Широкое лезвие мелькало с умопомрачительной скоростью, офицер действовал, как привык: никаких финтов и размашистых выпадов. В строю, когда противник только впереди и деваться ему некуда, такая тактика была весьма эффективна, но в одиночной схватке с достаточно подвижным противником она теряла всякий смысл. Куда больше меня беспокоили действия жреца. Он по-прежнему сохранял невозмутимое выражение лица, и костяные пластинки перекатывались уже в обеих его руках. Пока Миртав гонял меня вокруг лошадей, будто муху, жрец вливал в узоры силу. Младший сотник замер на месте, растерянно глядя на мертвого напарника, и в драку пока не лез. Узоры заклинаний, тем временем, наливались нехорошим багрянцем, а мне так и не удалось рассмотреть, чем меня собирался угостить жрец. Зайдя на очередной круг, я пришел к выводу, что едва ли это было что-то приятное и, пробегая мимо молодого рыцаря, хлопнул его по плечу.

- Ты водишь! - Заявил я, толкая опешившего парня под ноги отставнику.

Жрец, выбравший этот момент, чтобы метнуть в меня пластинки, кратко прошелся по моей родословной, но оба заклинания уже влетели в образовавшееся между нами месиво из доспехов. Отставник страшно закричал, вспыхнул, будто факел и осыпался на мостовую кучкой пепла. Мальчишку отбросило в сторону, изрядно опалив. Мы со жрецом остались один на один. Это, впрочем, было ему только на руку - больше никто не путался у него под ногами. Жрец был на земле своего бога, а значит, имел практически неиссякаемый источник магии. Он был, похоже, не слишком искусен, но достаточно хладнокровен, чтобы принять оборонительную стойку и достать еще пару пластин. Пока я раздумывал, сократить ли дистанцию или попробовать пуститься наутек, жрец сам перешел в атаку. Удар кулаком в грудь, от которого на мгновение потемнело в глазах и почти удавшаяся подсечка стали для меня неприятным сюрпризом. Похоже, далеко не все жрецы растратили боевые навыки в сражениях с бутылью вина. Попытка ответной атаки едва не стоила мне передних зубов. При этом жрец ни на секунду не прекратил запитывать заклинания.

"Ладно, - подумал я, чувствуя, как онемела рука, блокировавшая удар ногой в голову, - все идет к тому, что заклинания ему и не понадобятся".

Мои силы были уже на исходе, из носа снова шла кровь, и с каждой секундой возрастала вероятность появления здесь еще кого-нибудь, кто попытается украсить моей головой кол над воротами города. Кроме того, младший сотник очнулся и уже предпринимал попытки встать. Жирную точку в списке моих неприятностей поставил покойный Миртав. Жирную в буквальном смысле этого слова: в пылу драки я наступил на его останки и поскользнулся. Лицо жреца странно перекосилось, так что я не сразу понял, что он улыбается. Мне доводилось видеть нечто подобное и раньше. Заклинание личины позволяло на некоторое время принять образ другого человека, но требовало скрупулезной настройки. Похоже, жрец при снятии личины где-то напортачил, и часть мышц парализовало. Исцелить подобный паралич было практически невозможно, но можно было зафиксировать поврежденный участок лица, что и сделал какой-то умелец. Теперь жрец выглядел вполне прилично, пока не пытался улыбаться. Жуткий полуоскал производил не меньшее впечатление, чем почти сплетенное заклинание "Зотой саван", разгоравшееся у него в руке.

Заклинание было масштабное, способное охватить круг диаметром метров в десять, и даже если меня заденет хоть краем, я запекусь, будто утка. Лже-маг в собственном соку с золотистой корочкой. Я принялся судорожно выводить пальцем в саже защитный узор, но мы оба понимали, что единственное, чего я этим добьюсь - не превращусь в пепел, а лишь обгорю до костей. Можно сказать, я пытался скоротать время. Или потянуть: жрец не спешил меня убивать, с интересом рассматривая мой узор. Пожалуй, никогда ранее я не был так благодарен своему учителю магии. Многочисленные завитушки и загогулины, которым он придавал преувеличенно большое значение, в кой-то веке оказались мне полезны. Среди этой мешанины линий можно было укрыть и что-нибудь полезное.

Когда на пороге дома появилась Электра ден Как-то-ее-там, я уже закончил обшаривать карманы жреца и прилаживал его мешок у седла рядом со своими. Девушка заглянула в его лицо и отошла в сторону: лицо жреца перекосилось еще больше, глаза остекленело таращились в вычерченный на закопченной мостовой узор. Рядом сидел на корточках младший сотник. Мешанина линий заинтриговала и его.

- Не смотри туда! - Предупредил я. - А то останешься стоять рядом.

- А это такое заклинание, да? - Девушка уже положила один глаз на коня, стоявшего рядом с моим, но вторым все еще косила в сторону жреца.

- Да. - Мне некогда было объяснять, чем заклинание отличается от визуального гипноза.

- А куда ты едешь?

Я не ответил, с некоторым усилием поднимаясь в высокое седло. Переход на "ты" нисколько не делал эту подозрительную девицу желанным попутчиком. Зарево пожара стало только ярче, нисколько не оттеняемое занимавшимся рассветом. Похоже, дело там принимало нешуточный оборот.

Развернув коня к ближайшим городским воротам, я склонился к его шее, прошептал несколько слов и щелкнул пальцами. Конь рванул с места, будто снаряд из пращи. Ворота никем не охранялись, но я все же метнул серебряный кругляш в сторону караулки - наудачу. Следом за нами неслись еще два коня. Кажется, слух у этих ребят оказался острее, чем я думал: они слышали, что я пообещал их брату, и тоже были не прочь побороться за такую награду. Особо оглядываться было некогда, но Электра, похоже, удержалась в седле. Был соблазн проверить ее талант наездника на прочность, но мы въехали в лес и я снова щелкнул пальцами. Коней было жаль, да и не было больше смысла торопиться: за ворота мы выбрались, а до ближайшего постоялого двора вестник всяко доберется быстрее.