Алексей Широков - Попаданец 2.0

Привычки вбитые в армии неистребимы, хотя для кого я тут распинаюсь. Если Бруно, глядящий на происходящее с выпученными глазами, тут же закивал, замычав что-то, что при желании можно было назвать положительным ответом, то Баронессе на всё это было всё глубоко фиолетово. Устала девочка. От Гуэня же открытой конфронтации ждать не приходилось. Он скорее в тихушку какую-нибудь пакость сотворит чем полезет на рожон.

А вообще — потихоньку понижать надо градус конфронтации. А заодно потом намеку голубкам на то, что в их дела амурные я лезть не собираюсь.

Пройдя мимо лежащего на брусчатке блондина, от чего-то яростно сжимавшего свой поясной кошель, я подошёл к нервно озирающемуся Гуэню.

— Ты чего? — спросил я у дёрнувшегося при моём приближении эльфа.

— Ничего, просто неприятно здесь как-то, — ответил он. — Такое впечатление, что до сих пор что-то грохочет. Только уже не здесь, а где-то под нами. Ты ничего не чувствуешь?

— Да как тебе сказать… — я потёр подбородок, на котором уже во всю колосилась почти недельная щетина. Эх — хорошо нашему контрабандисту, у него на лице похоже вообще волосы не растут. Вон морда — гладкая как попка младенца.

— Я ничего не слышу, но признаюсь — мне здесь тоже неуютно, — ответил я, мельком поглядывая на чуткие эльфийские локаторы.

«Ну да. Удивительно как с такими лопухами ты вообще не оглох», — подумал я, хлопнув своего нечеловеческого спутника по плечу.

Громыхнуло минут через пятнадцать после эпичного возвращения Кравчика. Где-то в городе громко бухнуло. Совсем недалеко от нас. Я уж думал, что это очередной устроенный птицами обвал, но тут рокот пошёл по нарастающей. Грохочущие звуки начали удаляться по направлению к озеру, мы в это время как раз находились между двумя возвышающимися над дорогой зданиями и всё что я успел увидеть, пробежав немного вперёд — огромное пылевое облако медленно перекатывающимися клубами накрывает чёрную поверхность озера.

На то, чтобы поднять отряд и двинуться в путь ушло минут пятнадцать. Баронесса, которая в жизни не ходила столько на своих двоих, очень устала и раскапризничалась. Эх — не умею я воспитывать женщин…

Амадеуш со странным блеском в глазах вызвался нести её на руках, но после недолгих препирательств забота о Мари была поручена Бруно. Глупо улыбаясь, парень буквально порхал за нашими спинами, нежно прижимая к себе окончательно расклеившуюся девушку.

Мы всё шли и шли. Подземный город казался бесконечным мёртвым чудовищем, раскинувшимся на сотни и сотни километров, а мы словно бы попали в его прогнившие внутренности. Конечно же сама пещера хоть и была огромна, но всё таки не настолько — километров десять в диаметре и примерно восемьсот метров в высоту. Однако дорога всё время виляла, поворачивала и заворачивалась так, что порой вместо того, что бы двигаться вперёд, нам приходилось возвращаться, а порой и вовсе двигаться в обратном направлении вплоть до очередного изгиба. Расстояния в этом месте казалось бы произвольно удлинялись, а хаотичная архитектура постоянно создавала эффект новизны. Пройдя мимо трёхэтажного домика, его вполне можно было и не узнать с противоположенного фасада, в котором насчитывалось по пять-шесть этажей, да и крупные формы, как и стиль — менялись кардинально.

— А тебе не кажется, что стало заметно темнее? — я посмотрел на сияющий зелёный кристалл распухшим сталактитом свисающий с потолка пещеры.

— Вечереет, — коротко ответил Гуэнь, передёргивая плечами, и потянул на себя верёвку гобика. — У меня что-то прям мурашки по спине бегают.

— Мне кажется, что мы здесь не одни, — по-моему, это был первый раз, когда сер Амадеуш соизволил заговорить с нами первым. — Вон там, возле дома… и на другой стороне дороги.

Мы дружно повернулись к указанному рыцарем зданию. Тёмно-зелёный тревожный сумрак медленно, но верно выплёскивался из глубоких угольно-чёрных провалов, затапливая всё окружающее пространство. Он давил и гипнотизировал. Клубился, словно туман и быстро растекался, заполняя собой всё окружающее пространство. В нём чудились быстро перемещающиеся тени, а затем мы увидели «это»…

Из-за угла, нависающего над нашими головами здания прилипшего основанием к потолку пещеры, медленно и абсолютно беззвучно появилась длинная трёхпалая и угольно-чёрная конечность. Я почувствовал, как по спине побежали холодные струйки пота, когда узловатые пальцы, ухватившись за балюстраду одного из балконов, словно растянутая резинка подтянули к небу громадное антропоморфное тело с гибким полностью лишённым подбородка отростком головы.

Похожая на огромного ленивца фигура, размером с наш фургон и гобика вместе взятых, подтянулась, выбрасывая вперёд вторую руку, а затем и ногу, гибкими пальцами обхватившую кривую колонну. На секунду она застыла, а затем, медленно посмотрела на нас.

«Пи-ща…» — услышал я в своей голове даже не голос — мысль, пришедшую от этого наводящего какой-то первобытный ужас создания.

— Ходу! Господа! Ходу! — рявкнул я подталкивая вперёд застывших в оцепенении Гуэня и Амадеуша, а сам выхватывая молот бросился к повозке с содроганием сердца глядя на то, как вскипает мрак за пределами тускло освещённой бледной зеленью ленты дороги. — Бруно! Вперёд! Бегом!

Тени рождённые этим страшным и давно покинутым живыми существами местом одна за другой переваливались через волнистый бортик, отпочковывались зеленоватой тьмы и неспешно крались по пятам, пока что, не приближаясь но, уже протягивая к живым свои длинные, казалось растягивающиеся лапы.

Старясь унять охватившую меня дрожь, я ухватился за бортик проносящейся мимо меня телеги и, запрыгнув на приступку, влез на козлы. Рывком достав из фургона свой щит, ухватился дрожащими пальцами за скобу и спрыгнув с бешено скачущего на неровной дороге фургона, прокатился по каменным волнам, сразу же переходя на бег.

— Иг-оль! — пискнула Юна у меня на шее, и я только сейчас почувствовал, что ламия перекинулась обратно в свою истинную форму. — Я чувствую чужое влияние! Мне убрать его?

— Да! — крикнул я, оборачиваясь, и с ужасом глядя на тянущиеся ко мне руки.

В этот момент я осознал, что внезапно ставшие ватными ноги сейчас подогнутся, и я просто повалюсь на землю. От преследователей, чьи зыбкие фигуры находились уже в нескольких десятках метров от меня, исходили волны страха, от которых кровь просто стыла в жилах и… Я почувствовал легкий укол в области шеи, а через долю секунды зрение моё прояснилось.

Мрак развеялся и на меня обрушилась какофония звуков. Визгов, криков сопения и тявканья. Кристалл в центре города всё также ярко мерцал, омывая пещеру волнами больного бледно-зелёного света. Ужасные угольно чёрные фигуры, тянущие ко мне свои резиновые руки исказились, посветлели, но более не пугали, а вызывали отвращение.