Терри Гудкайнд - Десятое Правило Волшебника, или Призрак

– Не думаю, что это так, Ричард. Ты мог бы сказать, что сделанное ими похоже на подготовку солдата к сражению. Подготовка создает возможность достичь цели и выиграть сражение, если таковое случится. Но она вовсе не гарантирует, что с началом битвы солдат не сбежит, а поднимется и пойдет в бой, и даже того, что если он будет сражаться со всем упорством и прилагая все способности, то действительно добьется победы. Барах позаботился, чтобы ты имел потенциал, Ричард, чтобы у тебя были доспехи, оружие, способности для защиты собственной жизни и окружающего тебя мира, если таковая необходимость возникнет, и ничего больше. Он просто протянул тебе руку помощи.

Рука помощи протянулась через бездну времени. Ричард чувствовал себя опустошенным и оказавшимся в тупике. Он ощущал себя так, будто не знал, кто он на самом деле, и не знал, какую часть своей жизни прожил самостоятельно.

Ему казалось, будто Барах внезапно материализовался из пыли древних останков и явился, словно призрак, терзавший его жизнь.

Глава 20

Существовало нечто, что по-прежнему мучило его, еще одна мелочь, все еще не укладывавшаяся в общую картину. Как мог главный обвинитель, этот Лотейн, изменить своим убеждениям, изменить всем, живущим в Новом мире? И Ричарду пришло в голову, как самое удобное объяснение, что Лотейн прельстился привлекательностью верований Древнего мира.

А затем его осенило… И понимание заполнило его со стремительностью и силой наводнения. От истинного смысла этой «мелочи» сперло дыхание. Его всегда интересовало и влекло все, что касалось древних преданий и рассказов. Шота оживила его память, направив его внимание на нечто, случившееся в древности, и при этом все действующие фигуры неожиданно встали на свои места. Теперь он понял, что именно было не так в этой истории и что постоянно беспокоило его. И когда понял это, никак не мог сообразить, почему не додумался до этого раньше.

– Лотейн был ревностным обвинителем, – произнес Ричард скорее самому себе. Он застыл, словно в трансе, с широко раскрытыми, немигающими глазами. – Но это не было проявлением фанатичного стремления Лотейна. В нем самом не произошло никакой перемены.

Он не был предателем. Он был тайным агентом.

Он с самого начала был тайным агентом. Словно крот, подбирался к цели, прокладывая ходы под землей. У него было достаточно времени, чтобы добиться высокого положения. И подобрать сообщников, готовых исполнять его тайные приказы.

Лотейн был уважаемым волшебником, обладающим большой властью. С его политическим влиянием он имел доступ к самым высокопоставленным лицам. И когда наконец представилась долгожданная возможность, он стал действовать. Устроил так, чтобы его сообщники были назначены в команду Храма. Как и сегодняшние последователи Ордена, Лотейн и его люди твердо верили в свое дело. Именно по их вине волшебники потерпели неудачу. Этот поступок не был результатом смены взглядов, не был бесчестным предательством. Оно так и было задумано. Специально, с самого начала.

Все его люди были готовы пожертвовать собой. Умереть за свою веру, во имя высшей цели. Не знаю, лишь некоторые из них были его тайными агентами или они все, но то, что они достигли своей цели, – несомненно. Возможно даже, что они убедили еще кого-то поддержать их во исполнение моральных обязательств.

Разумеется, все прочие волшебники в Цитадели неизбежно и достаточно скоро должны были понять, что в деле Храма Ветров не все чисто. Именно поэтому Лотейн так рьяно взялся за преследование команды Храма, подверг их суду и проследил, чтобы все они были казнены. Чтобы не остался в живых никто из тех, кто бы мог раскрыть, что они на самом деле совершили.

Лотейн спланировал все действия так, чтобы сохранить секрет, чтобы нельзя было предпринять успешных контрмер. Те агенты, которых он внедрил, добровольно отправились в могилу, унеся свою тайну с собой. Преследуя и обрекая на смерть всю команду Храма, Лотейн почти сумел добиться сокрытия всех действий, к чему и стремился. Он уничтожил всех, кто хотя бы имел представление об истинных масштабах нанесенного им вреда. Он пребывал в уверенности, что благодаря этому дело, которому он служит, однажды сметет всяческое сопротивление, и его сторонники будут править миром. Когда это произойдет, он будет величайшим героем этой войны.

Оставалась только одна маленькая проблема. После всего этого стоявшие во главе настоятельно потребовали, чтобы кто-то отправился в Храм Ветров – исправить причиненный вред. Разумеется, Лотейн не мог позволить, чтобы там побывал кто-то, способный оценить истинные масштабы диверсии и даже попросту устранить ее. Так что он сам отправился туда, добровольно. Так им было задумано с самого начала – при необходимости самому отправиться расследовать ситуацию с командой Храма и скрыть истинное положение дел.

Поскольку он был главный вершитель правосудия, то все верили, что его жизненное кредо допускает только правильное исполнение дел. Когда Лотейн наконец добрался до Храма Ветров, он не только постарался, чтобы нанесенный ущерб не мог быть исправлен, но, воспользовавшись полученным в Храме знанием, постарался сделать еще хуже, для уверенности, что больше никто не придет сюда и не устранит «повреждение». Затем он замаскировал результаты своих действий, представляя их так, будто он все исправил.

Но возникла другая проблема: сделанных им изменений, с использованием знаний, полученных в самом Храме, оказалось вполне достаточно для того, чтобы запустить средства защиты Храма. И тогда в мире живых взошла красная луна, о чем Лотейн даже не подозревал, и поэтому, когда он вернулся, был арестован. И даже в такой ситуации он не тревожился: он с нетерпением ждал смерти, чтобы обрести вечную славу в загробной жизни за все содеянное им, в точном соответствии с тем, как Ники объясняла образ мысли людей Древнего мира.

Волшебникам в Цитадели было необходимо знать масштабы нанесенного Лотейном вреда. Даже под пытками он не признался в истинных размерах совершенного им. Чтобы выяснить правду о содеянном, Магда Сирус стала Исповедницей. Но у нее было мало опыта для такой задачи, она фактически училась по ходу дела. Даже обладая силой Исповедницы, она тогда еще плохо представляла себе, насколько важно задавать правильные вопросы.

Ричард посмотрел в лицо матери.

– Однажды Кэлен сказала мне, что получить само признание не составляет труда. Самая трудная часть задачи – разобраться, какие надо задать вопросы для получения истины. Мерит тогда только придумал, какова должна быть сила Исповедницы. Но еще никто не разобрался, каким образом эта магия работает.