Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – Эрцфюрст

— А ты откуда знаешь?

— Астральмэль…

— Ладно-ладно, — сказал я. — Я ж не простой эльф, а знатный! Вот и проскользнул незамеченным… Погоди, что это у тебя?

Она застенчиво погладила обеими ладонями живот, даже горделиво выпятила его вперед.

— А ты не догадываешься?

Я пробормотал:

— Как время летит… Как-то я совсем еще не представляю себя отцом даже одного ребенка. А двух…

Она покосилась на сестру, что заходит то справа, то слева, стараясь привлечь внимание.

— Это Яэль, моя сестренка. Вся иззавидовалась.

— Нашла из-за чего, — сказал я.

Глава 3

Гелионтэль посмотрела на меня очень серьезно. Мне показалось, что моя эльфийка подавила вздох.

— Астральмэль, — проговорила она тихо, — я понимаю, как ты озабочен делами среди людей, но ты эльф и потому должен… по возможности блюсти наши обычаи. Я не настаиваю, но я очень люблю своих сестер и очень хотела бы…

Она остановилась и посмотрела мне в лицо огромными волшебно прекрасными глазами. Еще при первой встрече, когда маскировалась под людей, показалась не просто ослепительно красивой, в ней чувствовались ум и воля, сильный характер, а красота не могла затмить ощущения, что она очень умна и хитрить с нею не получится.

После гибели Астральмэля она растерялась и сникла, только я сумел вернуть к жизни своей обязанностью аменгера, а рождение ребенка дало смысл ее жизни, но теперь Гелионтэль преобразилась в тихую, милую и мягкую жену, совсем не похожую на ту прежнюю отважную разведчицу.

Я прервал затянувшееся молчание:

— Что ты хотела бы?

Она сказала еще тише:

— Я хотела бы… но об этом потом. Отдохни с дороги, позволь накормить тебя и омыть твои ноги…

Ее сестренка пропищала торопливо:

— Я омою, я!..

Гелионтэль сказала строго:

— Ялька, не лезь.

Яэль пропищала громче:

— Ну позволь мне!.. Ну пожалуйста!.. Ну почему все ты и ты? А тоже имею право…

Гелионтэль нахмурила брови, но я отмахнулся, не дав ей отчитать младшую сестренку:

— Перекусить не откажусь, а ноги омывать… не стоит. Я такая знатная свинья, что пешком уже и не хожу, не натрудил.

Яэль сразу же заметалась по дому, часто выскакивала наружу, всякий раз возвращалась с корзинками лесных фруктов. Я принимал благосклонно, сам добавил своих, экзотических, каких здесь не видели, обе ахали, а Яэль, стараясь рассмотреть, как бы невзначай то касалась грудью, то прижималась боком, а раз и вовсе обняла и в истоме закрыла глаза.

Гелионтэль сердито прикрикнула, но без ревности, а как старшая сестра на младшую, что играет, вместо того чтобы мыть посуду.

Некоторое время чинно насыщались, что значит, я звучно хрумкал фрукты, а они клевали по зернышку.

Наконец я проговорил нежно:

— Гелионтэль, птичка моя ушастая… У тебя проблемы?

Она мягко улыбнулась, покачала головой.

— У меня? Нет.

— А у кого?

— У тебя, — ответила она.

Я сказал бодро:

— Ну давай их сюды.

Она вдохнула тяжело, на ее ясное лицо набежала тень.

— Ты всегда так торопишься, а потом внезапно исчезаешь надолго… потому, извини, я сразу о деле, хотя по нашим обычаям надо бы через год-другой…

Я вскрикнул:

— Что? Да я уже буду стариком!.. Что случилось, давай выкладывай и ничего не прячь.

Яэль тяжко вздохнула и присела рядом со старшей сестрой, глядя на меня умоляющими глазами.

Гелионтэль заговорила медленно:

— Теперь ты уже знаешь, что у эльфов не такая и радостная жизнь, как о нас говорится в ваших сказках и легендах… У нас жизнь да, долгая, но разве ты видишь у нас повсюду играющих детей, как у людей, волков или свиней?

Печаль мелькнула и в глазах Яэли, однако та, встретив мой прямой взгляд, застенчиво улыбнулась и опустила глазки, но сделала это так кокетливо, что я ощутил ее горячее гибкое тело прилипшим ко мне, как банный лист в натопленной сауне.

Голос Гелионтэль мягко журчал, она рассказывала нечто про их жизнь, жизнь эльфов, а у меня параллельно шли свои образы насчет того, что селедка мечет тридцать тысяч икринок за раз, крыса дает десять-пятнадцать крысят в приплоде, а человек только одного, а двух-трех так дико редко.

У эльфов же, что живут тысячи лет, с этим делом вообще туго, природа все предусматривает мудро, если бы у них происходило так же, как у людей, они бы заселили весь мир и сидели бы друг у друга на головах, но когда вот так, то да, популяция растет не слишком шибко…

А сейчас, когда активные люди начали теснить со всех сторон, вырубая леса, ни о каком росте речи быть не может, уберечься бы от резкого сокращения, даже исчезновения народа эльфов…

Я чуточку дернулся, услышав ее заключительные слова:

— Дорогой Астральмэль, ты можешь отказаться… но у моих сестер есть право сорората… и я хотела бы, чтобы ты повиновался закону…

Я опешил, даже отшатнулся, сразу вспомнив графа Меркеля, накаркал, гад. Перевел неверящий взгляд на Яэль, она вскинула длинные ресницы и посмотрела на меня таким умоляющим взглядом, приоткрыв по-детски пухлые сочные губы, что я тяжело вздохнул и сказал мученически:

— Как патриот эльфизма и носитель эльфийской идеи, а также великой эльфизации всего, до чего дотянусь и что сумею, я как бы готов нести и этот… в смысле, все выполнить, ибо я патриот! Однако… Гелионтэль… ты уверена?

— Конечно, — ответила она просто. — Ни у кого из эльфов еще никогда не было двух детей… так близко один за другим!.. Потому мои сестры настаивают…

— Но, — сказал я осторожно, — может быть, постараться их выдать удачно замуж? Я могу помочь с приданым. Или у вас умыкивание? Или еще что-то хитрое?

Она покачала головой.

— Извини, но любой брак служит для продления рода. Это самое главное. И птицы вьют гнездо для того, чтобы отложить туда яйца и высидеть птенцов. У меня сестры — все красавицы, но у нас и мужчин мало, и… не от всех бывают дети.

Яэль прижалась ко мне, вздохнула и закрыла глаза. Я погладил ее, как кошку, по голове, загривку и спине. Она замурчала и выгнула хребетик.

— У вас свои законы, — пробормотал я, — которым повинуюсь для сближения культур и взаимопонимания некоторых насущных проблем… но все равно как-то неловко…

Гелионтэль произнесла чуточку сердито:

— Астральмэль! В тебе сейчас говорит человек, а ты ведь эльф!.. И ты должен наши принципы ставить выше.

— Да я как бы ставлю, — сказал я упавшим голосом, — неужели так все хреново?.. А мы всегда завидовали: эльфы, эльфы… А вас охранять надо. Хорошо, Гелионтэль. Будет все так, как ты скажешь.