Антон Аэрс - Сфера. Мир Обреченных

Денис был оглушен неожиданной новостью. До сих пор Кузнецов думал, что его отцом был командировочный инженер, имевший с его матерью короткий роман и исчезнувший сразу после этого из жизни их семьи навсегда, не утруждая себя выплатой алиментов. Во всяком случае, такую версию Денису всегда рассказывала мать.

И вот выясняется, что теперь на роль папаши странным образом претендует тысячелетний старик, являющийся еще и Богом. Поверить в это пока было очень сложно.

К вечеру в замок со срочным посланием от Кипта прибыл Нави. Оказалось, что во время ночной вылазки он не погиб, а отправился прямиком к своему хозяину.

Едва достигнув главных ворот, гонец в полном изнеможении рухнул на землю. Перед дальней дорогой Кипт закачал в его тело, и особенно в ноги, огромный заряд энергии, так что Нави мчался к своей цели, обгоняя по пути скачущих в его направлении всадников и даже стаи птиц.

Чтобы гонец смог лично передать получателю послание, стражникам пришлось соорудить из плаща и копий носилки и перенести обессиленного Нави в королевские покои. Там доставленный посланником Кипта хрустальный шар немного подогрели на огне, пока в глубине прозрачной сферы не появилось тревожное лицо Остающегося. Из речи Кипта следовало, что в начавшейся битве между армией Манфейда и войском Даригаша Бог начинает терпеть поражение.

— Если до заката к нам не подоспеет подкрепление, черная сила возьмет власть в нашем мире, — мрачно заключил свою речь Остающийся.

Нави тут же заявил, что, немного отдохнув и наскоро подкрепившись, готов вести объединенное войско крестоносцев и королевских рыцарей к ущелью Сердце Гипериона, рядом с которым идет битва.

— Только пускай мне дадут лошадь, а то мои ноги еще не скоро обретут прежнюю силу.

Как и требовала обстановка, объединенная армия очень быстро собралась и выступила в поход. Королевских рыцарей и пехоту вел полностью прощенный по такому случаю Катоном IV толстый маршал. Сам же король с ближайшей свитой предпочел остаться в замке, сославшись на внезапный приступ подагры.

К Денису маршал обращался с таким добродушным видом, будто и не приказывал своим людям заколоть его кинжалами за отказ участвовать в дворцовом перевороте. Впрочем, Кузнецов никогда не отличался злопамятностью, а потому даже обменялся парой добродушных шуток с недавним товарищем по эшафоту.

Нави повел войско знакомой ему короткой дорогой через заснеженные Драконовы горы. Они без потерь перешли высокогорный перевал. Когда армия спускалась в ущелье, проводник предложил Денису чуть попридержать своего коня для какого-то важного разговора. Молодой человек велел своим друзьям, то есть Такиме, Лоберису и Мимиру, подождать его, а сам, спешившись, направился вслед за Нави.

— Ты не должен дальше следовать за армией, — доверительно сообщил Кузнецову профессиональный шпион, когда они остались одни.

Несмотря на желание Нави говорить как можно тише, каждое его слово отражалось от окрестных скал, от сверкающей на солнце поверхности ледников и раскатистым эхом далеко разносилось по округе. Денис видел, что его собеседника пугает и злит такая невольная открытость миру. Поэтому речь его была очень торопливой:

— Эта армия обречена. Несколько дней назад в ущелье тряслась земля, а потом из образовавшихся трещин появился красный газ. Никто, кроме меня, не знает, что эта дорога перестала быть безопасной. Сейчас солдаты войдут в Сердце Гипериона, вдохнут ядовитого воздуха и вступят в бой друг с другом, а тех, кому повезет уцелеть в междоусобной резне, на выходе из ущелья встретит болотная армия Гарри Веселого.

— Так, значит, это западня! — хватаясь за рукоять меча, воскликнул Денис. — Но почему ты предал своего хозяина, Мастера Кипта, ведь он послал тебя привести подмогу?

— У меня много хозяев, — хитро прищурился Нави. — И всем им я усердно служу, получая из разных рук золото и серебро. Никто из них никогда не догадается, что верный Нави перекуплен конкурентом: я честно выполнил поручение Мастера Кипта, а о том, кто подстроил призванному им войску западню, ведомо только Мангрейду.

— И ты не боишься, что однажды твои подлости вскроются и тебя жестоко накажут?

Денису был омерзителен подлый предатель, похваляющийся перед ним своей философией иуды.

— Нет, не боюсь. Я слишком ловок и всегда сумею вывернуться.

— Но зачем тогда ты спасаешь меня?

— Я же тебе уже говорил, иномирец, что Нави помнит добро и умеет быть благодарным.

Сказав так, шпион быстрым шагом направился вниз по склону, где его ожидали две заранее приготовленные лошади. А Денис остался сидеть в глубокой задумчивости на камне. Кузнецов не сразу заметил бесшумно появившегося рядом Ткача.

13

— Теперь ты знаешь почти все, сын мой.

Денис поднял голову и увидел стоящего рядом с ним Самеаха. Ткач снова воспользовался телесной оболочкой погибшего наемника.

— Почему ты так долго скрывал, что я твой сын?

— После ошибки с Мангрейдом я должен был удостовериться, что ты не подведешь меня. Правда, если быть точным, ты мне не совсем сын, а прапрапраправнук. Но главное, что в твоих жилах течет та же кровь, что и в моих. Поэтому по законам Сферы мы считаемся с тобой отцом и сыном. В память о моем первенце я хочу, чтобы ты, как и он, звался Гетардом.

— А при чем тут Мангрейд?

— Он тоже мой сын и твой брат. Я готовил его для управления Сферой раньше тебя, но проглядел дьявольскую гордыню, что тайно свила себе гнездо в его сердце. Однажды он восстал против меня и объявил, что желает без чьей-либо указки управлять миром. Он что-то сделал с Книгой, и в ней стали появляться зловещие Руны. Он великий писатель, своим гением творящий будущее Сферы, но написанное им ужасно. Если сегодня Мангрейд победит, Сфера останется страшным местом — Миром Страданий, где правят пороки и грубая сила, зато преследуются милосердие и бескорыстная любовь. Мангрейд очаровал тысячи людей обещанием даровать им неслыханную свободу, прежде всего свободу от всякой морали. Но в результате они получат гораздо более тяжкие кандалы, чем те заповеди, соблюдения которых от них требовал я. Зло всегда прокрадывается в мир под обличьем добра. Даже его союзники по сегодняшней битве пока не знают истинного лица своего вождя. Многие считают моего сына бескорыстным борцом с божественным игом, то есть со мною. Но на самом деле его интересует только безграничная власть, возможность создавать государства по своему усмотрению и разорять их ради любопытства, как дети порой разоряют муравейники.