Дмитрий Казаков - Сердце Пламени

Из-за угла донесся топот копыт, возбужденные голоса:

— …он мне и говорит — да ты, морда гномья, совсем обурел!

— А ты чего?

— А я ему и как врезал! Ха-ха! — из-за поворота явился Гундихар, ведущий в поводу лошадь, а за ним показался Согалис. Судя по неровной походке, он успел приложиться к бутылке.

— Похоже, друзья нашли друг друга, — сказал Олен с притворным ужасом. — Теперь нашим ушам придется в два раза тяжелее.

— Ничего, — Богалак улыбнулся. — Пьяный Маг — парень опытный, заешь его черви. Он в Великой степи каждую травинку знает. Так что не пропадете.

— Вот и мы, — проговорил Согалис, останавливаясь. — Что, уже выезжаем?

— Вы все купили? — сурово посмотрела на него Саттия, но этот взгляд отскочил от брони пьяной самоуверенности, не причинив вреда.

— Не сомневайся, красавица, — кивнул проводник. — Ты не умрешь с голоду, и от жажды тоже…

Он полез в седло, едва не сорвался, но все-таки сумел усесться на конской спине. Саттия запрыгнула на Чайку, Бенеш — на серого мерина. Олен и Богалак помогли Ктари влезть на лошадь, Гундихар вскарабкался на мула, и кавалькада медленно двинулась по улицам Лагеря Ветеранов.

Сотник шел впереди, рядом с ним бежал Рыжий. Иногда оглядывался, горели его глаза. В вышине, на фиолетовой глади неба блестели звезды, а ветер, еще вчера горький от запаха пепла, сегодня был свежим. Грязь и вонь Терсалима прятались за ночной тьмой, словно за черными платком.

Когда пересекали Императорский тракт, наткнулись на патруль — полторы дюжины воинов с мечами и копьями.

— Эй, кто такие? — поинтересовался старший, когда его подчиненные подняли чуть повыше факелы, чтобы лучше разглядеть всадников.

— Это со мной, — Богалак выступил вперед. — Что, Ладрон, сегодня в ночную смену?

— И завтра, и послезавтра, — вздохнул старший, — и до тех пор, пока эта проклятая осада не закончится. Говорят, что император послал голубей в гарнизоны, что скоро оттуда придут войска и нас выручат. Как думаешь, это правда?

— А почему бы и нет? — Богалак пожал плечами. — Ждать, пока эти раки сами перемрут от старости — неразумно.

— Во-во, и я так мыслю. Ладно — идите.

И патруль неспешно двинулся дальше, а Олен и остальные поехали своей дорогой. Миновали площадь Трех Ручьев, где несколько дней назад случился судебный поединок. Впереди выросла, заслонив край неба, зубчатая городская стена.

Сотник ориентировался в сплетении улиц почти на ощупь, на звук шагов. Вел маленький отряд какими-то переулками, чуть ли не задними дворами, где копыта ступали по чему-то мягкому.

— Ну что, готовы? — Богалак чуть замедлил шаг, когда дома остались позади и пошла лишенная зданий полоса вдоль стен.

— А как же, — сказал Олен. — Бенеш, давай сюда пергамент.

— Это, только ты… ну, не тряси его сильно… магия нестабильна, — ученик мага пришпорил мерина, протянул свернутый в трубку лист.

Олен принял его с осторожностью.

— Стоять! — прозвучал из темноты грубый голос. — Еще шаг, и мы начнем стрелять! Кто такие?

— Именем императора, да сохранят боги его от всех напастей! — решительно ответил Олен.

— Я вижу их, — прошептала Саттия. — Вон там, в пятнадцати шагах что-то вроде башни, в ней ворота и бойницы.

Олен и сам различал что-то неопределенно темное, но сравниться с квартером в остроте зрения не мог.

— Все так говорят, — вновь донесся голос. — Сделайте десять шагов. И учтите, если бы не Махрид, мы бы давно изрешетили вас стрелами.

— Мяу, — подал голос Рыжий, давая понять, что у него по этому поводу есть свое мнение.

Но на кота никто не обратил внимания. Шестеро всадников и Богалак остановились через десять шагов. Мгновением позже раздался скрип, и тьму разогнало сияние нескольких факелов. Свет упал на изогнутую кирпичную стену, ворота в ней, темнеющие на высоте в два человеческих роста бойницы. Позволил разглядеть, что за ними находятся лучники, а стрелы лежат на тетиве.

Сооружение напоминало половинку башни, пристроенную к стене изнутри и над ней не поднимающуюся. Снаружи нельзя было догадаться, что в этом месте имеется что-то необычное.

— Именем императора, значит, — один из воинов с факелом выступил из ворот, мягко брякнули колечки на его кольчуге. — Ну, и где ваш приказ? И помните, любое резкое движение станет для вас последним.

Его сосед, огромный, точно йотун, с гривой выбивающихся из-под шлема русых волос, протянул руку.

— Вот, — Олен вложил в нее пергамент. Услышал, как шумно засопел Гундихар, как заворочался на й лошади Ктари. Ощутил, как на шее и лбу, несмотря на ночную прохладу, выступил пот.

— Так, печать на месте… но немного смазана… — загундосил могучий воин. — А вот подпись настоящая… все остальное как положено. Ой, а это еще что?

Из-под его пальцев вылетела длинная шипящая искра, за ней еще одна, запахло грозой.

— Э, ну… — Бенеш сделал какое-то движение кистью, налетевший из вышины ветер тронул волосы на голове Олена, и лица обоих воинов стали пустыми, как у курильщиков дариума.

— Все понятно, — гулким, неестественным голосом проговорил могучий стражник. — Приказ в порядке. Проходите за нами.

Он протянул пергамент Олену и резкими дергаными движениями принялся разворачиваться. Его соратник отступил в сторону и поднял факел, освещая дорогу.

— Счастливого пути, — Богалак улыбнулся, но улыбка вышла невеселой. — Я рад, что под конец жизни познакомился с вами.

— Не надо грустить, еще увидимся, — Саттия нагнулась с седла и чмокнула старика в щеку.

— И выпьем, — добавил Гундихар.

— Не бойся, Махрид, я доведу их куда надо и верну обратно, — заверил Пьяный Маг. — Они не пожалеют, что связались со мной!

— До встречи, — кивнул Олен, и первым проехал через ворота.

За ними обнаружился широкий туннель, ведущий полого вниз. В кирпичном своде чернели квадратные дыры, копыта глухо цокали по камням.

— Под землю опускаемся, — прошептал Бенеш, вертя головой.

— Само собой, — солидно отозвался гном. — Ход-то тайный, а значит, он должен выводить на поверхность каким-то хитрым образом.

Через десяток шагов тоннель выровнялся и пошел ровно, а вскоре стражники погасили факелы.

— Сейчас откроем проход, — донесся спереди голос могучего.

Из тьмы долетел протяжный скрежет, повеяло запахом сырой земли, потом ночной свежестью. Что-то задвигалось, пол затрясся, лошади забеспокоились.

— Езжайте, — сказал могучий стражник. — Счастливого пути, и да сохранит вас всех Синяя Луна.

Олен тронул поводья, Кусака двинулся вперед несмело, нащупывая дорогу. Ход пошел вверх, открылось прямоугольное отверстие, в которое заглядывала любопытная белая звезда. Вскоре к ней присоединились сестры, а Рендалл оказался на поверхности. Прямо за спиной осталась правильной формы яма, еще дюжиной локтей дальше — стена Терсалима.