Е. Кочешкова - Зумана

Патрик вздрогнул, а на месте укола вступила ярко-красная капля.

Элея, как зачарованная, смотрела на короткие резкие удары иглы, шут же зажмурился и, сцепив зубы, тихонько шипел от боли. Кровь уже давно покрыла все его плечо. Время от времени Казйа стирал ее своей тряпицей, но тонкие алые струйки все равно сбегали вниз, пачкая куртку. На темной ткани пятна были почти не видны, однако Элея подумала, что дворцовая швея госпожа Ланна совсем не порадовалась бы такому улучшению ее работы. Впрочем, мужчины никогда не задумываются о подобных вещах…

Работал Кайза долго и старательно. И сквозь потеки крови Элея ясно видела, что небрежный набросок превращается в удивительной красоты узор. У ящерицы появились глаза, крошечные пальчики на лапах и даже мелкие чешуйки по всему телу. Солнце давно миновало зенит и начало скатываться вниз, но за это время плоский рисунок стал объемным и живым. Когда шаман нанес последнюю точку и отер уже насквозь мокрой от крови тряпицей шутово плечо, Элее показалась, ящерица сейчас шевельнется и убежит…

— Вот так, Зумана, — Кайза устало поднялся. — Теперь ты защищен гораздо лучше, чем прежде. Этот оберег нельзя ни потерять, ни украсть. Храни в тайне его истинное предназначение и никому не говори, что означает эта ящерица.

5

— Вот послушай, послушай, как степь говорит… — Кайза сидел в своей обычной позе — скрестив ноги и чуть прикрыв глаза. В это утро они снова пришли к источнику, но не задержались в пещере, а поднялись наверх, на скалы. Туда, где каменный уступ был и удобной площадкой для обзора, и надежной защитой от ветра. Элея не напрашивалась идти с мужчинами, Кайза сам позвал ее. Спросил: «Пойдешь с нами?», и она не нашла смысла отказываться. — Мир всегда говорит с тобой. Своими степями, озерами, деревьями… Стоит только вспомнить, как его слышать. В детстве это умеют все, а люди Силы сохраняют такую способность до самой смерти. Попроси о помощи, и тебе окажут ее. Нужно лишь знать, кого просить и как.

Элея сидела чуть поодаль, но прекрасно слышала все, что говорил шаман. Внемля его словам, она думала про себя… Отчего Ваэлья никогда не пыталась открыть в своей воспитаннице подобные силы? Оттого, что она ими вовсе не обладала? Или было слишком поздно? Или отец запретил, полагая, будто наследнице это ни к чему? Сколько раз она чувствовала себя неполноценной, слепой и словно бы запертой в скорлупе своей ограниченности… Удивительные вещи постоянно происходили рядом, буквально в двух шагах, но оставались недосягаемыми, непостижимыми.

А Кайза тем временем продолжал…

— Шаманы моего народа берут силу от каждой стихии, от всякого существа. Растения дают нам ее, земля, вода и огонь. Звери и птицы. Ветры и грозы. А еще есть духи. Они принадлежат иному миру, и подчинить их своей воле может только тот, в ком есть сила изначального зверя. Ты, Зумана, никогда не коснешься этой магии. Никогда!

— Но почему? — Патрик выглядел удрученным и даже как будто расстроенным.

— Потому что в тебе зверя нет вовсе. Тебе не совладать с духами. Запомни и не смей пробовать. Это сильное колдовство, но для тебя оно погибельно. Ты должен учиться другому. Силы природы — вот что тебе подвластно. Я вижу это. Скажи, разве ты никогда не слушал ветры? Не пытался переменить погоду?

— Да… — выдохнул шут еле слышно. — Да, пытался.

— Это и помогу тебе вспомнить, — Кайза постучал ногой о камень. — Видишь скалу? Она глубоко в землю уходит, и если ты захочешь, то можешь слиться с ней, с ее корнями. Позволить силе земли перейти к тебе. Попробуй. Этот источник не имеет дна. Где бы ты ни был, он всегда утолит твою жажду, покуда ты способен чувствовать его. И вовсе не обязательно для этого находиться на вершине горы. Можно быть в доме или даже скакать верхом…

Шут, закрыв глаза, сидел с отрешенным видом, а Элея просто смотрела в степь. Эти неласковые земли так пугали ее поначалу — ни конца им, ни края… никакой защиты, укрытия от непогоды… Но первый страх отступил, и на смену ему пришло странное ощущение гармонии, единения с этим местом.

Элея вздрогнула, когда ладонь шамана легла ей на плечо.

— Ты тоже… — промолвил он. — В тебе нет Силы, но есть чуткость к ней. Это хорошо… Люди ваших королевств давно потеряли связь с миром природы, а у нас каждая женщина — колдунья. Стать магом — не всякому дано, но унять боль у своего ребенка может любая мать из Диких Княжеств. Наши женщины знают, что прошептать похлебке, чтобы сыновья росли сильными. Знают, какие узоры вышить на подоле мужниной рубахе, если хотят уберечь его от врагов.

Спустя неделю Кайза сказал шуту, что тот достаточно сроднился с землей шаманов. Пришло время просить ее о помощи. Время самому стать шаманом.

Три дня подряд они оба ничего не ели, и каждую ночь бубен Кайзы гулко рокотал, призывая невидимые глазу силы. Элея слышала эти удары, доносившиеся от ущелья, но сама оставалась в каменной хижине. Ночи стали совсем холодными, особенно теперь, когда она коротала их одна. Только бараньи шкуры и спасали… Элея закутывалась в них с головой, подтягивала колени к груди и под далекие удары шаманской колотушки проваливалась в неспокойный сон. Поутру она вставала рано, прежде, чем возвращались мужчины. Успевала раздуть огонь и согреть горячего чая. А потом Кайза с Патриком, усталые и молчаливые, просто падали на лежанку и спали так крепко, что даже дикое завывание ветра не могло их разбудить.

Ветер крепчал с каждым днем. И Элея догадывалась, что это неспроста…

На четвертое утро Пат влетел в хижину с горящими глазами и с порога закричал:

— Мы нашли! Элея, мы нашли его! Он в Закатном Крае! Совсем близко к Золотой! Он жив! — шут вдруг обнял ее крепко-крепко, горячо зашептал у самой шеи: — Теперь я чувствую его… Все время!..

Подумать только, от волнения вежливый господин Патрик даже забыл про все титулы.

Это была чудесная новость, и Элея искренне обрадовалась, однако прикосновение шута лишило ее всякой возможности связно думать. Она просто закрыла глаза, позволив себе без остатка раствориться в этом мгновении счастья. И лишь потом тихо спросила:

— Значит, вам удалось?

— Да, да! — Патрик наконец вспомнил о правилах приличия и смущенно отстранился. — Теперь я знаю, что делать. Знаю, где искать его.

Дверь вновь открылась, и в дом вошел Кайза. Повесив бубен на стену, он тяжело сел у очага. Элея ужаснулась его бледности и скорее подала шаману горячего чая.

— Кайза… тебе плохо? — она осторожно развязала тесьмы его плаща и сняла с головы колдуна заснеженный капюшон. Тот вздохнул и изобразил на лице улыбку.