Стратегия одиночки. Книга седьмая (СИ) - Зайцев Александр А.
Первая наша попытка работать в паре оказалась частично успешной. Пока полоса металла не остыла, Кейташи успел выбить две пластинки. Поняв, в чём ошибся и как держать полосу ровно на выпуклой наковальне, я стал работать увереннее. Ещё один нагрев, и в этот раз японец выбил целых пять пластинок за раз. Не прошло и часа, как мы сработались, и наши движения стали напоминать слаженный механизм. Эта слаженность привела к тому, что за один разогрев Кей полностью выбивал на пластинки всю полосу.
То, что делал японец, с точки зрения банальной физики, было чем-то нереальным. Ну, невозможно с одного удара, с помощью ручного штампа и кузнечного ручного молотка, выбить целую пластинку из полосы металла толщиной в три с половиной миллиметра, даже если эта полоса разогрета. Тем не менее, у Кейташи это вполне получалось.
Приглядевшись к его действиям, мне показалось, будто металл сам помогал японцу в работе. А может дело в его опыте и силе Булатной Ступени? Не знаю, но меня всё время нашей совместной работы не покидало ощущение, что я смотрю на какое-то, пусть небольшое, но чудо.
Через два часа подготовленные заранее полосы металла закончились, а корзинка с пластинками оказалась полностью заполненной.
— Неплохо. — Приложившись к кувшину с водой, произнёс Кейташи, и жестом ладони приглушил жар углей в горне. После чего шагнул к дверям, и выглянул наружу: — Олдон!
— Да, мастер!
— Обед!
— Скоро будет! У меня всё уже разогрето. — Тут же прокричал ему юноша. — Вам в кузню подать, или будете кушать дома?
— На улицу вынеси. — Отмахнулся от него японец и, закрыв дверь, стащил с себя фартук.
— Мы закончили? — Уточнил я.
Кейташи недоуменно оглядел свою кузню, после чего посмотрел на меня, как на идиота:
— Нет, конечно. Но перекусить надо, да и помыться не помешает. — Добавил он, принюхавшись и сморщив нос.
Мы вышли из кузницы, и Кейташи сразу направился к протекающему рядом ручью. Ничуть не стесняясь, японец разделся почти догола, оставшись только в тряпичных трусах, и полностью залез в воду, смывая с себя пот и грязь. Его примеру последовал и я.
Вода в ручье оказалась довольно прохладная, но после жара в кузнице так было даже лучше, и мне потребовалось приложить немало усилий, чтобы заставить себя прекратить плескаться. Когда мы вылезли из воды, Олдон, постелив грубое покрывало прямо на траву, поставил по его центру большой, исходящий паром котелок и две деревянные тарелки.
Положив себе полную тарелку густой каши с утиным мясом, я первую ложку проглотил, даже не пережёвывая, только сейчас поняв, насколько проголодался. В отличие от меня, Кейташи ел намного спокойнее, даже как-то размеренно. А на меня, поглощающего еду, словно пылесос, смотрел, как на варвара.
— А ты не спешил. — Отставив чистую тарелку в сторону и налив себе морса из глиняного кувшина, произнёс японец, посмотрев мне в глаза.
Зная характер кузнеца, пока мы ели, я не произнёс ни слова. И вот сейчас, дождавшись, пока он заговорит первым, склонил голову и развёл руками:
— Как только так сразу. — После чего пояснил, — Был занят.
— Действуя в паре, мы бы к этому времени уже завершили работу над твоим доспехом.
Ну, да, как же! Знаю я его. Пока он не упахался в одиночку, хрен бы он меня допустил до работы в своей кузнице, и никакие пояснения в этом бы не помогли. Так что я не питал иллюзий по этому поводу. Правда, сейчас в его голосе нет фальши, в данный момент он кажется искренним. Чтобы не углублять эту тему, решил перевести разговор. Развязал кошель, достал оттуда два лунных камня и положил перед японцем.
— Хм-м-м-м. — Протянул Кейташи, мазнув взглядом по камням. — Я уже решил эту проблему.
— А ты приглядись. — Улыбнулся я.
Кузнец поднял камни, покатал их в ладонях, и тут его взгляд изменился.
— Это же мои камни! — Удивлённо произнёс он, поднимая на меня взгляд.
То, что он узнает украденное, я не сомневался, его Сродство с Камнем должно было это подсказать.
— Но как⁈ — Спросил японец.
— Нашёл вора. — Пожимаю плечами, словно это было настолько легко, что не требует никаких пояснений.
— Та-а-а-ак! — Протянул Кейташи, а его лицо стало таким, будто его высекли из гранита. — Сейчас я схожу за своим клевцом, и ты мне расскажешь, где этот вор живёт.
— Уже не надо. — Отмахнулся я.
— Это личное. — С плохо скрываемой злостью сказал японец, поднимаясь на ноги.
— Да сядь ты. — Тяжело вздохнув, махнул я рукой. — Вор уже понёс наказание.
— И какое же это было наказание? — Неестественно спокойным голосом спросил Кейташи.
— Скорее всего, его тело уже закопали.
— Эм-м-м-м. — Из японца будто воздух сдули, и он опустился на траву. — Тебе не кажется, что это перебор? Убивать за простую кражу?
— А сам-то уже за клевцом хотел идти. Неужели, чтобы просто погладить того вора? — Невинно уточнил я.
— Я просто пояснил бы ему, что коленные чашечки — это привилегия. — Тихим голосом ответил мне землянин.
— И да, я его не убивал, его прибили свои за то, что воровал там, где не нужно.
— Только я подумаю, что привык к этому миру… — Произнёс японец и, покачав головой, сделал большой глоток морса.
— На какой стадии находится изготовление доспеха? — Снова перевожу тему разговора, так как заметил, что Кейташи погрузился в далеко не радостные размышления.
— Наварить полукольца на пластины, затем сборка и нанесение рун. — Оживился японец.
— Довольно быстро, учитывая, что ты работал один.
— Было бы ещё быстрее, — отмахнулся Кейташи, — если бы не некоторые сложности.
— Сложности? — Спросил я.
Сев на любимый конёк, японец пустился в объяснения. Как и думал, основная сложность оказалась в авалонии. Переплавка его с обычной сталью убирала все необычные свойства данного металла. Кузнечная сварка по земным методикам тоже не давала нужного результата, происходило расслоение. Алхимическое напыление было слишком тонким. В итоге, Кейташи потратил почти три дня только на то, чтобы всё же совместить авалоний с обычной сталью, не потеряв свойств волшебного металла. Для этого ему пришлось прибегнуть к магии, а также к Сродству с Металлом.
Если честно, я понял едва ли половину из объяснений, больше просто кивая его словам. Главное было в том, что он справился с этой задачей, в чём я вообще-то ни на секунду и не сомневался.
— Значит, доспех получится именно таким, как заказывал? — Выслушав все пояснения, спросил я.
— Не совсем. Если помнишь, я оставил за собой право внести те изменения, которые посчитаю нужным. — Пожал плечами японец.
— И какие же это будут изменения? — Не то чтобы я не доверял мастерству Кейташи, но зная, как он может увлечься какой-то идеей, внутренне напрягся.
— Олдон! — Позвал японец помощника. — Принеси мои записи, те, что на столе под камнем.
— Конечно, мастер! — Тут же откликнулся паренёк и побежал к дому кузнеца.
В молчании, попивая морс, мы дождались, пока юноша принесёт толстую пачку грубых листов. Кейташи взял их в руки, после чего кивком головы отправил Олдона подальше, видимо, чтобы тот не грел уши.
— Смотри. — Развернув один из листов с рисунками ко мне, японец наклонился вперёд и, подняв с земли палочку, начал пояснять. — Приняв во внимание твои слова о весе доспеха и силе воинов Булата, я обошёл несколько магазинчиков, присмотрелся к местной броне повнимательнее, а также поговорил с другими кузнецами. Затем ещё раз изучил твой старый гамбезон и вот к чему я пришел. Основа осталась той же, которую мы обсуждали. Османский пластинчатый доспех. Но я решил подойти к вопросу более комплексно…
Листы сменялись, палочка в руках кузнеца летала над ними, то и дело останавливаясь и указывая на ту или иную деталь рисунков.
Знание характера Кейташи по Прошлому Циклу меня не обмануло. Как я и опасался, оставляя его одного, японец, что называется, «упоролся» в любимое дело. И не ограниченный рамками традиции, которые сковывали его на Земле, позволил своей фантазии парить в небесах. Правда, к моему облегчению, все его поправки были на удивление практичны. В основе посетившей японца идеи был, как он сразу сказал, тот самый комплексный подход. Он не стал идти на поводу у привычного и совместил гамбезон и броню в единое целое. В итоге должно было получиться что-то отдалённо похожее на помесь бригантины и зерцала. Но именно, что отдалённо.
