Алина Белова - Сказание второе: Плач Волка (СИ)

- А, заходи, - пробормотал Моррот, не отвлекаясь от своего дела. - Я как раз ждал тебя.

Ньёр скользнул внутрь шатра и сел на подушки рядом с Суруссу. Фигурки, выставленные на карте, изображали различных существ - это была кобра с распахнутым капюшоном, герб Бошефаля, голова птицы, похожей на петуха - Джелары, и дракон. Пеплохват осторожно коснулся её пальцами и улыбнулся. Это было его войско. Переведя взгляд чуть в сторону, юноша заметил фигурку обезьяны.

- Она всё ещё не пытается выйти на контакт? - Ньёр поднял на Моррота глаза. Молодой король был готов помиловать разбойницу, если она сложит оружие и признает его власть. Но из Драмира до сих пор не приезжал ни один гонец. И даже птиц с посланием не было видно. Анастасия заперлась в своём замке, не собираясь идти ни какие уступки.

- Нет, не пытается, - Моррот слегка сдвинул одну из фигурок и сделал какую-то пометку на старом пергаменте. - Посылать к ней дипломатов на переговоры я тоже не буду. Не хочу, чтобы нам вернули одну его голову.

Ньёр едва заметно поморщился, когда попытался представить это. Юноша прекрасно понимал, что Моррот не собирается рисковать собственными людьми. Анастасия не хотела переговоров, и напрашиваться было глупо. Если эта женщина так хотела войны, то Пеплохвату не оставалось ничего другого, кроме как штурмовать Драмир.

- Что мы имеем? - спросил молодой король, наклоняясь над картой. Со стороны их позиции выглядели вполне удачными - они окружили замок со всех сторон. Анастасия могла бежать только через море, но Крысы обещали устранить такую возможность. Ньёру было всё равно, как они это сделают - подорвут пристань или сожгут корабли. Аякс был волен самостоятельно принимать решения.

- Не двигай, - пробормотал Моррот, убирая руку Змея от края карты. - Я и без того не могу сосредоточиться.

Он снова устремил взгляд на старый пергамент, что-то зачеркнул, передвинул фигурку. Ньёр попытался понять, что же делает Суруссу, но тот неожиданно отбросил листок в сторону и резким движением руки смёл всё, что лежало на столе. Пеплохват едва успел подхватить одну из деревянных фигурок, полетевшую на пол.

- Всё не так. Всё не так, - князь схватился за голову руками и приглушённо взвыл. - Этот чёртов город защищён лучше, чем мы думали!

Ламия, отбросив в сторону шкурку от апельсина, поднялась на ноги и лёгкими шагами подошла к столу. Вернув на место карту, девушка осмотрела её и хмыкнула.

- Боишься, что на главных воротах будут бочонки с маслом? Можешь не волноваться. Крысы сделают подкоп в этих местах, - она указала пальцем на две точки. - Сможете проникнуть в город без особых проблем. Анастасия не слишком умна. Скорее всего, она выставит стражу прямо перед воротами. А мы нападём с боков.

Моррот удивлённо посмотрел на Ламию и нахмурился. Её план был очень даже неплох. Ньёр на мгновение даже ощутил гордость за то, что ему удалось заставить Велиуса и его Крыс служить им. Без помощи этих прекрасно обученных наёмников взятие Драмира было бы куда сложнее. Но пока рано было праздновать победу - ворота замка всё ещё были плотно заперты, на стенах стояли пираты, верные Анастасии, а Соколы и Джакал находились в плену. Ньёр должен был приложить все усилия, чтобы захватить город и спасти друзей.

Собрав с пола рассыпанные фигурки, Моррот свернул карту в трубку и обернулся к Змею.

- Я пойду к Бошефалю и Джелару. Обсужу с ними нападение. Оставлю вас двоих наедине.

Ньёр благодарно кивнул головой. Ему нужно было обсудить кое-что с Ламией, и ему не хотелось бы, чтобы Моррот был свидетелем. Мужчина это прекрасно понял, потому и решил покинуть шатёр как можно скорее. Когда молодой король и пиромантка остались наедине, Пеплохват выдавил из себя слабую улыбку. В обществе Ламии он чувствовал себя маленьким мальчишкой, смущался по всяким пустякам и порой не мог произнести ни слова. Девушка испытывала то же самое. Но она боялась того, что Ньёр был королём - это было видно по её глазам.

- Вам не стоит оставаться со мной наедине, - улыбнулась Ламия, присаживаясь на подушки. - Ваши люди могут подумать, что мы здесь... не просто разговариваем. Я не хочу, чтобы за спиной Его Величества кто-то шептался.

- Тебе не наплевать? - Ньёр действительно был удивлён тому, как серьёзно к чужому мнению относилась эта белокурая девчушка. - Просто не обращай внимания. Я не могу приказать людям молчать.

- Даже если они не будут говорить об этом вслух, всё будет понятно по взглядам, - девушка оставалась непреклонна. - Вы король.

- Король не имеет права разговаривать с девушками не из знатных родов? - Ньёр не мог понять причину. Неужели статус имел для Ламии такое значение? Теперь Пеплохват узнавал в ней Гройенов - Лизардис тоже всячески старался доказать молодому королю своё доверие и был предельно вежлив даже тогда, когда рядом никого не было. - Выброси эту ерунду из своей головы. Мне нравится с тобой общаться, что бы там ни думали подчинённые. Ты поняла? И прекрати обращаться ко мне на "вы". Ты даже с Морротом говоришь так, словно он твой старый знакомый. Я чувствую себя дряхлым стариком, а мне только девятнадцать.

Ламия кивнула головой, и в шатре вновь повисла тишина. Юноша и девушка смотрели друг на друга, не зная, о чём говорить дальше. Устало вздохнув, Ньёр отыскал среди завалов вокруг стола второй экземпляр карты. Ему хотелось самостоятельно взглянуть на их положение, понять, получится ли захватить Драмир с минимальными жертвами. Пострадают ли Соколы при штурме? Где будет скрываться Анастасия, когда к стенам её замка подойдут огромные войска Дракона? Это всё заставляло молодого короля нервничать, и он с большим трудом держал себя в руках. Ламия, вероятно, заметила это напряжение и осторожно коснулась плеча Змея.

- Ты боишься?

Ньёр вздрогнул, словно его ударили. Снова эти слова из сна. Они преследовали его постоянно, где бы юноша ни находился, чем бы ни занимался. Стиснув зубы, он отвернулся и пробормотал:

- Нет, не боюсь. Я Дракон. Все мои враги сгорят в моём пламени.

Ламия тяжело вздохнула. Её, как и дракона из сна, было трудно обмануть. Придвинувшись ближе к Ньёру, девушка осторожно обняла его. Пеплохват почувствовал, как бешено заколотилось сердце в груди, но отстраняться не стал. Ему нравилось чувствовать тепло рук Ламии. Оно успокаивало и отвлекало от тёмных мыслей.

- Бояться совсем не стыдно, - вздохнула Ламия. - Страх - естественное чувство для человека.

- Страх - это воображение, - Ньёр едва заметно поморщился. - Ты представляешь себе, что случится что-то плохое. Но ты не можешь знать наперёд, что с тобой произойдёт в следующий момент.

Ламия осторожно коснулась волос Ньёра, и юноша почувствовал, как в груди его вспыхивает нестерпимый жар. Зажмурившись, Пеплохват попытался отвлечься, но все мысли его были только о белокурой пиромантке.

- Человек не знает своё будущее. Поэтому естественно, что он его боится.

Девушку невозможно было переубедить. Ньёр уже понял это, потому не стал спорить. Он лишь закрыл глаза и тяжело вздохнул. В объятиях Ламии было тепло, и сердце в груди не колотилось от страха. Да, Змей не знал своего будущего. И это заставляло его переживать и нервничать.

- Я боюсь, - произнёс наконец юноша. - Мне постоянно кажется, что я не справлюсь со всей этой силой, когда превращусь в дракона. Я боюсь, что наврежу не только своим врагам, но и друзьям.

Ламия погладила его по волосам, успокаивая. Юноша ещё никогда прежде не чувствовал себя так странно. Это была любовь? Ньёр любил Марьям, но это чувство было совершенно несравнимо с тем, что он испытывал сейчас. Змея тянуло к этой белокурой красавице. Каждый раз, когда их взгляды пересекались, в груди молодого короля вспыхивал настоящий вулкан эмоций, которые он с трудом подавлял. Но теперь Ньёр не мог справиться. Он чувствовал, что с каждой секундой всё больше и больше теряет контроль.

- Нужно надеяться, что всё будет хорошо, - прошептала Ламия. - Просто верь в то, что ты справишься, и ничего плохого не произойдёт. Не забивай себе голову. Что бы ни произошло, все эти люди будут идти за тобой. Каждое твоё слово для них - закон. Ты настоящий король. Сильный, могучий...

- И молодой, - Ньёр приглушённо фыркнул. - Я вижу, как на меня смотрят другие князья. Даже Моррот. Он относится ко мне, как к сыну. В их глазах я всего лишь мальчишка, возжелавший сесть на трон.

- Все когда-то были молодыми, - Ламия оставалась предельно спокойной. - И Моррот, и Хасим, и Наджи. Нет ничего плохого в том, что ты молодой. Тебя поддерживают, наставляют. Даже если ты совершишь какую-то глупость, тебе придут на помощь, подскажут правильное решение. Каким бы молодым ты ни был, эти люди признали тебя своим королём. Так отбрось сомнения и иди вперёд с гордо поднятой головой.

Она вновь хотела коснуться волос Ньёра, но юноша перехватил её руки и поднял на девушку свои тёмные глаза. Ламия удивлённо вскинула брови и рассмеялась. Смех её был звонким и чистым, словно ручеёк. Он завораживал Змея. Ему хотелось слушать его снова и снова. Осторожно проведя пальцами по щеке белокурой красавицы, Пеплохват притянул её и поцеловал в тонкие аккуратные губы. На вкус поцелуй оказался сладким, апельсиновым. И это понравилось Ньёру. Расплывшись в улыбке, он снова поцеловал Ламию, и на этот раз она ему ответила. Юноша почувствовал тепло её рук на своей спине, и жар в его груди вспыхнул с новой силой. Завалив девушку на спину, Пеплохват принялся развязывать её небесно-голубое платье. Эта гладкая прекрасная кожа очаровывала его. Проведя по ней пальцами, Ньёр натолкнулся на несколько небольших ожогов, но даже не обратил на это внимания.